– Профессор Мортон говорит, что скорой войны не избежать.

Охранник чуть повернулся и внимательно поглядел на Тома. Тут раздался тоненький свист, и Старый Сэм, пожевав губу, засыпал заварку в старый металлический чайник и следом налил туда кипятку.

– Да, по-видимому, так, – наконец, проговорил охранник негромко. – Эндрюс слишком боится потерять власть. Ему все мало.

Старый Сэм присел на соседний стул, затем аккуратно разлил дымящийся напиток из чайника в две чуть побитые фарфоровые чашки с ручками, одну из которых пододвинул в сторону Тома.

Том упрямо взглянул в глаза охранника.

– Почему нельзя просто мирно сосуществовать друг с другом? Почему нужно обязательно вести войны? Нам говорили, что в ходе двух последних ядерных войн погибли миллиарды людей, сгорели сотни городов. Зачем же все это повторять?

Слабая улыбка тронула морщинистые губы Старого Сэма.

– Ресурсы. Этого всегда не хватает, Том. В нашем мире после последних войн и последовавшей за ними тринадцатилетней ядерной зимы осталось так ничтожно мало ресурсов, а жадность людей по-прежнему не имеет границ. А еще власть. Жажда власти ослепляет.

Том потряс головой и через прямоугольное окошко посмотрел на извивающуюся вдалеке дорогу, начинающуюся за коваными воротами, а затем перевел взгляд на горизонт. Небо было, как и почти всегда, темно-серое и унылое, сплошь заволоченное тучами. Том слышал однажды, как кто-то из его сокурсников говорил, что давным-давно небо было голубым. Звучало это, однако, как несусветная чушь.

– Я… нарушил устав, – смущенно проговорил Том и вынул из кармана сложенный листок бумаги. – Я нашел это меж страниц какой-то из книг в книжном магазине и… забрал. Честно говоря, даже не могу толком объяснить зачем.

Старый Сэм, добродушно улыбаясь, взял листок из рук юноши, развернул его и пробежал глазами. В какой-то момент Тому показалось, будто руки старика непроизвольно сжали листок. Мгновение же спустя дрогнувшее лицо старика приобрело обычное беззаботное выражение, и Том решил, что ему все померещилось.

– Разве офицер Макинтош не был с тобой?

Том покачал головой. Старый Сэм дружественно похлопал его по плечу и произнес:

– Все мы нарушаем устав иногда. Кроме того, в этом письме ведь ничего такого нет. Что тебя так тревожит, друг мой?

Юноша, не глядя на охранника, взял чашку в руки и медленно сделал глоток обжигающего чая. Затем положил чашку обратно на узкую доску, прибитую на уровне пояса и служащую в закутке столом. Снова посмотрел вдаль на дорогу.

– Не знаю, – медленно проговорил Том. – Но что-то не так.

– Ты… не хочешь участвовать в войне? – осторожно спросил охранник.

В ответ Том лишь легонько пожал плечами и усмехнулся.

– Ну, даже если и так, меня никто не спрашивает, верно? Мы обязаны следовать приказам.

Голос его был тихим и ровным, но старику показалось, что в нем прозвучала какая-то усталая безнадежность. Некоторое время охранник разглядывал Тома – внимательно, долго, оценивающе, – а затем вздохнул.

– Том, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, помни: мой дом всегда открыт для тебя.

Том выглядел погруженным в себя и ничего не ответил. Старый Сэм спросил себя, услышал ли хоть слово этот странный юноша.

Но повторять не стал.

Глава 2

Примерно месяц спустя в один из промозглых дней Старый Сэм не обошел, как полагалось, школьную территорию; не проверил внимательно все входы и выходы.

Причина была проста. Едва он пришел на работу, ему с притворным сожалением сообщили, что сегодня неожиданно спустили решение сверху о роспуске школы, всех воспитанников уже увезли, посему в его услугах более нет нужды. На всякий случай ему деликатно напомнили о соглашении о неразглашении, которое он в свое время подписывал.

Обычно всегда такой добродушный старик был необычайно угрюм, постоянно хмурился и что-то безостановочно бормотал себе под нос. Под конец своего последнего рабочего дня он зашел к себе в будку, чтобы забрать старенькое драповое пальто, после чего быстрым шагом направился к полупустой стоянке, где был припаркован его старенький полуржавый автомобильчик – роскошь по нынешним временам.

Старик отворил дверцу, сел в машину и завел двигатель – как вдруг сзади что-то шевельнулось. В ту же секунду он повернулся, параллельно с поразительной скоростью вытащив небольшой револьвер из внутреннего кармана пальто, который тут же направил на заднее сидение.

– Кто… – не успел он договорить, как перед его удивленным взором предстал всклокоченный и бледный Том, наполовину скрытый, как плащом, черной брезентовой тканью. – Бог мой!

Юноша выглядел измученным, но его необычные светлые глаза горели решительным огнем.

– Том? – нахмурился Старый Сэм и, торопливо обернувшись, внимательно оглядел стоянку. Она была пуста, и старик с неимоверным облегчением вновь повернулся к Тому. – Святые небеса, что ты… что ты здесь делаешь?

Том облизнул сухие потрескавшиеся губы, поколебался секунду, а затем твердо посмотрел ему прямо в глаза.

– Вы однажды сказали, что я могу прийти к вам, если мне когда-нибудь понадобится помощь, – потом помолчав, добавил: – Так вот, мне нужна ваша помощь… и укрытие.

Старик окинул его долгим, внимательным взглядом, и Том спросил себя, правильным ли было принятое им решение обратиться к нему. В конце концов, тот запросто мог сдать его руководству – и Тома тотчас отдадут под трибунал или разберутся по-свойски. Впрочем, ему все равно не к кому было больше пойти. У замкнутости есть свои недостатки.

– Ложись обратно, – спокойно проговорил Старый Сэм.

– Что-что?

– Ложись, говорю. Здесь находится тебе опасно. Отъедем отсюда – поговорим.

Дальнейший путь они проделали в полном молчании. Том, погруженный в собственные мысли, недвижимо лежал на заднем сиденье, по-прежнему укрытый черной брезентовой тканью, а старик тем временем сосредоточенно вел машину, время от времени поглядывая в зеркало заднего вида.

Погони не наблюдалось.

Через час тряской езды они подъехали к старому бревенчатому дому на опушке леса. Старый Сэм заглушил мотор, с предельной внимательностью оглядел окрестности и, только убедившись в отсутствии посторонних людей, велел Тому выходить.

Они переступили порог домика, и старик привычно щелкнул переключателем на стене. Желтый свет залил довольно чистую, но скудно обставленную комнату с единственным окном, у которого стоял небольшой деревянный стол и пара стульев. В глубине, у дальней стены располагалась узкая продавленная кровать с темно-синим пледом, аккуратно сложенным в изножье. Слева от входной двери висел старый медный рукомойник.

Это что же – его дом?

– Присаживайся, Том, – предложил старик, привычным жестом вешая свое пальто на крючок у двери.

Том огляделся и опустился на подвернувшийся первым стул. Старый Сэм занял место напротив.

– Итак, Том, где остальные? – без предисловий начал охранник. Взгляд у него был жесткий и цепкий.

Том пару секунд помолчал, словно собираясь с мыслями. В голове у него был хаос, целая куча вопросов роилась и путалась в мозгу. К тому же он все еще не был уверен, правильно ли поступает. Но назад пути не было.

– После… операции нас отвезли на какую-то старую базу, а я… сбежал.

Старик неудовлетворенно покачал головой.

– Том, мне нужно, чтобы ты подробно и связно рассказал обо всем, что произошло. Признаться, я был немало удивлен, когда пришел сегодня и обнаружил, что вас всех внезапно увезли. Куда вас повезли? Что вы там делали? Чем все закончилось? И, конечно, почему ты сбежал? Да еще и один?

Том опустил вниз голову, угрюмо уставился в грубый дощатый пол и некоторое время молчал, вцепившись обеими руками в сиденье стула. Затем он поднял голову и пристально поглядел на старика, словно решая, стоит ли ему быть откровенным. Хотя, раз он просит укрытия, то, по крайней мере, должен объяснить почему.

Том вздохнул и рассказал все.