— Знаешь, что, Эрен, — не выдержала Ренц, — либо я, либо он, — она указала кивком на дверь. — Выбирай.

— Вот, значит, как. Хорошо, я подумаю.

Девушка явно не ожидала этого «я подумаю». Криста ахнула, словно её публично оскорбили. Она упёрла руки в бока и неодобрительно смотрела на меня, разевая рот, как рыба, выброшенная на берег. Я гордо вышел и захлопнул дверь.

— Где он?! — взревел я, глядя на Имир.

Та выпучила глаза, а затем с довольной улыбочкой произнесла:

— Оставил документы на столе и ушёл. — Смех так и распирал её изнутри. Да чтоб она задохнулась!

Выругавшись, я направился на первый этаж.

Армин стоял возле стойки информации и о чём-то негромко разговаривал с Сашей, но явно не о нас с Кристой. Я направился к выходу; встретившись со мной взглядом, Арлерт тут же отвёл его в сторону и замолчал.

— Идём, — бросил ему на ходу.

Машину я вёл агрессивно: подрезал, гудел, обкладывал всех трёхэтажным матом, резко давил на газ и так же тормозил. Чтобы немного разрядить обстановку, я включил радио, но болтовня из динамик только сильнее взвинчивала меня, и уже через пятнадцать минут я его выключил. Армин сидел молча, до поры до времени.

— Эрен, извини, я… не хотел, чтобы так всё вышло.

Я на полном ходу вырулил автомобиль со второй полосы на обочину и дал по тормозам — нас по инерции бросило вперёд, а затем откинуло назад, и я ударился головой о подголовник.

— Хватит, Армин! — крикнул я, потирая ушибленный затылок. — Всё! Забыли! Этого не было и нет, ясно?

Я ударил руками по рулю и отвернулся от друга. Пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, включил левый поворотник и плавно нажал на педаль газа, выруливая автомобиль на первую полосу. Больше Армин ничего не говорил.

Добравшись до дома, Армин стянул с себя ботинки, небрежно бросив их в коридоре, и поплёлся в спальню. Цокнув, я поставил его ботинки на полочку для обуви и туда же отправил свои. Мне ужасно хотелось, чтобы этот день закончился. Лечь и заснуть, не поужинав, не раздевшись, просто лечь и заснуть. Завтра суббота, завтра можно отдохнуть. Из спальни послышался грохот, будто что-то тяжёлое упало на пол.

— Армин, что у тебя там опять? — А вот ответ тишина. Я направился в комнату. — Армин, что пять ты уро… Армин? — Друг лежал на полу лицом вниз. — Эй, Армин! — Я аккуратно повернул его лицом к себе и уложил на сгибе локтя. Друг был без сознания, бледен, он часто дышал, а его левую руку сковали судороги. Меня охватила паника, я растерялся и не знал, что делать. Взяв себя в руки, я уложил Арлерта на кровать и вызвал «скорую помощь». И глядя сейчас на друга, я вспомнил сегодняшний сон, но тут же поспешно замотал головой, уверяя себя, что всё это полнейшая чушь.

«Скорая» приехала через двенадцать минут. Всё это время я взад-вперёд носился по коридору, сжимая дрожащие руки в кулаки и иногда заглядывая в спальню. Судороги у Армина прошли уже через две минуты, его дыхание выровнялось, но сам он в сознание так и не пришёл. В дверь позвонили, и я мигом открыл. Врачом оказался пожилой мужчина с седыми усиками и залысинами на голове, вместе с ним были двое санитаров — молодые парни не на много старше меня с полным безразличием на лице. Врач колдовал над Армином, приводя его в чувства и задавая стандартные вопросы о самочувствии.

— Его необходимо госпитализировать, — заключил мужчина после пятиминутного осмотра.

— Что с Армином? Он болен? — «Хоть бы он ответил нет».

— Необходимо провести полное обследование, прежде чем делать какие-то выводы, мистер Йегер, — ответил он скрипучим голосом. И в этот момент внутри меня что-то надломилось. Ещё толком ничего не было ясно, а я уже напридумывал себе чёрт знает что.

— Хорошо, — словно сдаваясь, проговорил я, — делайте, что считаете нужным.

Я наблюдал, как безвольного друга перекладывают на носилки и уносят из квартиры. Мой взгляд зацепился за его лицо — недвижимое, болезненное и очень измученное.

— Вы не едете с нами? — немного удивлённо спросил врач, выйдя на лестничную площадку.

— В какую больницу вы везёте его?

— В пятнадцатую клиническую. Знаете, где это?

— Да, я скоро подъеду.

Мы попрощались, и я закрыл дверь, утыкаясь в неё лбом. Пройдя в кухню, я посмотрел через окно на площадку перед домом. Вот из подъезда выходят двое парней с носилками и человеком на них, а за ними следует третий. Вот они все забираются в кузов автомобиля с мигалками и закрывают дверь. Взревела сирена и машина, плавно вырулив со двора на оживлённую магистраль, уносится прочь в темноту ночного города, лавируя между другими автомобилями, словно лодка в бурной реке уворачивалась от порогов.

Я недвижимо стоял у окна, слушая размеренное тиканье настенных часов и шум с улицы. Я был разбит, усталость давила на плечи, мне ещё больше захотелось, чтобы этот день наконец закончился. Я потерял счёт времени, потерял себя. Мне казалось, что я медленно тону в глубокой пучине. И тут по мне словно разряд тока прошёл. Какой-то внутренний голос твердил мне прийти в себя. Я встрепенулся, быстро надел туфли, схватил ключи от машины и выбежал из квартиры, забыв закрыть дверь на замок. Дорогу к больнице я уже выучил наизусть, ведь там работал Жан. По шоссе я уже ехал аккуратно, терять время из-за аварии я не мог. Всё моё внимание было сосредоточено на дороге, а в голове была лишь одна мысль.

Только живи!

========== Глава 16 ==========

Я сидел в приёмном отделении, вертя в руках стаканчик с кофе. Тусклый свет потолочных ламп отражался в тёмной горячей жидкости. Я пил уже третий стакан безвкусного кофе, пытаясь залить разгоревшийся пожар тревоги. Уже около часа я сидел как на иголках и ждал новостей об Армине.

Автоматические входные двери разъехались и в холл поспешно ввезли каталку с человеком. К ним сразу же кинулась женщина средних лет в голубой форме медработника.

— Что здесь? — твёрдо спросила она, на ходу проверяя пульс пациента.

— Мужчина, пятьдесят три года, сердечный приступ, — с лёгкой запинкой ответила совсем ещё юная девушка.

«Новенькая, наверно, — пронеслось в голове, — голос дрожит».

— В реанимацию его.

Каталка с грохотом и дребезжанием прокатилась по кафельному полу мимо меня. Медбрат держал одной рукой маску у лица пациента, а второй усиленно сжимал и разжимал мешок для искусственного дыхания, насильно вдувая воздух, а вместе с ним и жизнь в лёгкие мужчины. Этот человек умирал. Скорее всего, у него была жена, дети, а возможно, и маленькие внуки, которые сейчас мирно спали в своих детских кроватках, даже не подозревая, что они могут больше никогда не увидеть своего дедушку. Сердечный приступ. Два страшных слова мигом превращаются в пустой звук, если это не относится к тебе или твоему близкому.

Тремя большими глотками я допил оставшийся кофе и, прицелившись, кинул бумажный стаканчик в стоявшую неподалёку мусорную корзину. Он стукнулся о край мусорки, сделал кульбит в воздухе и упал на белый пол, оставляя на нём коричневые брызги. Устало вздохнув, я подошёл к корзине и наклонился к стаканчику, чтобы поднять его, и с ужасом осознал, что я дрожу. Ожидание изматывало меня, оно играло на моих нервах, дергая их своими когтистыми лапами и вызывая дрожь по всему телу. Я стоял перед неизвестностью, шанс — пятьдесят на пятьдесят. Новости о состоянии друга могли быть как хорошими, так и плохими.