— Извини, что разбудил тебя.

— Я не спал — бессонница. Постарайся снова уснуть.

Друг прошёл мимо меня к двери, и я машинально схватил его за руку. Мне было некомфортно, я не хотел оставаться один со своими кошмарами. Это покажется глупым, но я боялся, что мой сон превратится в реальность. Я боялся одиночества, боялся пустоты. Я боялся снова потерять.

— Армин, побудь со мной немного.

Не отдавая себе отчёта, я сильнее сжал его запястье. Он был здесь, он был рядом, он существовал, я был не один. Я специально опустил голову и не смотрел на Армина. Я не хотел, чтобы он сейчас видел меня таким: разбитым, напуганным.

— Хорошо.

Мы сидели, как два стража: по разные стороны дивана, согнув ноги в коленях и обняв их руками. И что дальше?! Сам попросил его побыть со мной, а мы не разговариваем уже добрых минут пять. Это неловкое молчание точно бы меня довело.

— Эрен, а у тебя есть мечта?

«Господи Боже, благослови Армина».

Мечта… Не знаю, можно ли было назвать мечтой прокатиться голым с горки в аквапарке.

— А я вот мечтаю море увидеть, — продолжил он, не дождавшись ответа. — Только не смейся, ладно?

— И даже не собирался. Ты никогда не видел моря? — поинтересовался я.

— Видел, конечно. На экране телевизора и в книгах, но вживую – нет. — Армин вытянул ноги перед собой и уставился в потолок. — Дедушка говорил, что у нас не было возможности съездить на море. Но он видел его, когда был молод. Дедушка рассказывал, что море огромное, синее-синее, а в лучах солнца искрится, как мириады маленьких…

— …алмазов, — закончил я.

— Да, точно. — Армин повернулся ко мне и широко улыбнулся. — Ты тоже его видел вживую?

— Видел.

«И сейчас его вижу».

Я лёг на спину и скрестил ладони на животе. Шум дождя успокаивал, меня вновь стало клонить в сон. Я закрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. За окном снова сверкнула молния.

Проснувшись утром, Армина я не обнаружил, видимо он ушёл, когда я уснул, зато обнаружил, что у часов села батарейка и я проспал. А по царившей в квартире тишине понял, что проспал не я один.

Я влетел в спальню и нашёл друга, с головой укутанного в одеяло.

— Армин, просыпайся, чёрт подери, мы проспали. — Я рывком стянул с него одеяло. Арлерт недовольно пробубнил что-то неразборчивое и свернулся калачиком. — Вставай говорю!

Армин, наконец, разлепил веки и сел в постели. Похлопав его по щекам, чтобы окончательно разбудить соню, я направился в кухню, но меня остановил шум и грохот падающей вазы. Арлерт, облокотившись о комод, держался за голову.

— Всё нормально? — взволнованно спросил я.

— Нормально. Просто встал резко.

Пока Армин завтракал, я быстро оделся и решил поговорить с Жаном.

— …Я понимаю, что ты не терапевт, Жан, но хоть что-то ты можешь посоветовать? Недавно я нашёл его ночью посреди кухни, а на вопрос «Что ты тут делаешь?», он ответил мне, что его сюда белый кролик привёл.

— Это как в «Алиса в стране чудес»? — отозвался Кирштайн.

— Ну да, наверное.

— Ха, прикольно.

— Жан! — прикрикнул я, но тут же понизил голос: — С Армином вообще в последнее время что-то непонятное творится. То он ходит, как зомби, а то пророй такие перлы выдаёт, что я со стыда готов провалиться.

— Перлы? Как ты, когда пытаешься пошутить?

— Нет, Жан, как ты, когда напьёшься. Что происходит?

В трубке ненадолго повисло молчание.

— А ест он плохо?

Я заглянул на кухню — Армин с угрюмым видом лениво елозил ложкой по тарелке с кашей. Что же, весьма нормальная реакция. Кашу-то я готовил.

— Да нет, — ответил я, — с аппетитом всё хорошо.

— Вот как… Пусть он заглянет ко мне на работу на выходных.

— Жан, что с ним? — Мне стало тревожно.

— Рано пока о чём-то говорить. Надо провести обследование.

— Хорошо… спасибо.

Я попрощался с Кирштайном и сбросил вызов. Я мысленно пытался себя успокоить, но на душе всё равно было неприятно.

А ситуация на кухне тем временем не изменилась. Рассердившись, я выгнал Армина умываться, а сам доел уже почти остывшую кашу. Уже была половина девятого. Рассчитывать на то, что на дорогах не будет пробок, не приходилось, в лучшем случае до работы мы смогли бы добраться к десяти. Непростительно. А Арлерт будто на зло делал всё со скоростью улитки.

— Армин, ты оделся?

— Оделся, — недовольно отозвались из спальни.

Я заглянул в комнату. Оделся он, как же — рубашка застёгнута неправильно, галстук надет криво.

— Ты в зеркало смотрелся вообще?! — Мне всё труднее становилось сдерживать свою злость.

В последнее время мы с Армином стали часто ссориться, я стал кричать и ругаться с ним. Друг же, в свою очередь, с безразличием на лице выслушивал все мои упрёки и молча уходил на своё рабочее место или в свою комнату. Я перестегнул ему рубашку и поправил галстук.

— Мама… — промямлил он.

— Ага, нянчусь с тобой, как мамка с маленьким ребёнком. Всё, пойдём.

— Не хочу я никуда идти.

Я сжал кулаки и глубоко вздохнул, борясь с желанием влепить Армину хорошую пощёчину или ещё чего похуже.

— Я тоже много чего не хочу, но есть такое понятие, как «надо». А теперь закрой рот, поднимай свои «булки» и дуй на выход.

Армин скривил кислую мину и поплёлся в прихожую.

По шоссе я нёсся как угорелый, не соблюдая все мыслимые и не мыслимые правила дорожного движения, из-за чего чуть не попал в аварию, подрезав очередного нерасторопного водителя. Благо всё обошлось, я с прошлого инцидента ещё машину не отремонтировал. Погода была пасмурной, моросил мелкий дождь, и моё настроение окончательно скатилось на самое дно.

В офис мы прикатили в начале одиннадцатого. Если по дороге я ещё мог надеяться на хорошее настроение Кристы и на её снисхождение, то, встретившись с ней в кабинете, я понял, что день сегодня не окрасится в яркие краски. Ренц была зла, очень зла; изначальная причина была, конечно, не в нас с Армином, но наше опоздание лишь сильнее её разгневало. Подлили масла в огонь. А всё потому, что компания Ривза запускала новую коллекцию и заручилась поддержкой на внешнем рынке. Мне-то было всё равно, но Криста, похоже, не разделяла мои взгляды.

— Нет, это немыслимо! — Ренц уже минут семь ходила взад-вперёд по кабинету и причитала. — Как? Как Ривз умудрился создать коллекцию, признанную на мировом уровне?! А ткани! Ты видел их ткани? Да их же только на подстилки для собак можно пустить.

Я сидел на диване и смотрел на начальницу. От мельтешения её фигуры у меня уже в глазах стало рябить. Я прикрыл веки и потёр переносицу.

— Криста, ты можешь сесть? У меня от тебя уже глаза болят. — Ренц кинула на меня гневный взгляд и сжала красные от губной помады губы. Она опять использовала этот тошнотворный цвет. — И что тебя так этот Ривз волнует? Вместо того чтобы на других смотреть, лучше бы своей компанией занялась. Плетёмся в самой заднице, вот ты и бесишься.