СЕКС БОЛЬШЕ, ЧЕМ СЕКС

Рискуя навлечь на себя обвинения в упрощенчестве и попытке протащить редукционизм, заявлю все же, что в конечном счете именно сексуальная мотивация лежит в основе множества наших поступков[51]. Этим удручающим побочным эффектом мы расплачиваемся за то, что род человеческий создан эволюционным процессом, всячески поощряющим передачу генов. Многие наши качества — и особенно те, что достигают расцвета, когда мы вступаем в пору высокой фертильности, — сохраняются и передаются из поколения в поколение как обязательный пункт инструкции по изготовлению человеков, потому что в свое время помогли какому-то из наших предков произвести потомство. Это означает, что сексуальная мотивация — то есть психологическая программа, координируемая нашими половыми гормонами, — затрагивает множество вещей, не имеющих, казалось бы, ни малейшего отношения к сексу.

Ну, кое-какие наши уловки, призванные привлекать партнеров, достаточно очевидны. Скажем, старания выглядеть симпатично. У женщин на то множество причин, но одна из них проста: быть притягательнее для мужчин. И это не мои сексистские выдумки, так говорят научные исследования. Когда дама старается привлечь внимание кавалера или придать себе больше соблазнительности в глазах уже имеющегося парт­нера, она первым делом прибегает к одному из главных (и самых действенных) приемов — пытается максимально улучшить свою внешность91. Например, исследования показывают, что именно мотивация найти спутника двигает женщинами, когда они подбирают одежду, используют косметику, а также изнуряют себя диетами, фитнесом и прочими соляриями92. Старания найти партнера толкают нас всячески ухищряться, чтобы приукрасить свою наружность[52], откуда следует, что под действием противозачаточных пилюль женщина, по всей видимости, будет меньше стараться стать неземной красоткой.

Возможно, однако, что корни этого желания еще глубже, потому что секс лежит в основе другого, куда менее очевидного поведения.

Возьмем, например, музыку93.

Музыка — штука весьма любопытная, поскольку, как вид искусства, присутствует во всех известных культурах, хотя ее назначение не имеет очевидной связи с выживанием (дивные звуки валторны не спасут, если на вас несется объятое ужасом стадо антилоп гну). Как правило, музыке отводится роль в усилении эффекта такого вида поведения, как уха­живание.

Как и следует из этого толкования, все существа, способные производить сложные акустические сигналы (звуки), издают их в брачных целях — для привлечения особей противоположного пола. Вот почему птицы поют, обезьяны-ревуны ревут, а красный олень издает свой фирменный трубный глас. Звуковые сигналы служат прекрасным средством для распознавания качеств потенциальных брачных партнеров, поскольку несут в себе все крупицы информации, по которой самка (потому что выбор обычно предоставляется им) может определить, высокого ли качества претендент. Это потому, что за ритмичность издаваемых звуков отвечает нервная система. А крепкая, хорошо развитая нервная система позволяет производить более гармоничные, сложносочиненные ритмы, чем слабенькая и неустойчивая. Вот почему брачные ритуалы многих видов предусматривают наглядную демонстрацию ритмических способностей, в частности, в виде пения и танца. Они показывают, насколько развит у самца двигательный контроль, кроме того — степень его уверенности в себе и изобретательности, а это еще два верных показателя высокого генетического качества.

У нас нет разумных оснований считать, что человеческий род составляет исключение из этого правила[53]. Показательные ритмические танцы устраивают для потенциальных брачных партнерш киты, крапивники (мелкие птички), лягушки, мухи, пчелы и люди, и все это — чтобы продемонстрировать высокие качества своей нервной системы. Самки очень даже обращают на это внимание. И эффект Кита Ричардса[54] — когда потрепанный жизнью замухрышка благодаря выдающимся музыкальным талантам получает доступ к такому огромному числу сексуальных партнеров, что волосы встают дыбом, — вовсе не шутка. Вот почему среди юношей бытует чуть ли не повальная мода бренчать на гитаре. Виртуозная демонстрация ритмических способностей определенно привлекает противоположный пол. Не верите — спросите у самой легенды Rolling Stones.

Так вот, учитывая, что любой стоящий усилий ритуал ухаживаний непременно привлечет аудиторию, восприимчивую к его дивным ритмическим изыскам, мы должны обнаружить, что восприимчивость женщин к ритмическим ритуалам аналогичным образом связана с поведением, имеющим целью найти партнера. Хотя это идея относительно новая (мы со специалистами моей лаборатории сейчас активно изучаем этот вопрос), резонно ожидать, что фертильность должна повышать восприимчивость женщин к качеству демонстрируемых мужчинами ритмических достоинств. Причем способность отличать качественные демонстрации от некачественных, по идее, должна обостряться, когда женщина в фазе высокой фертильности, поскольку возможно зачатие, и слабеть — в другие периоды цикла.

Теперь посмотрим, как с этим обстоит дело у женщин на пилюлях. Прежде всего, необходимо больше исследований по этой теме, прежде чем у нас сложится определенный ответ. Не исключаю, однако, что противозачаточные могут влиять на непосредственные женские ухищрения с целью привлечь партнера (уход за внешностью и прочее при­украшивание), равно как и на их восприимчивость к признакам ухаживания, например к музыке.

Утверждаю это по двум причинам.

Во-первых, на то есть теоретическое обоснование. Половые гормоны порождают и поощряют брачные усилия. Те, в свою очередь, подталкивают к брачному поведению, то есть к поискам достойной пары, и обостряют чувствительность (восприимчивость) к ухаживаниям. Не требуется много воображения, чтобы предвидеть: подавляя гормональный всплеск, стимулирующий к поиску партнера (как через овуляцию, так и через желание секса), мы сдерживаем и продиктованные той же самой мотивацией поведенческие проявления.

Во-вторых, хотя для подкрепления этой гипотезы все еще не хватает достоверных данных, явные намеки на ее правоту встречались мне бессчетное количество раз в беседах с женщинами об их самочувствии под противозачаточными пилюлями и без них. Многие рассказывали, что стоило им прекратить прием, как заметно усиливалась потребность заботиться о своей внешности и одновременно с этим возобновлялось сексуальное желание. В связи с этим кто-то вновь начинал покупать себе одежду и отращивать волосы, хотя «под противозачаточными» годами очень коротко стригся. У других возрождался интерес к здоровому питанию и физическим упражнениям. Третьи прибегали к услугам плас­тической хирургии и отбеливали зубы. Правда, не берусь утверждать, что именно контрацептивы вызывают подобные метаморфозы. Пока это предположение еще не подкреплено систематическими данными. И я не считаю, что меньше заботиться о собственной соблазнительности для мужчин — непременно плохо. Думаю даже, большинство из нас только выиграют от толики здорового пофигизма («да плевать, как я выгляжу»). Просто примите это к сведению, когда обдумываете варианты и свой опыт контрацепции пилюлями.

Для меня самая заметная перемена выразилась в отношении к му­зыке. И знаете, нечто подобное я слышала в рассказах некоторых женщин.

Поясню: слушать музыку я любила всегда, все школьные годы и во время учебы на первых курсах колледжа, а потом… перестала и все. И даже не задумалась почему. Я попросту не заметила этой перемены. Просто однажды за рулем и во время авиаперелетов стала слушать подкасты и передачи Национального общественного радио. И хотя точных хронологических данных у меня нет, эта перемена во вкусах совпала по времени с моим переходом на гормональную контрацепцию.

Если перемотать пленку на десять лет вперед (когда я уже пару месяцев как не принимала пилюли), мы застанем меня закачивающей новые композиции в плей-лист на автомагнитоле — впервые за целую вечность! Я оформила подписку на интернет-сервис потокового аудио Spotify. Наконец установила себе медиапроигрыватель Pandora и начала подбирать по вкусу потоковую музыку в интернете. Но я осознала свой проснувшийся интерес к этому не раньше, чем моя подруга отпустила по этому поводу ехидное замечание. И даже тогда решила, что возродившаяся любовь к музыке — всего лишь побочный эффект, потому что в последнее время я больше посещаю спортзал, и надо же мне что-нибудь слушать, пока я самозабвенно тренируюсь (это, кстати, тоже возобно­вилось). И хотя у меня нет стопроцентной уверенности, что пилюли, точнее их отмена, как-то связаны с моими метаморфозами (а сведения на эту тему мы у себя в лаборатории собираем, не сомневайтесь), я бы сильно удивилась, если бы противозачаточные вдруг оказались совсем не при делах. Половые гормоны движут усилиями по поиску партнера и восприимчивостью к знакам ухаживаний. И потому есть веские основания считать, что все это — по крайней мере, у некоторых женщин — под влиянием контрацептивов может измениться.