Он воды заказал к кофе.

   - Ты помнишь?

   - Я на минутку к приятелю тогда заскочил по делу, а у него гулянка. Пыль столбом. Из разряда, где на десять девчонок я и Генка. Вот тут я тебя и приметил.

   - Так уж и сразу.

   - Времена тогда такие стояли, когда многие мужчины в руках мягонькое подержать желали. Компания вполне солидная, помню, подобралась, очень приятная в близком общении. Только ноги мне оттоптали девчата разгоряченные в нескончаемых "белых танцах". Я, что тогда, что теперь с танцами этими так и не освоился.

   - Это я заметила.

   - Все так весело шло, а в глазах у девушек разгоралось нечто шальное. Явно хочется им чего-то, но по опыту знаю, не хлеба. Раззадорились красавицы танцами. Лишь одна сидела на стульчике скромно. Худенькая такая и хрупкая, а глаза большие.

   - Что-то я там такой не видела.

   - Оно и понятно.

   - Ничего ты не понял. Я же сразу влюбилась в тебя.

   - Я тоже.

   Он подошел к ней и развлечь попытался рассказами о маленьком мальчике и его котенке. Она, затаив дыхание слушала, потихоньку к нему прижимаясь. По-английски, не попрощавшись договорились с веселья смыться они тихонько, но разве можно спрятаться от завистливых глаз? Никому не мешали, но дамы вслед фыркнули.

   Я в ответ отшутился, - Мы сами с усами. Вот не надо мне было усы вспоминать. Сразу здесь кошка из-за угла объявилась.

   - Худая такая, как велосипед, в ногах запуталась и явно отставать не собиралась

   - А ты расстроилась.

   - Тогда худые были не в моде.

   - Ты так расплакалась.

   - А ты утешать кинулся.

   Попробуй сообрази, когда губы девичьи рядышком, а в ногах кошка плутает. Трется зараза о брюки и мурлычет песню кошачью свою про пожрать. Склонился он к ушку девушки нежному и сказку ласковую начал.

   - В старые времена в селе, что стояло меж гор высоких, ледниками украшенных, в маленьком домике девушка проживала, станом тонкая и гибкая, а за то и прозвали ее жители местные Тростинкой. Посмеивались над ней. Там крепкий народ проживал. Коренастая стать преобладала и женщины в цене были сильные, обликом пышные и дородные с волосами русыми, в цвет овса созревающего и глазами, как агат черными с поволокой, с широкими бедрами и ногами крепкими, а девушки в селении том все такие и были. Мода такая была.

   - Ох уж, эта мода.

   - Девушка наша, Тростинка, в понятие красоты не вписывалась, да еще и сиротка, - погибли в горах родители при обрушении овринга, вот безбоязненно и гулял по улицам шепоток, что не обошлось ее рождение без джинов ледников светоносных. Очи синие ее мерцали загадочно, словно воды озера родникового, а все сорок кос ее самородным золотом светились, словно солнце над вершинами горными. Бедно жизнь ее протекала, а замуж не приглашали. Совсем замарашкой ходила, но раз ей кошка в горах повстречалась - худая, драная о колючки кустарников и очень голодная.

  Здесь кошка, в ногах влюбленных совсем уже заблудившаяся так заурчала громко, что стало понятно, - целоваться спокойно им она не позволит.

   Пришлось через дорогу в гастроном бежать круглосуточный, а в магазине шаром покати. Даже консервов не было. Только яйца вареные, пиво и хлеб. Пива много, но до 19.00.

  Неизвестно кого продавщица пожалела больше - мужчину и девушку, с жалким и растерянным видом у прилавка стоящих, или кошку на улице, страдальчески на нее смотрящую сквозь витринное стекло, но дрогнуло ее неприступное сердце. Прогулялась она в темный коридорчик, прячущийся за ее широкой спиной, а результатом такого моциона стало появление на весах двух солидных кружков варенной колбасы, завернутых во вчерашнюю газету.

   - А как она на тебя посмотрела!

   - Это когда я ее попросил колбасу на кусочки порезать?

   - Кошка на улице заорала, что не надо. Ей и так хорошо будет.

   - Не надо, так не надо. Совсем не моя задача людей веры в разумность мира лишать.

   Расплатился он быстренько и на выход, а там кошка голодная ждет его не дождется.

   - Котята мои с голода умирают - заплакал горный зверь, - ранена я была камнем при обвале, вот молоко и пропало, а без еды котятам смерть верная. Накорми их, Тростинка, а я тебя отблагодарю.

   - Все один в один.

   - Девушка, понятное дело, домой побежала, а там козу подоила и детенышей молоком напоила. Те лакали его, лакали, чуть не лопнули. Маме-кошке тоже досталось для подкрепления сил. Отъелось семейство, очухалось от голодухи, и в скором времени, на подножный корм перешло, а девушке песни хвалебные по ночам пели. Теперь она еще и не высыпалась.

   - Кошки, они такие.

   - Существа благодарные, только помощи ждать не стоит. По-всякому случается, а здесь, как подросли слегка котята, то в селение прибыли, да не одни. Сопровождали они рыжего огромного кота.

   - Еще один нахлебник.

   - Все местные так перепугались, а кот с котятами все подворья обошли и кот всем жителям в глаза смотрел пристально, как сказать желал что-то, но он только задумчиво мурлыкал.

   - Обедать наверное к бедной девушке подались?

   - Все дома обошли, только к Тростинке не заглянули, а она за водой отправилась. Дальше удивительное началось, - все смотрят на девушку, идущую улицей, и восхищаются, - какая фигура! Какая стать! Все любуются волосами ее шафрановыми и глазами ярко-синими, а она несет на плече глиняный кувшин с водой. Юноши в очередь выстроились, сосуд помочь ей донести. Было передрались друг с другом. Все перевернулось вдруг с ног на голову. Вчерашняя бесприданница первой невестой на выданье стала.