Когда молодёжь вышла из кабинета, Гермиона кинулась на шею Рону.
– У нас всё получится! – ликовала она. – А теперь нам надо домой.
Поздним вечером того же дня Гарри застал Гермиону на кухне. Она сидела за столом. Перед ней стояло множество маленьких баночек и склянок, куда она методично сбрасывала с помощью волшебной палочки свои воспоминания – тонкие светящиеся голубым цветом нити. – Ты ещё долго? – спросил Гарри. – Да, – ответила сонная Гермиона, – я пока ещё примерно на одиннадцати годах. – Иди спать, завтра у тебя целый день. Всё успеешь. И на свежую голову много чего вспомнишь. – Да, да, я скоро пойду. Рон уже спит? Тебе и ему надо завтра тоже сбросить воспоминания. – Конечно спит. Сбросим всё, не волнуйся. Гарри ушёл, а Гермиона ещё час сидела за столом, пока не начала засыпать на ходу.
На следующий день в назначенное время ребята забрали у Министра омут памяти, упакованный в коробку. Осторожно трансгрессировали с ним к дому Гермионы. Гарри вдруг понял, что он в первый раз зайдёт в дом детства своего лучшего друга. Гермиона смущённо открыла перед Роном и Гарри дверь и зашла вслед за ними в холл. – Разувайтесь, родители наверно в гостиной комнате. Парни прошли вслед за Гермионой в гостиную. Её папа и мама сидели на диване перед телевизором. Они обернулись на шум, переглянулись друг с другом и вопросительно посмотрели на Гермиону. – Мама, папа, это мои друзья: Рон и Гарри. Я училась вместе с ними в Хогвартсе, той волшебной школе, о которой я вам говорила. – Здравствуйте, – поздоровались Рон и Гарри. Родители поздоровались в ответ. – Мы нашли средство, как показать вам мои детские воспоминания, – продолжила Гермиона. Гермиона и Рон вытащили омут памяти из коробки и поставили на стол перед взрослыми. – Это называется омут памяти, – голос Гермионы дрожал. Она стала доставать из сумочки бутылки и склянки с воспоминаниями и расставлять их по порядку на столе. – В этих бутылках мои детские воспоминания. Я вылью их в омут памяти, и Рон продемонстрирует, что надо дальше делать. Я очень хотела бы, чтобы вы посмотрели мои воспоминания, потому что вы мне очень нужны. Мне плохо без вас. И я вижу, что вы мне не верите, что я ваша дочь. Я надеюсь, мои воспоминания помогут вам принять окончательное решение в мою пользу. Гарри видел: всегда серьезная Гермиона еле сдерживает слёзы. Она открыла первую бутылку и вылила её содержимое в омут. Рон наклонился и погрузил голову по плечи в субстанцию. Родители удивленно смотрели на то, что происходит. Через мгновение Рон вынырнул. – Это не страшно. Как видите, я абсолютно сухой, и со мной ничего не случилось, – сказал одобрительно Рон. – Мама, я хочу, чтобы ты была первой, – попросила Гермиона. – Здесь несколько воспоминаний, когда я совсем маленькая. В первом мне четыре года, и вы с папой дарите мне на Рождество «Энциклопедию для самых маленьких». Я была очень рада подарку и из-за этого так отчетливо всё помню. Миссис Грейнджер подошла к омуту и погрузилась в воспоминания. Через несколько минут, она подняла голову и посмотрела на Гермиону. Потом перевела взгляд на мужа. – Уильям, ты должен это видеть, – сказала она. Мистер Грейнджер подошёл к омуту и повторил действия супруги. Тем временем Миссис Грейнждер подошла к Гермионе и крепко прижала её к себе. Гермиона в ответ расплакалась. – Милая моя девочка, мы с твоим отцом весь последний год чувствовали, что нам кого-то не хватает, но не могли понять кого, – Миссис Грейнджер вытерла набежавшие слёзы. – Мы немного испугались, когда позавчера ты стала показывать нам заклинания. Мы побоялись признаться друг другу, что в глубине души, каждый из нас почувствовал что-то родное в тебе. И сегодня, незадолго до твоего прихода, на улице нас встретила соседка, она стала расспрашивать о тебе, стала вспоминать тебя маленькую. И вчера пришло письмо от тётушки Анны. Она тоже спрашивала про тебя. Это не может быть просто совпадением. Ты очень похожа на нас. Мы узнали тебя, прожив рядом почти целый месяц в Австралии. Ты хорошая девочка. Ты полюбилась нам там, хоть и представилась работником иностранной компании. Мы наблюдали за тобой, когда ты была здесь с нами. Ты не ошиблась ни в одной двери, когда мы вернулись в дом, заходя в нужную комнату, как будто знала здесь всё до мелочей. И сейчас, когда ты показала мне свои детские воспоминания, я нисколько не сомневаюсь, что ты наша дочка. Тем временем мистер Грейнджер поднял голову от омута. Он подошёл к Гермионе и обнял её. – Ты наша дочь, – сказал он. -У меня есть ещё много воспоминаний, я хочу показать вам все, – взволновано ответила Гермиона, хлюпая носом в отцовскую рубашку. – Гарри и Рон тоже поделились своими воспоминаниями. Они встречали вас в Косом переулке и на вокзале Кингс-Росс, когда вы провожали меня в школу волшебников. – Дочка, покажешь, – сказала ласково миссис Грейнджер и погладила Гермиону по волосам. – Какая ты красивая, и я вижу, большая умница. Гермиона посмотрела на мать и расцвела. – Гарри, Рон, – обратилась миссис Грейнджер к ребятам, – присаживайтесь, я чем-нибудь угощу вас. В холодильнике был сладкий пирог. Что же вы стоите? Раз всё так скоро и благополучно разрешилось, Гарри захотел уйти и оставить Гермиону в этот вечер с родителями, чтобы не мешать им узнавать друг друга. Но при слове «пирог» одного взгляда на Рона хватило, чтобы планы изменились. Рон уже разместился за столом и вдохновенно потирал руки. Ребята остались. Остались не только на вечер, но и на ночь, а потом и на завтрак, и на обед. В какой-то момент на следующий день Гарри понял, что ему придётся одному возвращать омут памяти в Министерство. К радости всех, омут сослужил хорошую службу. Все воспоминания были просмотрены, а некоторые и не один раз. Счастье переполняло всю семью Грейнджер. За обедом Гермиона призналась родителям, что Рон её парень. И тут Гарри понял, что ему точно пора уходить, так как на Рона посыпались в двойном объёме материнская и отеческая дружба и интерес. Гарри деликатно попрощался с Грейнджерами, забрал омут памяти и через камин в доме на площади Гриммо переместился в Министерство. Принимая из рук Гарри омут памяти, Бруствер только коротко спросил: – Помогло? – Помогло, даже очень! – ответил улыбающийся Гарри. – Спасибо, Министр. – Обращайтесь, мистер Поттер. – Кингсли слегка подмигнул.
Гарри вернулся в квартиру на Гриммо. Пройдя на кухню, присел на стул и окинул взглядом пустой длинный стол. У него были странные ощущения. Он безмерно был рад тому, что Гермиона вновь обрела родителей, и последствия войны так славно разрешились для неё. Но за всеми событиями последних часов он вспомнил, как много людей безвозвратно потеряли родных и близких. Воспоминания об ушедших друзьях нахлынули на него. Он вспомнил о маленьком мальчике Теде Тонксе, которому скоро должно было исполниться четыре месяца. Родители мальчика, Ремус Люпин и Нимфадора Тонкс, погибли в битве второго мая, и Гарри давно уже понял, что этот малыш оказался в такой же ситуации, в какой и когда-то он сам. Будучи крестным ребёнка, Гарри должен был навещать его как можно чаще, но не мог пока себя пересилить. Он всего два или три раза за всё время после окончания войны, навестил Андромеду Тонкс, взявшую на себя воспитание внука – сюсюкать с малышом Гарри не умел и не знал, как к нему подступиться; он надеялся, что, может быть, потом, когда малыш научиться ходить и говорить, ему будет с ним интереснее – а потому, это были обычные визиты вежливости, которых Гарри хватало с головой. Они обсуждали только последние новости, обходя острые темы стороной, так как Гарри видел, что женщина с трудом переживает свои потери, находя отраду и утешение лишь в своём внуке. Подросток Гарри никак не мог ей здесь помочь, но обеспечить материальную помощь Андромеде было в его силах. Гарри оплачивал услуги няни, от остальной помощи волшебница наотрез отказалась.
Может быть сегодня наступил очередной вечер встречи с крестником и его бабушкой?
Гарри посмотрел на пустующие стулья вокруг стола. Нет, он не даст одиночеству и грустным воспоминаниям затянуть себя в объятья. Он пойдёт в лавку к Джорджу Уизли в Косом переулке и купит маленькому Теду что-нибудь весёлое, а потом поужинает с Андромедой Тонкс в её доме с красивым садом. А еще через два дня будет его день рождения.
