– Ну, и для чего это всё было? – поинтересовался Блот.

– Где-то здесь, в сундуке, медальон, который обещал мне Филон! – я оглянулся.

Подскочил к громадному и явно тяжёлому сундуку. С трудом поднял его крышку. Внутри лежала одежда, какие-то бутылки со склянками, разноцветные камни. Среди всего этого разнообразия я увидел продолговатый медальон в виде острого когтя. Отчего-то сразу решил, что это и есть тот самый, который мне пообещал Филон. Схватив коготь, я надел его на шею, спрятал под рубахой.

В этот момент в дверь затарабанили.

– Открывайте! Немедленно! – раздались приглушённые голоса. – Хуже будет, орки! Открывайте!

Хуже уже не будет. Стоит открыть, как нас схватят и, в лучшем случае, отправят обратно на болота. В худшем – на рудники.

Я подскочил к окну, дёрнул шпингалет, и тот отлетел, звякнув о плинтус. Скрипнули петли. В лицо ударил ветерок. Из-за крепостной стены виднелся полукруг солнца. Прямо за окном оказалась крыша одноэтажной хозпостройки. Большей удачей могла лишь стать кнопка «вернуться домой». Прыгать, конечно, высоко. Этажи здесь выше, чем привычные мне, но другого ничего не остаётся.

– Ты со мной? – обернулся на спутника.

Блот в нерешительности замер возле открытого сундука. Покосился на меня, затем нагнулся и взял горсть разноцветных камней, которые сунул в карман.

– С тобой! – решительно заявил он.

Подскочив к окну, Блот шустро забрался на подоконник. А в следующий миг прыгнул.

– Орки! – тарабанили стражники в дверь. – Немедленно открыть! Слышите меня?

Я забрался на подоконник и увидел, что Блот уже приземлился и обернулся на меня. Короткое мгновение я сомневался, а потом прыгнул. Чувство полёта продлилось недолго. Крыша хозпостройки быстро приближалась. Уже через мгновение я ощутил её ногами. А в следующий миг раздался оглушительный треск и доска, на которую я упал, ушла из-под ног. Приземлился я аккурат задницей на массивный деревянный стол. Взметнулся ворох белой пыли. Увидел округлившие лица поварят в белых колпаках. От сотрясения в голове всё чуть поплыло. Задница тоже обругала меня болью. Белой пылью оказалась мука.

Внутри стояла жара. В широком помещении находилось три печи. Одна из них с открытым огнём. Повсюду были столы, мешки, чаши и прочий кухонный инвентарь. Под потолком далеко друг от друга горели круглые светильники на длинной ножке. Я такие в детстве видел во многих постсоветских госучреждениях с высокими потолками. В первый миг не поверил собственным глазам, а потом разглядел, что это вовсе не советские светильники, а какие-то магические шары, прикреплённые к потолку при помощи обычной ветки.

Над головой сильно затрещало. Не успел я туда глянуть, как рядом, на ноги, точно заправский ниндзя, приземлился Блот. Меня обдало облаком муки. Я чихнул.

– А ну пошли отсюда! – закричала на нас полная женщина в белом фартуке. – Откуда вы вообще свалились?! Пошли прочь!

Мы поспешили сделать, что она говорила, и соскочили со стола. Поварята расступились перед нами. Мы оглянулись в поисках выхода.

– Туда! – указал Блот.

Он рванул к воротам, одна из створок которых была чуть приоткрыта, для проветривания. Я побежал следом. Ещё раз чихнул от набившейся в нос муки. Стукнулся боком о подвернувшийся стол.

Блот скользнул в щель ворот. Я следом. В глаза ударил солнечный свет.

– Сюда, – схватил меня за рукав спутник.

Мы направились по внутренним дворам замка к выходу. По крайней мере, мне казалось, что мы двигались в ту сторону. Шагали быстро. Встречные люди, как и прежде, бросали на нас любопытные взгляды. Иногда настороженные. Со своим цветом кожи мы были, как африканцы в рядах ку-клукс-клана.

Дворики сменялись дворами. Везде нас преследовал серый камень, из которого были сложены стены. Однажды мы нос к носу столкнулись с тремя стражниками – патрулём. Они смерили нас презрительными взглядами.

– Орки, – рыкнул офицер с золотистым семизубцем на кольчуге. – Когда прибыли?

– Вчера, – ответил Блот. – По поручению старосты! – спешно отрапортовал.

– Знаю, – стражник смерил нас взглядом, словно решал, какие части наших тел станет есть вначале, а какие оставит на потом. – Куда направляетесь?

– За подорожной на обратную дорогу, – не моргнув и глазом, соврал Блот. – Но, кажется, заблудились. Не можем найти канцелярию.

– Туда, – ткнул офицер в узкий проход меж двух серых домов. – По прямой, никуда не сворачивая. Упрётесь в старую дверь. Это и есть запасной вход в канцелярию. Ясно?

– Ясно, – кивнул я. – Спасибо.

– Шагом марш! – гаркнул на нас офицер. – И чтобы я больше не видел ваших отвратительных зелёных рож!

Мы направились, куда нам указали. Стражники тоже пошли по своим делам. Когда они скрылись, мы сменили направление. Я глубоко выдохнул. Вытер испарину со лба.

– А у меня в мире мы так просто с ними бы не разошлись, – сообщил я.

– Почему? – на мгновение обернулся Блот.

– В моём мире существуют такие устройства – рации. У каждого стража правопорядка есть рация. Эти устройства умеют передавать звук на большом расстоянии и через стены. В моём мире бы всем полице… стражникам сразу передали, что таких-то и таких-то людей надо задержать. Приметы такие-то и такие-то. И встреченный патруль нас бы уже ни за что не отпустил!

– Не может быть, – буркнул Блот.

– Чего не может быть? – вытаращился я на него. – Что нас бы задержали?!

– Что у тебя в мире есть какие-то… штуки, передающие звук на расстояния. Хотя… – призадумался Блот. – Судя по тому, что я увидел, у тебя там живут хорошие маги. Ладно, Шардон. Верю в твои штуки, передающие звук.

Я хмыкнул, но ничего не ответил.

Мы прошли ещё через пару узких улочек и небольшую площадь, где чумазые, в жалких обносках, дети играли в какую-то вариацию догонялок. Когда заметили нас, остановились и во все глаза принялись рассматривать. Вероятно, они впервые увидели живых орков. Одна девочка ткнула в нас пальцем и звонко воскликнула:

– Орки! Орки идут!

Мы миновали площадь, прошли ещё через один проулок и оказались перед воротами. Подвесной мост был опущен. Стража на входе зевала. Не сразу, но я понял, что мы вышли к другим воротам. Отсутствовал валун, где мне чуть не отрубили руку. Да и окружающие здания, хоть и были такими же серыми, явно отличались.

– Орки, вы куда? – лениво махнул нам рукой один из стражников.

Мы с Блотом замерли. Переглянулись. До меня только-только дошло, что болота в другой стороне, и у нас нет официальных поводов покидать замок через эти ворота.

– Барон разрешил нам провести этот день свободно, раз уж мы здесь, – вырвалось у меня. – Типа, когда мы ещё вылезем из своих болот и сможем побыть обычными людьми.

Блот мельком глянул на меня.

– Вот мы и решили побродить по округе, – продолжал я. – Вы же не против того, что барон нам разрешил? – задал откровенно провокационный вопрос.

– Валите с глаз моих, орки, – небрежно махнул рукой стражник.

Именно это мы и поспешили сделать. Перейдя ров по опущенному подъёмному мосту, мы очутились на пыльном тракте. Сразу за рвом начинались поля. Даже мне, далёкому от военного дела, показалось, что такое соседство может плохо сказаться на обороне. Потенциальный противник способен легко подобраться к опущенному мосту. Однако меня мало волновала защита иномирного замка. Пусть что хотят, то и делают. Поначалу мне показалось, что перед нами раскинулись поля, на которых колосилась пшеница, но более пристального взгляда хватило, чтобы понять – злак какой-то другой с фиолетовыми вкраплениями. А может, это местная пшеница, кто его знает?

Мы быстро пошли по дороге. Видно, что ей пользовались намного реже. От каждого шага поднималась пыль. На полях не было видно ни одного работника. Чуть левее виднелась роща, над которой висело солнце. В спину дул тёплый ветерок. Впереди тракт делал крутой поворот и уходил, судя по всему, в лес, располагавшийся чуть правее, в получасе пути.

Поначалу я часто оглядывался, не преследовали ли нас. Однако дорога оставалась пуста. Мне даже не верилось, что нам так просто удалось уйти. Вообще вся ситуация для меня казалось дикой и сюрреалистичной. Двух преступников, осужденных на пожизненные работы, отпустили, чтобы они сходили в ближайший замок к придворному магу. В дорогу им дали написанную от руки подорожную, с которой их везде пропустили. По приходу в замок заключенных даже в тюрьму не бросили. И никто даже не предположил, что осужденные на пожизненные опасные работы могут сбежать, ведь им уже нечего терять. Неужели тут все такие честные? Или другой менталитет? Или это оттого, что я в другом мире и тут всё другое?