Сейчас Джеймс был с ней предельно честен, он раскрывал всё больше деталей своего плана при каждом разговоре, попутно давая некоторые указания. Он помог доработать образ Евы Доуз и слегка подправил в нём детали, объяснил, как стоит вести себя в обществе Клеманов и что может стать наибольшей проблемой при беседах с ними. Главной преградой был вечно закрытый и немногословный Джулс. С ним Еве необходимо было сократить общение до минимума. Но и вовсе отстраняться от него не стоит.

Великое множество нюансов крылось за одним простым образом дурнушки из Брайтона, коей, в принципе, и должна была оказаться Ева. Она записывала все замечания Мориати, исправляла, вырывала целые абзацы из своей импровизированной биографии. Достоверность — гарантия успеха, — таков был их с Джеймсом условный принцип. Единственное, что во всём этом удручало Еву — это характер их с Мориарти «отношений».

— И кем же мне лучше быть? — спросила в один из последних дней их подготовки Ева. — Твоей… девушкой или чем-то вроде того?

— Женой, — невзначай бросил Джеймс, перебирая кое-какие бумаги на своей схеме.

— Почему именно женой?

— Девушка или спутница, называй, как угодно, — звучит, как нечто несущественное, непостоянное. Соответственно, им будет гораздо легче уличить тебя в чём-нибудь. Но, какими бы параноиками не были Клеманы, они чтят институт семьи. Что странно, поскольку за последний год у Филипа сменилось уже три подруги.

— Хочешь сказать, будь я твоей женой — ко мне возникнет меньше подозрений?

— Именно это я и хочу сказать.

Мириться со статусом «жены», пусть он и был весьма номинальным, оказалось не так уж и просто. Ева осознавала, что брак — гораздо сложнее, чем обычная мишура из улыбок и поцелуев для виду. Брак — это понимание и своеобразная связь, которую сложно подделать и разыграть в качестве спектакля. Еве почти посчастливилось побывать замужем, и это создавало некий эмоциональный барьер. Впрочем, как говорил Мориарти, она слишком часто отвлекалась на нюансы. На время работы стоило забыть о прошлом.

В «День Икс» всё складывалось как никогда хорошо: Ева справилась со своим внешним видом и даже успела немного заскучать, пока ждала Мориарти. Она раз за разом покручивала в голове свою небольшую легенду, представляла, как будет проходить вечер, и пыталась миновать мысли о его прискорбном завершении. Когда Джеймс зашёл в квартиру, то застал Еву в гостиной за рассматриванием фото Джулса Клемана на странице одной из газет.

— Ты знаешь, что я никогда не убивала собственными руками, — не вопрос, а утверждение неоспоримого факта.

— Это не так страшно, как кажется. Не стоит драматизировать по этому поводу.

Они сели в вертолет и словно забыли о том, кем были до этого. Мориарти надел маску учтивого лицемера, а Ева пыталась привыкнуть к натянутой улыбке. Оба знали, что впереди их ждёт лишь бесконечные напряженные часы в компании сливок этого гнилого общества и постоянный риск. Целый час Ева вглядывалась в кромешную тьму ночи и освобождала мысли от неуместных сомнений. Они сели неподалёку от дома и были встречены самим Филипом Клеманом в компании его пассии Хлои. Еве показалось, что от натянутой улыбки его лицо скоро должно разойтись по швам. Эта мысль прибавила ей уверенности, ведь, оказывается, не одна она не в восторге от сегодняшнего мероприятия.

— Джеймс, — громко позвал Филип, пытаясь перекричать шум вертолёта. — Рад видеть тебя и твою милую жену. Простите, как вас…

— Ева.

— Филип Клеман, — представился он с неизменной улыбкой. — Очень приятно, Ева. Прошу за мной.

Он провёл их вдоль освещённой тропы к высокой деревянной двери, открытой молодым дворецким. Дом во тьме казался необъятно большим и величественным — в таком несложно заплутать. Не похоже, что он был возведён в ближайшие сто с лишним лет, об этом говорил традиционный, слишком простой и от того изысканный стиль. В окнах первого этажа сиял яркий свет, а тени гостей проносились мимо них в невероятном ритме.

— Добро пожаловать на Виллу ле Фой — наше скромное семейное гнездо, — проскандировал Филип, пропуская гостей.

Когда холодная сырость улицы сменилась теплом широкого коридора, Ева напряглась. Она абстрагировалась от болтовни Филипа и беглым взглядом окинула всё, что было в поле её зрения: в коридоре было три выхода, не считая парадную дверь, — арка, что вела к лестнице, дверь на террасу и ещё одна арка — она вела в большой холл, где и скопилась основная масса людей. Некоторые всё же находили своё место у входа, мирно покуривая или разговаривая по телефону, но большинство располагалось там, что упрощало задачу улизнуть из виду и пробраться в комнату Джулса. Судя по предварительной картине, что сложилась в голове Евы, дом представлял собой весьма простое сооружение с одной лестницей и традиционным для него набором и расположением комнат. Главное здесь — найти плохо освещённый угол, вроде пространства меж нишами, коих здесь было в излишке, и не засветиться перед прислугой. Кухня, как полагала Ева, находилась на втором этаже, а, значит, — миновать его будет крайне сложно. Это возможно сделать только при условии того, что с коридора будет плохой угол обзора на лестницу. Запомнив, что стоит при возможности проверить это место до начала действия, Ева последовала за Филипом и Джеймсом в холл. Всё это время она пыталась не упускать возможности улыбнуться и кивала на любое утверждение Филипа, обращённое к ней. Он всё болтал о доме и о вечере, как заведённый, и не уставал повторять, как чертовски приятно ему видеть Мориарти в этих стенах. Похоже, Джеймс здорово запудрил младшему Клеману мозг, отчего тот едва ли мог объективно судить о персоне Мориарти. Подруга Филипа исчезла уже на входе в дом, растворившись в толпе каких-то молодых девушек. Из всей пламенной тирады Филипа Ева запомнила лишь одну разу:

— Джулс уже в пути. Видимо, переговоры прошли удачно.

И, только когда тема коснулась непосредственно её, Ева начала вникать в суть разговора.

— Так вы из Англии? — поинтересовался Филип.

— Меня выдал акцент?

— Молчаливость, — хохотнул он. — Все вы, британцы, немы, как рыбы. Не сочтите это за грубость, порой, это даже очень хорошо.

— Мне просто стоило немного освоиться здесь. Новая страна, новые люди…

— О, понимаю, — он утвердительно кивнул. — У вас период акклиматизации. Вы ещё успеете привыкнуть к Франции, уж поверьте. Когда вы прилетели?

— Сегодня с утра.

— Прекрасно. Бывали здесь раньше?

— Только по работе.

— Рутина портит всё впечатление от страны, не находите?

— Да. Ещё как.

Формальный обмен любезностями нисколько не напрягал Еву, но Филип, по-видимому, весьма устал от подобных разговоров, отчего воспользовался первым удобным моментом, чтобы покинуть их с Мориарти компанию.

— Прошу прощения, мне нужно отойти. Осваивайтесь, — он махнул официанту с шампанским и отошёл к выходу. — Да, Джулс…

Когда высокая фигура Филипа скрылась за аркой, Ева глубоко вздохнула. Она взяла бокал шампанского, что ей протянул Джеймс, и сделала небольшой глоток.

— Какой-то он…

— Фальшивый? — предположил Мориарти.

— Да. На все сто процентов. Они здесь все такие?

— Большая часть.

— А я уже и забыла, как меня тошнит от таких раутов, — Ева вновь отпила из своего бокала и продолжила блуждать взглядом по холлу, пока не приметила подозрительно знакомое лицо. — Джеймс, что здесь делает министр внутренних дел Швейцарии?

— Ты же не думала, что это простой благотворительный вечер, где будут обсуждать проблемы выбросов в атмосферу и глобального потепления? — Мориарти взял Еву за предплечье и ненавязчиво заставил её повернуться. — Взгляни левее. Там, рядом с брюнеткой в красном платье, стоит начальник управления внутренней безопасности Турции. Немного дальше, у окна, бывший руководитель ЦРУ мистер Клайд Престон со своей очередной подругой. Это не просто светский раут, Ева, а умело замаскированные торги, в которых главными лотами будут военные тайны и целые партии нелегального оружия.