— Имя Джеймс Мориарти вам о чём-то говорит? — спросил Холмс без лишних прелюдий.

— Впервые слышу, — ответила Ева.

Она ждала, что Холмс выудит из своих запасов ещё одно фото — так бы она хоть знала в лицо человека, с которым работала всё это время, но он этого не сделал. Майкрофт бегло взглянул на какой-то документ, после чего сказал:

— Отдел по борьбе с терроризмом классифицировал его как опаснейшего из ныне пребывающих в стране преступников. Всё это время, что вы сливали правительственную информацию, мисс Брэдфорд, вы работали на него. Так же, как и эти трое джентльменов.

Он давил на неё. Каждое новое слово Майкрофт говорил с такой мерзкой интонацией, словно поучал провинившегося ребёнка. Прежде Ева никогда не видела, чтобы этот человек выходил за рамки отстранённого пренебрежения, а потому такие резкие речи из уст самой загадочной фигуры британского правительства звучали до жути пугающе.

— Я ничего не слышала о Джеймсе Мориарти, — дрогнувшим голосом ответила она. — И этих троих я уж точно не знаю.

Холмс лишь хмыкнул и убрал со стола фото, отложив их к остальным бумагам. Он смерил Еву коротким взглядом и сказал:

— Что ж, жаль. У вас был шанс выйти отсюда невредимой, но вы им пренебрегли. Всего доброго, мисс Брэдфорд. Надеюсь, разговор с моим коллегой будет более информативным, — он встал из-за стола и прежде, чем уйти, громко произнёс:

— Конец записи.

В отражении зеркальной стены Ева видела, как за Майкрофтом Холмсом закрылась скрипучая дверь. Она осталась одна в этой тесной комнате, и от этого было немного не по себе. Ева взглянула вперёд — туда, где на неё с отчаянием смотрело собственное отражение. Она знала — Он наблюдал за ней всё это время в своём укромном убежище. Он смотрел на то, как в её глазах угасает последняя искра надежды, и скалился, как чёртов хищник. Если Моран был тигром, то Марк Дауэл больше напоминал пантеру — грациозный, гордый и такой же смертельно опасный. Совсем скоро его челюсти сомкнутся на Евиной шее, и спастись от этой хватки не представляется никакой возможности.

***

Гасан вошёл в комнату с громким хлопком двери. Ева всё так же неподвижно сидела на стуле, пялясь на тёмные стены. Она старалась настроиться, пусть и знала, что это совершенно бесполезно. Никто, даже самый отчаянный мазохист, не сможет подготовиться к тому, что её ожидало.

«Настало время для сломанных рёбер и раскалённой арматуры», — подумала Ева, увидев мелькнувшее в зеркале отражение Асада.

Он не стал садиться на стул и заводить жеманные беседы. Гасан Асад по канонам настоящего «плохого копа» подошёл к Еве и уселся на стол прямо напротив неё, нарушая все существующие рамки приличия. Его высокая фигура тенью нависла над Брэдфорд, сверля её проницательным взглядом.

— Саид сказал, ты неплохо держалась, — заговорил он своим хриплым надрывистым баритоном. — Я в тебе не сомневался, Ева. Особенно после тех видео из пыточной MI-6. Можно спросить, каково это — сдерживать крик, когда тебе крошат кости?

Гасан, похоже, упивался собственными словами. Его губы дрогнули в мерзкой усмешке, от которой Еву буквально покоробило.

— Тяжело, — искренне призналась Брэдфорд.

— Меня просили быть с тобой пожёстче. Говорили, что ты не склонна поддаваться психологическому давлению.

— У меня на него иммунитет.

— А это значит, что угрозы и прочая прелюдия сразу мимо. А жаль, — вздохнул Асад. — Я любил эту часть игры.

— Игры? — переспросила с недоумением Брэдфорд.

— Да, Ева, игры. И у неё, к слову, есть свои правила. Интересно узнать? — Ева колебалась всего миг, прежде чем утвердительно кивнуть. — Хорошо. У нас с тобой не так много времени, чтобы развлекаться, а потому предлагаю поставить себе цель и упорно к ней идти. Начнём с простого. Я знаю, Джеймс Мориарти наводил справки касаемо моего отца. У него даже целый архив имелся в Вене, который мы благополучно подорвали, забрав всё, что нас интересует. Но также я в курсе, что есть что-то ещё. Какая-то папка, которую тебе передала Луиза Клеман. Так вот, Ева, меня интересует, что именно было в той папке и как оно касается моего отца.

Слова Гасана повергли Брэдфорд в лёгкий шок. Она даже не подозревала, что этим людям известны такие детали, как папка с документами Луизы Клеман. Нет, подобные разговоры однозначно не входили в её план, а потому Ева сокрушительно признала, что пыток ей не избежать… Она не могла говорить с ними о папке — слишком много всего было там — от беглой подноготной Асада до всех его с Филипом махинаций. Джим бы не позволил Зейду увидеть эти документы. Это было бы слишком опрометчиво.

— Какая ещё папка? — невинно поинтересовалась Ева.

От её слов Гасан удивлённо вскинул брови на лоб. Он словно не верил в то, что услышал.

— Ты серьезно? — поражённо воскликнул Асад, соскакивая со стола. — Что ж, я думал, наш разговор затянется подольше. Но, раз ты настаиваешь, Ева… — он медленно подошёл к ней и угрожающе оскалился.

— Ты ведь ждал этого с Австрии, — сказала Брэдфорд, глядя в его тёмные глаза, горящие от предвкушения. — Так чего тянуть?

— Ты сумасшедшая, — усмехнулся Гасан, хватая Еву за плечо.

Первый выпад пришёлся на солнечное сплетение. Асад заехал коленом прямо под рёбра, и от его удара у Евы сжалась диафрагма. Она пыталась делать вдохи, но воздух словно натыкался на какую-то внутреннюю преграду, так и не попадая в лёгкие. В этот миг Брэдфорд охватила самая настоящая паника. Боль была такой сильной, словно её, Еву, сжали бетонным прессом и держали под давлением в несколько тонн. В глазах на миг потемнело, но пара хлёстких пощёчин отрезвила сознание. Дыхание медленно восстановилось, хотя под рёбрами всё ещё чувствовалась ноющая боль.

Гасан не стал ждать, пока его допрашиваемая оклемается. Он резко схватил Еву за подбородок и заставил смотреть в глаза.

— Ну что, мы стали ближе к цели? Не хочешь пооткровенничать?

— Ни разу, — выдохнула Ева сквозь подступивший приступ кашля.

В ответ на её слова Асад лишь хмыкнул и резко одёрнул руку, отпуская Еву из своей цепкой хватки. Тёмная куртка, которая до этого была на нём, полетела куда-то в сторону. Похоже, она сковывала его движения, раз он так бесцеремонно избавился от неё. Дальше следовали длинные рукава гольфа, которые Асад предусмотрительно закатал. Никакого оружия — огнестрельного или колюще-режущего — он так и не достал, чем крайне удивил Еву. Она уже мысленно готовилась к самым изощрённым пыткам, а тут перед ней предстал банальный садист с пунктиком насчёт рукоприкладства.

— К слову, свой пистолет я оставил подальше, — сказал Асад, приметив лёгкое замешательство со стороны Евы. — Не думаю, что нам он пригодится.

— Считаешь?

— Есть целая уйма способов выбить информацию без лишних игрушек.

Затем следовала серия резких ударов под дых, от которых Ева медленно перестала ощущать нижнюю часть туловища. Где-то там на последних нитках держался её кривенький шов, и Брэдфорд могла чувствовать, как горячее липкое нечто просачивается сквозь её рубашку. Запахло кровью. Воздуха в лёгких почти не осталось, а потому здраво мыслить уже не получалось, но Ева могла поклясться — она уловила безумный оскал на лице Гасана, когда он заметил бурое пятно на её боку.