– А кто это, Агата? – вынырнул из задумчивости Никита. – Твоя родственница? Или ты про Агату Кристи?

– Да нет же! – то ли удивился, то ли возмутился Митя. – Это твоя соседка!

– Какая соседка? – не понял Никита. Участок в этом дачном кооперативе они купили только прошлым летом, приезжали сюда несколько раз, потом была зима. Он видел нескольких соседей. Среди них никакой Агаты не было: с одной стороны, от них жила бездетная пожилая семейная пара, а с другой одновременно с ними поставили щитовой дом, но с его обитателями он был ещё не знаком.

– Да вот эта же! – Митя махнул рукой как раз в сторону щитового дома. – Там две девочки теперь живут. Старшую зовут Агата. Мы с ней подружились.

– Да ты что? – с лёгкой усмешкой изумился Никита. – А не влюбился ли ты в неё, мой дорогой друг Дмитрий? – И тут же пожалел о сказанном. Потому что маленький его приятель вспыхнул сразу и так сильно, что на багровом лице перестали быть видны трогательные крупные конопушки. Митя ненатурально возмутился:

– Ты что?! Глупости не говори!

– И правда, неудачная шутка получилась. Прости Дмитрий Ильич, – искренне раскаялся Никита, которого детская влюблённость приятеля позабавила и даже умилила. – Ну, и что за девчонка, эта твоя Агата? Я пока с ней не знаком…

– Она не моя, – напомнил Митя и тут же затараторил:

– Отличная девчонка, добрая, весёлая, на велике гоняет, как пацан. Что надо девчонка. Ей десять лет. Я тебя с ней познакомлю, хочешь?

– Ну, как-нибудь при случае, – постарался не показать отсутствие желания знакомиться с очередной мелкой соседкой Никита.

– Ага, – кивнул Митя и протянул очередную скатанную тугую колбаску из пакли, которые он помогал ему крутить, пока Никита забивал в щели предыдущие. Через минуту Никита повернулся за следующей, но своего маленького приятеля за спиной не обнаружил. Он пожал плечами и продолжил своё однообразное дело, которое теперь, без Митиной помощи, пошло медленнее.

Но через несколько минут на улице раздались голоса. Заборов пока ни у кого не было, и Никита краем глаза увидел, как от соседского участка к нему направляются две фигуры.

– А вот и мы! – радостно сообщил ему в спину Митя.

Никита вздохнул тихонько, чтобы никто не заметил, и обернулся. Рядом с Митей стояла невысокая девочка. Тёмные волосы её были заплетены в тугую, довольно длинную косу, а карие глаза смотрели спокойно и доброжелательно.

– Привет! – с улыбкой поздоровался Никита. Новая соседка ему понравилась.

– Здравствуйте, – кивнула она.

– Давай на «ты», а? Я не так чтобы очень стар.

– Хорошо, – так же спокойно согласилась она и улыбнулась.

– Агат, это Никита, мой друг!.. Ник, это Агата, я тебе про неё рассказывал, – тем временем радостно представил их друг другу сияющий Митя.

Его горячая первая влюблённость была такой явной, что Никите стоило больших трудов сдерживать рвущийся наружу добрый смех. Но он, конечно, не позволил себе обидеть Митю. Агата же, казалось, ничего такого не видела и общалась с Митей доброжелательно и ровно.

Незаметно для себя Никита разговорился с ней. Новая соседка тоже стала скатывать из пакли жгуты и подсовывать их ему, между делом рассказывая о своей семье и расспрашивая о его. И только когда Агату позвали обедать, Никита вдруг понял, что и не заметил, как пробежали несколько часов, а он при помощи Мити и его подружки закончил конопатить одну из стен. Подивившись этому, Никита тоже отправился есть.

Разливая борщ в их маленьком тёмном хозблоке, доставшемся от предыдущих хозяев, мама спросила его:

– Я смотрю, ты уже с Агатой познакомился?

– А ты её знаешь?

– Мне её бабушки о внучках рассказали. Похоже, повезло нам с соседями. Хорошая семья, дружная, девочки у них спокойные. Жалко только, что на всей улице нет твоих ровесников, я надеялась, что, хотя бы в этом доме будут твои одногодки. Но нет. Не с кем тебе общаться.

– Ему на следующий год в институт поступать, некогда будет развлекаться, – напомнил папа, – а заскучать и Митя не даст. Просто не отходит от нашего Никиты.

– Вот именно, – кивнул их сын.

– Ну, тогда ладно, вы меня успокоили, – улыбнулась мама. – Никит, ты Митю опекай. Они в прошлом году всей семьёй в тяжёлую аварию попали. Родители ничего, а вот Митя чуть ли не год в больницах пролежал, отвык с ровесниками общаться. Да и славный он такой…

– Когда наш Никита слабых не поддерживал? – хмыкнул папа. – Ты же знаешь, мимо никогда не пройдёт.

– Ну, вот и хорошо. А то мне уже Лада, мама Мити, сказала, что его другие мальчишки с нашей улицы с собой играть не берут. Одиноко ему.

– Не знаю, как мальчишки, а Агата с ним дружит, – поспешил успокоить её Никита, с аппетитом отправляя в рот ложку за ложкой.

– Да, её бабушки мне уже сказали. Она у них добрая, похоже, и на поводу у других не идёт. Решила для себя, что будет с Митей дружить, и внимания на остальных не обращает.

– Сдаётся мне, скоро их дразнить начнут, – покачал головой Никита.

– Как? – не понял папа.

– Тили-тили-тесто…

Агате иногда казалось, что её влюблённость заметна многим. Уж бабушкам – совершенно точно. Но они, узнав о женитьбе Никиты, повели себя так, что стало ясно: о страданиях внучки и не догадывались. Агата вдруг поняла, что об этом не знает вообще никто: ни родители Никиты, ни её многочисленное семейство, ни глазастые соседи, ни даже он сам. Разве что подружка Люба, возможно, подозревает. Но и то не уверена. Видимо, Агата очень старалась не выдать себя и преуспела в этом. Её старания были вознаграждены. Хотя какая же это награда, когда все вокруг радуются за Никиту и то и дело обсуждают подробности свадьбы и жизни молодых, не зная, что всё у неё внутри корчится от боли?

Зато чему Агата научилась в тот период, так это держать лицо и собирать себя по кусочкам. Отличное умение для взрослой жизни, в которую она вступила в майский день, когда вдребезги разбилось её полное многолетней любви к Никите сердце.

С самого страшного дня в её жизни прошло чуть больше полутора месяцев, а Агата уже смогла прекрасно сдать выпускные экзамены в школе и вернуться к мыслям о будущем. Жить по-прежнему не хотелось, но Агата понимала, что придётся. И следовало сделать всё, чтобы эта жизнь не полетела совсем уж в тартарары.

В этот институт её затянули одноклассницы Валя с Наташей. Сама-то она мечтала о журфаке или филфаке МГУ, но понимала, что в таком состоянии просто не сможет поступить. Для того, чтобы хорошо сдать экзамены, особенно устные, ей нужен был кураж, лёгкое весёлое безумие, обычно охватывающее её в серьёзных ситуациях и помогающее справиться со страхом и природной скромностью. Но сейчас не до куража. Поэтому придётся отползать к запасному аэродрому. Но это Агату нисколько не пугало, во всяком случае, там она будет не одна, а с подругами. Да и правы они: бывший заочный пединститут, в последнее время набиравший популярность и явно целящийся занять новую ступень, самоё то в её ситуации. Поступить бы только…

Документы они подавали долго. В холле перед дверьми приёмной комиссии клубились толпы абитуриентов. Агата смотрела на них с интересом. Она вообще любила смотреть на людей. Их лица, эмоции, чувства – всё это всегда занимало её. И в тот день ей не было скучно, хотя они с подружками Валей и Наташей простояли в коридоре несколько часов.

Агата поддалась на уговоры родителей и на всякий случай подала документы в два института. Расписание экзаменов было составлено таким образом, что ей приходилось ездить в оба попеременно. Она надеялась, что уже по результатам сочинения решит, куда принесёт оригинал аттестата, но за первый экзамен получила одинаковые оценки, «четвёрки», в обоих вузах. Родители были счастливы: для гуманитарных специальностей это был хороший результат. Но зато пришлось и устные экзамены сдавать дважды. И лишь перед последним из них Агата решила всё же выбрать тот, куда поступали Валя и Наташа.