– Да-да, конечно, – сквозь смех поддержала я, за что поймала убивающий взгляд. – Ладно, иди готовь завтрак.

– Твоя очередь, – устало выдохнул парень, направляясь на кухню. – Я в прошлый раз готовил.

– Нельзя готовить в чужом доме. Во-первых, это не воспитанно. Во-вторых, я не знаю, где продукты, – возразила я, отметив каждый аргумент загнутым пальцем.

– Вот, – единственной, что ответил фотограф и показал на открытый холодильник.

Вытащив из него бутылку холодной воды, Самойлов приложил тару к больной голове и ушёл в гостиную, не потрудившись подняться в спальню. С тихим вздохом подхожу к плите, перебирая в голове рецепты. Что же, получается, сегодня на завтрак оладьи!

Замешиваю тесто, ставлю на огонь сковородку и капаю на неё маслом. Пока первая партия подрумянивается, достаю телефон и отправляю родителям подробный фотоотчёт о прошедшем дне. Затем звоню по видео Лаврентьеву.

– Ника, какого чёрта?! Я вчера как дурак весь вечер ждал тебя! – сразу крикнул Егор, как только установилась связь.

– Прости-прости! Я очень устала на съёмках, поэтому сразу уснула, как приехала, – быстро тараторила я, переворачивая блинчики.

В кухню опять вошёл Максим, но, заметив, что я разговариваю, замер в дверях. Взглядом прошу его не встревать и подождать. Несколько секунд мы тупо смотрим друг на друга до тех пор, но в конце концов парень смиренно кивает и садится на табурет, справа от меня.

– Кстати, очень красиво! Я видел в Инстаграме Кувшинова, – похвалил баскетболист, забыв об обиде. – Что делаешь?

– Готовлю завтрак. Сегодня работы нет, так что есть возможность выспаться и погулять по городу, – на этих словах Самойлов громко усмехнулся и отпил из бутылки с водой.

Бросаю на него предостерегающий взгляд, намекая на лишний шум.

– А те фотографии с моста Женя делал? – поинтересовался спортсмен.

Снимаю готовый завтрак с раскалённой поверхности и ложкой выкладываю следующие лепёшки, стараясь сосредоточиться на друге.

– Что? Ты о чём? – непонятливо спросила я, отставив миску дальше от края. – Какие фото?

– Понятно, – с улыбкой подытожил Егор и сел по-турецки. – Хотя бы иногда заходи в соцсети. По тебе уже соскучились подписчики.

– Не напоминай, – нервно отмахнулась я, одновременно с этим разливая по высоким стакан сок. – Они меня и так пугают.

– Ой, да брось! – воскликнул баскетболист и уже собирался что-то добавить, как его прервал крик Лизы. – Прости, мне пора бежать. Позвоню вечером.

– Нет, я не смогу… – быстро отвечаю я, но перечёркнутая иконка в углу экрана показывает, что Лаврентьев этого не услышал. – Чёрт!

– Почему не сможешь? – расслабленно спросил Максим, крутя на столе пустую бутылку.

– Сегодня вечером мы идём в клуб, – напомнила я, но ответом мне стал немой вопрос. – Я проспорила Би-Ди.

– Погоди, ты с ним знакома?! – перебил меня Самойлов, поперхнувшись воздухом.

– А кто вас вчера от полиции спас? Им оказался тот парень с танцпола.

– Класс! – почему-то злобно прошипел русоволосый и замолчал.

В тишине дожариваю оладьи и зову остальных есть. Быстро расправившись с завтраком, поручаю мытьё посуды Мурсину и уже хочу собрать вещи и пойти домой, как меня останавливает голос Кувшинова:

– Ника, нам надо снять видео. На канале за неделю ни одного обновления.

– А я тут при чём? – удивлённо спросила я, растянувшись на диване. Уже понятно, что никто меня раньше времени отсюда не выпустит. – Тем более ты в Инстаграм каждый день что-то выкладываешь.

– Это не то. Подписчики хотят увидеть тебя, – объяснил Женя. – Сейчас очень популярен Egg Challenge. Предлагаю снять его, как в старые добрые времена.

– У меня два вопроса. Первый: что это за челлендж. А второй: что значит «как в старые добрые времена»? – уточнила я, смотря на всех снизу-вверх.

– Принцесса, не тупи, – устало попросил Самойлов, потирая длинными пальцами переносицу. – Мы с Мурсиным были первыми операторами этого блоггера, но потом ухали, и он начал снимать сам.

– Допустим, – вздохнула я. – Я так и не получила ответ на свой первый вопрос.

– Если кратко, то мы будем задавать друг другу вопросы, касающиеся нас. – вклинился Кувшинов. – По типу: какой у меня любимый цвет, куда впервые поехал заграницу, или откуда этот шрам. Если не можешь ответить, то тебе об голову разбивают сырое яйцо.

– Идея, конечно, хорошая, – с сомнением протянула я. – Но я о тебе не так много знаю, и это, кстати, взаимно. Как ты себе представляешь снять это на видео?

– Боже, Ника, мы напишем сценарий, – словно дуре дополнил Женя, мерея шагами комнату. – Точно продумаем все вопросы, все ответы, количество «проигрышей», – сказал парень и показал кавычки. – Ничего сложного нет.

– Серьёзно? То есть на подобных роликах все эмоции наигранные, а люди говорят «по листку»? – с грустью подытожила я, на что получила три положительных кивках от всех друзей. – Сколько времени за просмотром подобного я убила зря.

Встаю с дивана и направляюсь к выходу. Около самой двери меня остановил громкий голос Макса, из-за чего я, нехотя, повернулась с сумочкой в руках и выжидающе уставилась на фотографа.

– Ты куда, принцесса?

– Домой. Нужно переодеться. Не буду же я на видео страшная и в помятой одежде, – обведя себя рукой, ответила я. Уже берусь за дверную ручку, как вспоминаю и оборачиваюсь. – Если ещё раз назовёшь меня «принцессой», то очень об этом пожалеешь.

– Как скажешь, принцесса.

Корзинка с сырыми куриными яйцами стояла на столике, прямо передо мной. Руки уже успели измять лист с напечатанным текстом, за те несколько минут, что я нахожусь в квартире Самойлова.

В сотый раз заправляю футболку в шорты, дабы скрыть волнение. Меня никогда не привлекал вариант стать популярной в Интернете, поэтому дальнейшие съёмки не могли радовать. Парни втроём настраивали свет и камеры, отказавшись от моей помощи. Возможно, на это решение повлияло моё неумение установить обычный штатив, но сейчас не об этом.

– То есть я должна буду сделать вид, что не знаю ответ, три раза? – уточнила я, перечитывая текст. – И ты разобьёшь об мою голову три яйца?

– Да, – подтвердил Кувшинов, поворачивая один из многочисленных софтбоксов.

– Женя, три – много, – влез Максим, а затем развалился на диване, рядом со мной. – Её и так твои фанатки не любят, а за такое количество косяков, так и вовсе возненавидят.

– Успокоил, – прошипела я и кинула в фотографа подушкой.

– А чего тебя успокаивать? Волнуешься, что ли? – издевательски протянул парень. – Неужели, наша принцесса боится камер?

– Самойлов, не надо, – предупредил Саша, не показываясь из-за огромного отражающего щита.

В комнате повисла тишина, прерываемая лишь скрипом техники и вознёй Мурсина. Желание участвовать в этом и так было небольшое, а теперь пропало вовсе. В очередной раз вздыхаю и углубляюсь в заучивание сценария.

– Пятиминутная готовность. Ника, может, воды? Ты очень бледная, – заботливо предложил Кувшинов.

Киваю и выхожу из гостиной. В кухне на барной стойке, за которой совсем недавно мы все вместе завтракали, стоял высокий графин с желанной жидкостью. Оглядываюсь в поисках стакана или чашки, но натыкаюсь взглядом на Самойлова, тихо осматривающего меня из-за угла комнаты. Спустя секунду машинально ловлю летящую в меня бутылку с соком.

– Мне всегда помогает при мандраже, – и всё. Просто вышел из помещения.

Порой мне начинает казаться, что Самойлов пытается вывести меня из себя своими перепадами настроения. С тихим щелчком откручиваю крышку и делаю глоток. Апельсиновый, вкусно!

Когда я вернулась в комнату, всё было готово. Женя уже сидел на диване, над ним горело несколько огромных ламп, а напротив стоял штатив с камерой, за которой стоял Саша и Макс. Заметив меня, парни жестами показали сесть.

– Главное не волнуйся, – давал наставления Кувшинов, одновременно с этим вчитываясь в сценарий. – Все ответы запомнила? Мой любимый цвет?