Я повернулась к женщине, внутренне сжалась. Не молодая. Уже хорошо – глаза мне не выцарапают. Но тогда кто? Мама? Вот стыдоба…

– Здравствуйте. Я Кристина, – улыбнулась женщине, и та дёрнула бровями.

– Кристина? – спросила с нажимом, словно я сейчас ещё и паспорт ей показать должна. Хотя, если поставить себя на её место, я бы уже полицию вызвала. – Как вы сюда попали?

– Я… Знакомая Макса, – так я себя ещё не чувствовала никогда. Ни разу за свою жизнь. Блин, блин, блин! Ещё и выгляжу, как девочка по вызову. – Извините за беспокойство, я лучше пойду, – выпалила и резко повернулась, отчего закружилась голова. Вцепившись в ручку двери, принялась остервенело дёргать её, но та никак не поддавалась, а женщина за моей спиной уже, должно быть, набирала номер участкового. – Да что ж это…

– Давайте, я помогу, – услышала сбоку и отошла в сторону, пропуская к двери хозяйку. – Хм… Странно. Я только что пришла, всё было нормально. Неужели заело что-то? Ох, уж мне эти новомодные системы. Глупости какие-то. Вот у меня дома обычная деревянная дверь. Ни один вор не решится её взломать.

Я нервно усмехнулась, неловко потопталась на месте. И что теперь? Мне предложат выйти в окно? Да я, честно говоря, и сама уже не против. Чувствую себя премерзко. Как шлюха какая-то.

– А вы не очень торопитесь? – женщина оставила бесполезные попытки открыть проклятую дверь, посмотрела на меня с любопытством. – Может, чаю попьете, пока Максим проснётся? Можно, конечно, и разбудить, но вы, наверное, знаете, как он этого не любит. Весь день будет злой ходить, – и снова взгляд такой испытывающий.

Пожимаю плечами, опускаю глаза, не выдержав пристального взгляда женщины.

– Да, хорошо…

Очень хорошо. Вот сейчас этот Макс проснётся и вышвырнет меня, как драную кошку, прямо на глазах своей матери. И мне почему-то не всё равно. Никогда не оказывалась в подобных ситуациях, не стоило и начинать.

– Да не бойтесь, проходите. Вы меня поймите, я не часто вижу здесь женщин. Вернее, никогда не вижу. Я, правда, и сама не часто здесь бываю. Раз в неделю прихожу, убираюсь, готовлю и ухожу. Вот и удивилась, увидев вас. Я Клавдия Петровна, домработница, – женщина протягивает мне руку для знакомства, а я с облегчением выдыхаю. Не мама. Домработница. Хотя мне, случайной залётной девке (а чувствую я себя сейчас именно такой), какое дело? Вот сейчас хозяин проснётся, дверь откроет, меня в неё вытолкает, и всё закончится. Поеду в общагу, для начала прибью Карину, чтобы больше не таскала меня по своим злачным местам, а потом меня прибьёт Катька за платье. Эх… Погуляла на славу.

Смотрю на своё отражение в кружке с чаем и не смею поднять глаз. Жутко неудобно. Или «неудобно» – это всё же не то слово? Позорище – вот как называется моя нынешняя ситуация. Клавдия Петровна, спасибо ей, не достаёт меня разговорами и расспросами. Видать, ей нет до меня дела. А я еле сдерживаюсь, чтобы не начать постукивать пальцами по столу. Интересно, сколько ещё мне тут чаи гонять? Когда там богатенькие дяденьки просыпаются?

– А вы, наверное, не москвичка, да? – осторожно интересуется женщина, и я вытягиваюсь по струнке, словно мне в спину кол воткнули.

– Эээ… Нет, – отвечаю тихо.

– Вы извините, что задаю такой вопрос. Просто, и правда, не похожи на местных краль.

Даже не знаю, радоваться или огорчаться… Быть не похожей на московских краль – это вообще хорошо или плохо?

– Я из Иваново, – зачем-то уточняю, снова утыкаюсь в чашку с чаем.

На этом наш разговор заканчивается, а дверь кухни неожиданно распахивается, и на пороге возникает он. Господин Секс. Всё такой же охренительный, как и вчера, только сегодня я не теку при виде его обнажённого торса, а стыдливо опускаю глаза и трусливо поджимаю пальцы на ногах.

– Доброе утро, – окидывает он нас, как мне кажется, равнодушным взглядом, а у меня начинают полыхать щёки. Сердце гулко стучит в груди, а в голове невольно возникают яркие картинки с прошлой ночи.

– А вот и Максим, – радостно сообщает Клавдия Петровна, и я кисло улыбаюсь. – Присядь, завтрак почти готов, – обращается к нему, а я опускаю взгляд в свою почти опустевшую чашку. – Чай или кофе?

– Кофе. Спасибо, Клав, – он на ходу надевает чёрную футболку, садится рядом, судя по всему, смотрит на меня. Потому что горят теперь не только щёки, но и всё лицо.

Спасибо домработнице, она прерывает эту неловкую ситуацию грохотом тарелок. Ставит перед нами яичницу, овощную нарезку и апельсиновый сок в графине. Я благодарно улыбаюсь, беру вилку, хотя есть вообще не хочется. Всё это странно. Мне неудобно и жутко стыдно. И вроде как ничего такого в этом нет, как сказала бы Карина, но я чувствую себя паршиво, и от этого никак не избавиться. Нужно уходить.

– Спасибо, Клавдия Петровна, – отодвигаю от себя нетронутую еду, поднимаюсь со стула. – У меня сегодня много дел, я лучше поеду. Сейчас такси вызову и… – замолкаю, потому что мои оправдания звучат глупо. Тут никому нет дела ни до меня, ни до моих дел. Просто заткнись и уходи, Минаева.

Утыкаюсь в экран выключенного мобильника и отчаянно жму кнопку включения. Разрядился. Ну, конечно. Разве могло быть по-другому?

– Сядь, я отвезу, – звучит спокойный голос Макса. Слишком спокойный. Правда, чего бы ему нервничать, это моя привилегия. – Сейчас час пик, не лучшее время для поездки на такси.

Я послушно опускаюсь на стул, потому что в его словах есть доля истины. Да и с севшего мобильника вряд ли получится дозвониться диспетчеру. И вроде всё логично и чинно. Мужчина оказался не хамом, а очень даже нормальным. Я бы сказала – джентльменом. Но у меня началась тахикардия. До головокружения.

– Спасибо, – улыбнулась и, наконец, осмелилась посмотреть на него.

Какой же он красавчик… На такого, должно быть, открыта охота, и все его знакомые барышни теряют трусики в погоне за этим идеалом. А мне так несказанно повезло познать с ним оргазм. И чего нервничать? Тут же радоваться надо.

Только радоваться не получалось. Сама ситуация претила.

– Поешь, – он вдруг посмотрел на меня своими серыми с голубым отливом глазами. Странно, я точно помню, что вчера они были насыщенно синими. У него ещё и глаза необычные. Просто прелесть.

– Спасибо, я не голодна.

Домработница, как назло, куда-то отошла, а мне не осталось ничего другого, кроме как сидеть и смиренно ждать, пока Макс поест. А когда он поднялся, я резко вскочила следом. Даже слишком резко. Опрокинула стул, и он с грохотом упал на пол.

Минаева…

Макс бросил на стол смятую салфетку, ловко подхватил стул, отчего мускулы на его руке напряглись, проступили жилы. И я снова залипла. Осторожнее, господин Секс. Однажды тебя кто-нибудь изнасилует.

– Сейчас соберусь, и поедем, – он повернулся ко мне спиной, а я поспешила за ним, усиленно пялясь себе под ноги.

В его машине пахло кожей и немного резковатым освежителем воздуха. Таким мужским, дерзким. Кажется, табак с мятой. Вкусно. И немного пьянит.

Всё тело болело от тех акробатических поз, в которые меня вчера сворачивал этот половой гигантище. Между ног сладко ныло, а губы раздражены от грубых поцелуев.

На Макса не смотрю. Упорно делаю вид, что заинтересована пробегающими мимо магазинчиками и кафешками. Мой спутник молчит, за что ему благодарна до глубины души. Одно его слово, и я снова буду сидеть пунцовая, как помидор.

Адрес назвала с ошибкой намеренно. Я ведь вчера наврала, что учусь в МГИМО, а девушка из МГИМО не может жить в такой задрипанной общаге, каковой является моя… И хоть мы вряд ли встретимся с ним ещё раз, но врунишкой в глазах господина Секса выглядеть не хочется. Даже если он забудет меня уже через пять минут после того, как я покину его внедорожник.

Макс подъезжает к новостройке, которую я указала. Останавливается.

– А теперь куда?

– А всё, – улыбаюсь слишком наигранно и неискренне. Внутри вспыхивает сожаление. Будь я, и правда, какой-нибудь мажористой девочкой, был бы шанс продолжить с ним общение, а так… Да и плюсом ко всему прочему, он, скорее всего, уверен, что я какая-нибудь шлюшка. А я не шлюшка. Да только вчера отчаянно доказывала обратное. – Приехали. Я в этом доме живу.