Появление Эмери на крыльце, прервало разговор с Анникой, едва он начался. Ее предыдущий наряд сменили черные штаны для йоги и синее худи. Длинные волосы цвета розового золота, были собраны в аккуратный гладкий хвостик, а не представляли собой крысиное гнездо, с которым она приехала. Девушка пробежала по ступенькам вниз к машине и когда полностью влезла внутрь, то бросила мне на колени топ-майку.

― Для чего это?

― Эта красная краска на тебе выглядит так, будто ты расчленила кого-то.

― Я согласна, ― донеслось с заднего сиденья.

Я закатила глаза и вставила ключ в замок зажигания.

Двигатель V8 взревел, превращаясь в мягкое мурлыканье, от которого под моей задницей вибрировало кожаное ковшеобразное сиденье.

Боже, я люблю эту машину. Улыбаясь про себя, сдала назад. Когда вырулила на улицу, маневрируя вокруг «бимера» Анники, занавеска верхнего окна в доме напротив, отодвинулась: это была миссис Ричардсон и ее любопытное «я». Клянусь, она видела и знала все и обо всех. Ну, или почти все.

Молчание повисло, пока я преодолевала лабиринт района, где жила, который очень смахивал на нечто из «Отчаянных домохозяек». Только одно это уже многое говорило о моей матери. Я бы никогда не выбрала подобное место. Интерьер нашего дома был не намного лучше. Все было так причудливо и бросалось в глаза, за исключением моих двух комнат.

Как только мы выбрались из Кендал Хайтс, Анника потянулась вперед с заднего сиденья и включила стерео-систему.

Басы ударили синхронно с голосом «Блессид». Полагаю, что никто не хотел быть первым и брать быка за рога. Меня устраивало. Обычно кто-то из моих подруг начинал дискуссии. Иногда, это могла быть и я, но в этот раз, честно говоря, понятия не имела, с чего начать.

О том, чтобы рассказать Эмери, что именно я думаю обо всей ситуации, не могло быть и речи. Мне хотелось порвать на части ее членоголового бойфренда во второй раз за несколько недель, но пришлось принять во внимание ее чувства и, к сожалению, он ей был небезразличен. И вот они мы. Собираемся купить выпивку, чтобы притупить проблемы и попытаться забыть о них. Хоть это и не самый здоровый способ пережить что-то, но быстродействующий.

***

К тому времени, когда мы добрались до Олли, на стоянке еще было приличное количество машин. Мне повезло, и я припарковалась всего за несколько мест от входа.

Перед тем, как выйти, я быстро сменила футболку на топ, который захватила Эмери для меня. Если бы это был день, а окна машины не были слегка тонированными, возможно кто-то заметил бы мои сиськи.

Моя грудь С-размера не нуждалась в поддерживании, поэтому всегда оставалась без лифчика. Возможно, я могла бы пойти, в чем была, но не рискнула, чтобы какая-нибудь потенциальная девушка потеряла сознание от смущения.

Из-за того, как напряглись мои соски обтянутые тонким хлопком, я не понимала, почему так лучше, чем в заляпанной краской футболке... но как бы то ни было. Швырнув испачканную вещь на заднее сиденье, я выскочила из машины.

Анника и Эмери повернулись ко мне лицом, когда я встала рядом с капотом.

― Если вы двое пойдете за Текилой, то я возьму все остальное, ― сказала Анника.

― Остальное?

― У тебя кончился хавчик.

― О, это хорошая идея.

Если мы собирались пить, то конечно нужно чем-то закусывать.

Мой вес не располагал к тому, чтобы выпивать натощак. Этот урок я хорошо усвоила на прошлой неделе.

Как только все было решено, мы зашли в магазин, и Анника, схватив корзину, направилась к закускам, в то время как мы с Эм пошли в ликероводочный отдел, расположенный сзади.

В процессе я получила несколько заинтересованных взглядов и парочку неодобрительных. Уверена, случилось это из-за того, что на мне было надето и кем являлись мои родители. Я всегда была в зоне действия «радара», сдерживая себя и занимаясь собственными делами. Именно благодаря родителям, я всегда оказывалась в центре внимания, которого вовсе не хотела.

Конечно, ни у кого не хватало смелости говорить мне что-либо напрямую, если только они не симулировали беспокойство или выказывали сожаление. Они погибли почти два месяца назад, и хотя я все еще носила вуаль тихой и спокойной молодой женщины, тем не менее, была не так доступна, как раньше. В конце концов, у меня имелась реальная отмазка, с помощью которой я разобралась со всеми осуждениями, последовавшими за трагедией.

Я могла бы собрать свои вещи, продать дом, уехать и оставить этот город далеко позади, но учитывая историю, никто не желал его покупать, да и это было совсем не то, что я хотела. Здесь находились мои лучшие друзья. Это было местом, где я выросла.

Не считая физического в этом проклятом городе было так много того, что имело сентиментальную ценность. Это все, что у меня осталось от двух самых важных людей в моей жизни.

Что же касаемо моей одежды, то дискомфорт этих незнакомцев был куда сильнее моего. Я не была неуверенной в себе. Они могли пялиться на меня хоть до посинения. Однако все же обнаруживала, что улыбаюсь, когда Эмери блеснула смертоносным взглядом на женщину, которая демонстративно уставилась на меня. Я собиралась открыть рот, чтобы подразнить подругу за защиту своей чести, как внезапно меня захлестнуло нечто похожее на долбанное шестое чувство.

Это было похоже на сцену, вырванную прямо из фильма. Время замедлило свой бег до крайности, а по позвоночнику затанцевали колючие всплески осознания, поднимая волоски на затылке. Я оглянулась через плечо, когда двое парней зашли за угол. Один толкал тележку, но оба были мне незнакомы.

― Как дела, Эм? ― глубокий хрипловатый голос принадлежал тому, что крупнее.

― Привет, ― щебетала подруга, а ее тон внезапно изменился.

Когда, черт возьми, они успели познакомиться? Я буквально на секунду столкнулась взглядом с великолепным оттенком серого, прежде чем отвернулась и переключила свое внимание на полки, стоявшие перед собой.

― Где ты скрывалась?

― Гм-м-м... Нигде. Я не знала, что меня никто не может найти, ― шутливо ответила Эм.

― Какие-нибудь предпочтения? ― вмешалась я, жестом указывая на полки с текилой.

― Я разговаривал с твоей подругой.

Пауза в разговоре заставила понять, что он обращался ко мне. Это я была «подругой». Оглянувшись, вынуждена была поднять взгляд вверх, потому что таинственный человек оказался выше на много дюймов.

Это лишь укрепило меня в понимании, что я никогда не встречала его прежде. Человека с такой поразительной внешностью нелегко забыть.

Высокий, с широкими плечами, он был одет в темные джинсы и простую черную футболку. Загорелые мускулистые руки покрывали замысловатые татуировки от геометрических фигур до различных других, изображавших смерть с надписью о тщетности бытия. Кто знает, сколько скрывалось еще под одеждой.

Если бы не моя ущербная позиция, то попросила бы его показать и их. Я любила различные проявления искусства, и рисунки, выбитые на коже людей, не переставали поражать меня. Не смотря на то, что он не относился к моему типу парней, с этими густыми черными волосами, стилизованными под сексуальную современную стрижку и челюстью, которая выглядела так, словно могла резать стекло, это был мужчина, рядом с которым не возражала бы проснуться любая женщина.

Когда я вновь встретилась с ним взглядом, то на смену закрытому выражению его лица, пришла сверкающая белозубая улыбка. Наклонившись, будто бы собирался прошептать секрет, он мягко произнес:

― Очень рад, что кто-то ценит всю ту работу, которую я проделал, чтобы выглядеть так.

Мои щеки вспыхнули от жара смущения. Я не могла притвориться, что вовсе не пялилась на него, как одержимая школьница. Когда он находился так близко, то поняла, что его глаза ― это нечто большее, чем просто серые. Я бы назвала их серебряными, но и этого было недостаточно. Идеально посаженные, обрамленные густыми ресницами, они были прекрасны, выражая твердость и жесткость, которые невозможно было пропустить.