Подушка? Слишком лёгкая для неё смерть и в некотором смысле очень быстрая.
Саманта посмотрела на меня и, кажется, наконец-то увидела в моём взгляде то, что упорно не хотела замечать в глазах Дэниэла.
– Разве?.. ты не путаешь? Конкретно на этой неделе?
– Да, на этой и в ЭТУ пятницу! Ты итак мне каждый божий день жалуешься, что ничего не успеваешь и отстаёшь от всех по всем темам! Сколько можно тянуть и откладывать? Хочешь остаться на следующий год?
Я выразительно приподняла брови, собираясь уже высказаться открытым текстом, если она не прочтёт его по моим вытаращенным глазам.
Сэм, твою мать, ну не тупи ты, бога ради! Уверена, Кэтти и Шэнни (про Дэна и говорить не стоит) с радостью помогут мне запеленать тебя в смирительную рубашку на глазах у всего кафетерия. Могу побиться об заклад, тут также найдётся немало желающих присоединиться к нам в столь нелёгком, зато крайне увлекательном занятии.
Может она действительно услышала мои ментальные посылы, но, как это ни странно, Сэм тогда отступила. А может, понадеялась, что уже достаточно наворотила дел, так сказать, внесла личный вклад в данную историю, забив последний гвоздь в крышку гроба моих с Дэном отношений. В любом случае, что-то сработало (не исключено, что у кого-то из сидящих за соседними столиками висело на шее серебряное распятие), и она резко дала задний ход. Правда, не забыла выдать ослепительную улыбку-оскал в 32 тысячи ватта от смертельно опасной женщины-вамп и непревзойдённого стратега последнего тысячелетия. Чёртова засранка!
– Мы ведь тоже заказали вафли, да, девочки? – то, что она обратилась к Кэтти и Шэнни вовсе не означало, что она тут же обернётся и посмотрит на них в ожидании утвердительного ответа и нужной поддержки. – Так что, сейчас мы вернёмся все вместе, втроём за наш любимый общий столик, съедим эти замечательные и офигительно вкусные вафли, запьём их соком, кофе, минералкой или чаем и… только тогда, быть может, я буду готова отправиться в наше общежитие в нашу с тобой, Эллис, общую комнату, чтобы написать это чёртово эссе… Да, Эллис!
Неужели вы решили, что это всё? Она вот так вдруг встанет, просто уйдёт и оставит меня с Дэном наконец-то в покое, не выбросив последнего фортеля и тем самым лишив себя удовольствия подбросить в мой бумажный кораблик ещё парочку булыжников?
– Ты же знаешь, что без твоей помощи, я не смогу продвинуться дальше первых двух абзацев. С моим-то хромающим на обе ноги художественным слогом.
Единственное, что я пока тогда не знала, так это где я буду закапывать труп Саманты Грин этой ночью.
– Это была твоя лучшая подруга? – какое-то время Дэн не мог оторвать взгляда от спины рыжеволосой амазонки, величественно дефилирующей от нашего столика в сопровождении двух других моих подруг в другой конец залы.
Может, опасался, что она вдруг передумает и вернётся обратно? Или, скорей, этого боялась я?
Удивительно, что Дэн до сих пор ещё сидел передо мной на том же самом месте, а не мчался без оглядки со всех ног на выход, перемахивая по пути через столики и головы ошалевших посетителей. Я на его месте так бы и поступила. Тем более, желание провалиться сквозь пол как можно поглубже у меня так и не прошло.
– Д-даа… в определённых вопросах и ситуациях, она нередко начинает проявлять избыточную экстравагантность, раскрываясь перед людьми не с самых лучших из своих сторон.
Боже, что я несу? Не проще ли сказать, что Сэм откровенно гонит, потому что ревнует и попросту переживает за мою девичью честь? А то, как у неё при этом срывает крышу… Ну да, с кем не бывает? Хотя со мной уж точно нет.
– Или, судя по её поведению, она рискнула взвалить на свои далеко не хрупкие плечи обязанности старшей и чрезмерно заботливой сестры?
Тёмные выразительные брови говорившего благосклонно приподнялись вверх. Последовавшая улыбка и мягкий взгляд от Дэниэла Мэндэлла произвели куда действенный эффект, чем двойная доза сверхсильного антидепрессанта.
В который раз моё дыхание накрылось медным тазом, а чувство упоительного облегчения затопило все недавние опасения, переживания и беспричинную панику. Я уже была готова стечь по своему стулу поплывшим воском на пол и остаться там у ног Дэна. Возможно даже навечно.
Так! Эллис, соберись! Ещё не вечер (вернее, не ночь). То, что он до сих пор здесь и так благородно (точнее благосклонно) отзывается о Сэм, едва не закопавшей его у всех на глазах под этим самым столиком, ещё ничего не значит. Может, он просто хорошо воспитан, а его манеры не позволяют ему плохо отзываться о людях, даже тех, кто этого заслуживает. Главное, чтобы он не оказался свидетелем Иеговы и не закончил нашу встречу фразой: «А не хочешь ли поизучать слово Господа нашего со мной и с моими братьями-сёстрами по вере?»
– На самом деле Сэм в своей семье и есть самая старшая в четвёрке Гринов-младших. – что ж, маленькая месть из моих всегда правдивых уст Саманте явно не повредит. И если посчитаю нужным, то расскажу обо всех известных мне слабостях этой никем и ничем неконтролируемой бестии!
Она и вправду надеялась, что после её последнего выхода на бис я буду просто сидеть и молча наблюдать, как не без её помощи рушиться мой карточный домик? Думала, что я спущу ей всё это с рук?
– Когда мы впервые с ней здесь познакомились, она почему-то сразу же решила, что надо мной необходимо взять шефство и вот уже четвёртый год подряд не ослабляет своего поводка.
Дэниэл не смог сдержать лёгкого смешка с нотками очаровательного удивления. Как будто я сказала нечто через чур интимное или призналась в том, о чём обычно откровенничают далеко не на первом свидании.
Но в том-то и дело, это было не свидание!
– Звучит как-то пугающе. Не представляю тебя под чьим-то каблуком и с ошейником…
Он замолчал, хотя фраза явно была не законченной. А я так и не поняла было ли это сказано в буквальном смысле или же использовалось в качестве литературной метафоры.
В общем, причина моего взыгравшего за словами Дэна чувства стыда с тут же расцветшим на щеках и шее густым румянцем оказалась более чем идиотской и банальной. Я и сама до сего дня не представляла себя под чьим-то каблуком, ещё и в ошейнике. Особенно под каблуком Сэм. Неужели мои слова нарисовали в воображении Дэниэла именно эту картинку? Даже не знаю, что хуже, выглядеть в глазах такого мужчины слабой и абсолютно бесхарактерной жертвой под диктатом более властной подруги или же… чьей-нибудь служебной собачкой на правах добровольной жертвы. Похоже, меня занесло куда-то не туда.
– Ты только не подумай! Между нами ничего такого нет, мы просто подруги! – боже, что я несу? Заклейте мне рот скотчем, а лучше сразу кляпом. – Просто у Сэм нездоровая мания всеми заправлять и руководить, а мы ей лишь слегка подыгрываем, не более. – попытка кое-как выкрутится выглядела не вполне правдоподобной. Такое ощущение, что чем больше я пыталась оправдаться, тем нелепей казались все мои слова.
– Хочешь сказать, вы даёте ей мнимое чувство лидирующего превосходства, взамен на спокойное… относительно спокойное сосуществование?
Дэниэл явно подшучивал, а меня колбасило от неуёмного желания спрятать лицо в ладонях и неведомого мне ранее соблазна поддаться природному магнетизму мужчины. Мол, будь, что будет. Сколько можно удерживать происходящее только под своим контролем? Мы же вроде как вдвоём и фотосессия давно закончилась. Да и какая из меня к чёрту суфражистка? Я ведь хочу узнать его с совершенно другой стороны, какой у него в действительности характер и насколько он мужчина во всех смыслах этого слова. Да и мужчина ли он вообще, раз уж на то пошло, а не одна лишь внешняя оболочка, коей тут обладало немалое количество так называемых представителей сильного пола.
Не исключено, что именно в этом и состояла моя главная ошибка. Я поддалась внутренним инстинктам и влекомому к этому человеку внеземному притяжению. Как будто безоговорочно поверила маячившей перед моими глазами идеальной картинке – при чём идеальной во всём: во внешнем образе, в звучании исключительного голоса, в поведении и в любом, даже самом незначительном жесте. Я бездумно поддалась чарам взрослого ещё и искушённого мужчины, который умел выражать свои мысли и оформлять своё мнение богатым набором изысканных фраз; анализировать происходящее незамыленным взглядом, как непредвзятого зрителя, так и непосредственного участника, используя чужие ошибки и промахи лишь в выгодном для себя свете. То, что он снисходительно отзывался о Саманте и её фокусах, ещё не значило, что он собирался оставить всё, как есть, великодушно простить и спустить всё на тормозах. Завязавшаяся между этой парочкой негласная стычка за лидерство была лишь первым кирпичиком в их будущем соперничестве за право… держать руку на моём пульсе.
