‒ Ты че, приятель, антисемит что ли? ‒ в голосе Гриши прозвучала угроза.

‒ А ты что, это самый… семит? ‒ спросил Ваня.

‒ У меня в паспорте, знаете ли, не прописано!

Ваня затих и округлил глаза. Ему стало плохо, и парни удалились в ближайший куст.

Зато в супермаркете мы оторвались по полной. Набрали вкусняшек полную телегу, Гриша с видом ценителя выбирал алкоголь, я же потянулась за знакомым вареньем из розовых лепестков и гранатовым вином ‒ попробуйте когда-нибудь, не пожалеете!

Все это было распито и съедено в номере парней, были обсуждены и осуждены Иркины новые приятели. Пили за меня, пили за равенство полов, за феминизм, за мировое господство и построенный коммунизм ‒ в общем, ничего нового.

Я скромно шаркала ножкой, кланялась, скандировала стихи Маяковского (неприличные в том числе) и просто наслаждалась тёплой компанией.

Ваня рассказывал смешные истории и совсем не походил на того грубияна из подъезда и уж тем более на робкого паренька, которого я встретила в аэропорту. «Всё-таки он не так прост…» ‒ пронеслось у меня в голове. Знали бы мы, какой сюрприз ждёт нас на следующее утро!

Раннее утро, на часах семь ноль‒ноль. Тишину нарушает лишь треск огромных насекомых‒цикад. Неожиданно для спящей меня раздался душераздирающий вопль. Подвывания длились бесконечно долго, и я от страха накрылась одеялом. Ирка вскочила с кровати и сказала:

‒ Ин, это, кажется, из комнаты парней! Бежим!!!

Я встала и как была в пижаме побежала к парням. Дверь в наш номер, правда, закрыть не забыла.

Гриша ‒ сонный и всклокоченный ‒ резко открыл нам дверь. Ирка чуть не упала внутрь, но я вовремя подхватила ее под локоть. Гриша отошёл, пропуская нас в комнату.

Ирка побежала в ванную, открыла дверь настежь и заорала.

В ответ раздался вопль и всхлипы.

‒ Да что же такое?! ‒ крикнула я и побежала к Ирке.

‒ Спать не дают, изверги! ‒ прокричал Гриша и рванул за мной.

Нам открылась следующая картина: Ваня смотрел на своё отражение в зеркале и орал. Он орал так, что я начала седеть. Он орал так, что Ирка затыкала уши. Он орал так, что Гриша наконец проснулся.

На голове у Вани красовалось нечто. Его красивые длинные волосы (до плеч, кто не помнит) стояли торчком. С правой стороны они были криво срезаны, с левой по ним проехались машинкой. Ваня плакал в голос. Нет, он рыдал так, что у меня затряслись коленки.

‒ Что теперь делать-то? Пропала моя шевелюра‒а‒а‒а!..

‒ Не зубы, вырастет ещё, ‒ ответил Гриша.

‒ Циник ты, Гриша, ‒ сказал ему Ирка.

‒ У человека горе, а ты!.. ‒ добавила я.

‒ Я обиделся, ‒ ответил всем нам Гриша.

Что же случилось с Ваниной шевелюрой, спросите вы, читатели. На этот вопрос Гриша рассказал нам следующее: после того, как мы с Иркой ушли спать, парни продолжили кутить. Они гуляли по Бельдиби, общались с продавцами и просто болтали.

Что было потом Гриша не помнит. Ваня, рыдая, рассказал нам, как они на спор с турками пили их турецкую водку, настоянную на семенах аниса («Ени раки»), пели и танцевали. Мы с Ирой, конечно, такое поведение не одобряли.

Потом Гриша поспорил с парикмахером, и они вдвоём соорудили такой шедевр на Ваниной голове.

‒ Кто спорит, тот… ‒ начала я, но была прервана.

‒ Меня такого Ирка не полюби-и-и-ит, ‒ протянул горе-ухажёр.

Мы с Гришей уставились на Иру, которая, улыбнувшись, чмокнула Ваню в щеку и сказала:

‒ А давайте Ваню в нормальную парикмахерскую отведём!

‒ Отличная идея, ‒ поддержала я подругу.

‒ Гулять так гулять, ‒ добавил Гриша.

Пока ребята разбирались с Ваниной причёской, я отправилась на пляж. Заняв четыре лежака, я со спокойной душой устроилась на одном из них.

Солнышко мягко покусывало, белая аристократическая кожа загорала быстро. Кроме меня так же хорошо загорал Ваня. Ира и Гриша были очень белыми, и их кожа краснела, но сильно не подрумянивалась. Подставив лицо солнечным лучам, я задремала. Вдруг на меня упала тень.

Я сняла солнечные очки и посмотрела на стоявших передо мной людей. Это были Надя, Вика и Эдик.

Вика, втянув живот и расправив плечи, елейным голосом произнесла:

‒ Мило-о-очка, ‒ протянула она, ‒ здесь не занято?

‒ Полотенца и вещи не видишь?

‒ Ах, так это твои!

Я удивлённо посмотрела на неё, и подумала: «Ну и дура».

Надя разглядывала пляж в поиске мест, Эдик мялся и неловко поглядывал в нашу сторону.

Я дождалась, пока эта странная компания уйдёт, и снова легла.

‒ Где же Инна? Мальчики, вы не видите? ‒ я услышала голос Ирки.

Пришлось мне снова сесть. Я помахала ребятам, и с удобством устроилась на своём лежаке.

Ребята расположились рядом со мной. Я с интересом покосилась на Ваню, чтобы рассмотреть его новую причёску. Виски на его голове были коротко подстрижены, на макушке оставлены пряди подлиннее. Смотрелось хорошо.

Ирка рассказывала о том, как они торговались за прическу, как ждали друга и как позже расстались с турком‒парикмахером очень довольные друг другом.

Мы наслаждались прекрасной погодой и тихо переговаривались друг с другом. Вдруг со стороны стоянки катеров раздался зычный крик:

‒ Парашют, прогулка на катере, банан! Подходите, записывайтесь!

‒ Понятно, ‒ сказала я, ‒ это же зазывалы.

‒ Может, покатаемся? ‒ спросил Гриша.

‒ А давайте! ‒ чуть ли не захлопала в ладоши Ира.

Когда мимо нас проходил мужчина в футболке «Ватер спорт», Ира и Гриша спросили его про стоимость желаемого развлечения.

‒ С двух ‒ тридцать долларов, с трёх ‒ сорок, с четверых – сорок пять, скидка, ‒ заученно отвечал он.

Мы решили, что будем кататься парами друг за другом, чтобы кто-то всегда оставался рядом с вещами. Когда мы записывали наши имена, получилось следующее:

Список на банан:

Ира

Гриша

Ваня

Инна

И находчивый работник решил поделить нас «мальчик‒девочка» так, что в итоге Ирка оказалась в паре с Гришей, а я ‒ с Ваней.

Как Ира ругалась! Вы бы слышали это… а как Гриша с ней спорил!

‒ Это всё из-за тебя, нигилист! ‒ вскричала Ирка и кинула в Гришу мокрым полотенцем.

‒ Давайте меня во всех грехах человечества обвинять! ‒ всплеснул руками Гриша.

‒ Ты во всем виноват! Везде и кругом! Вирус зачем на мой ноутбук поставил, гнида?! ‒ взвыла Ирка.

‒ Давай-давай, нападай! ‒ ответил Гриша.

‒ Как дам тебе хоть раз, чтобы ты наконец понял! ‒ крикнула Ирка и показала парню язык.

Отдыхающие во все глаза смотрели на разгоравшийся конфликт. Кто-то делал ставки, кто-то снимал на камеру, а некоторые спорили, когда свадьба.

‒ Может, ударишь и наконец упокоишься, а? ‒ спросил Гриша.

‒ Мне это потом боком выйдет. Нам с тобой ещё на банане ехать.

‒ Что ты говоришь?

Я не могла больше это выслушивать, и, взяв Ваню под локоть, потащилась на банан. Подальше от агрессивных Ирки и Гриши.

‒ Почему они всегда так ссорятся? ‒ спросил Ваня.

‒ Ирка нравилась Грише, а она его отшила. Через какое-то время он париться перестал, но друг друга они переносят еле-еле.

‒ Как же они вместе на море поехать решились?

Я смущенно улыбнулась и ответила:

‒ Это я Гришу позвала. Хотела, как лучше, а получилось, как всегда.

Мы с Ваней вздохнули.

Сидя на банане в жилетах друг за другом, мы продолжили обсуждать «высокие отношения» наших друзей.

‒ Знаешь, Инна, мне бы хотелось как-то помирить ребят, и у меня даже есть идея.

‒ Правда? ‒ я была тронута. Ваня оказался очень нужным кадром в такой компании.

‒ Конечно, мы же друзья. Я очень хочу помочь тебе их помирить. Ну… или во всяком случае свести конфликт на нет и нейтрализовать их.

‒ Спасибо, Вань.