Давайте я расскажу вам о нашем средстве передвижения! Банан представляет собой надутую желтую лодку вытянутой формы. Все пассажиры держатся за ручки, чтобы не упасть. Лодка крепится верёвкой к катеру.

Далеко от берега банан опрокидывают, и люди барахтаются какое-то время в открытом Средиземном море (по-турецки «Акдениз»). Раньше туристам предлагалось доплыть до берега самим, но теперь, к счастью, такого не наблюдалось.

На банане я каталась в первый раз, но в своём навыке плавания не сомневалась ни на миг. Я с детства занимаюсь плаванием, и даже во время учебы продолжаю тренироваться. Делаю это для себя.

Сначала мы плыли медленно. Мелкие брызги охлаждали кожу, волосы трепал ветер, и нам было весело. Но, когда лодка ускорилась, мне стало не до шуток.

Пока мы боролись со страхом и пытались удержаться, работники фотографировали нас и смеялись. Для них это ежедневное развлечение, в котором они не жалеют туристов, а наоборот подтрунивают над ними.

Я и Ваня перекидывались фразами «мне страшно», «держись», «вдвоём не пропадём» и всячески подбадривали друг друга. Вдруг катер резко сделал поворот, банан подкосился и упал на другой бок. Несмотря на то, что мы крепко держались, попав в воду, нам пришлось отпустить ручки банана. Огромная волна хлестнула по лицу и увлекла меня в пучину моря.

Все потемнело. Звуки пропали. Я ощущала себя как в замедленной съемке. Кислорода не хватало.

Внезапно меня резко выдернули из воды, я стала глотать воздух ртом.

Ваня ловко держался в воде, и ему ничего не стоило держать и меня.

‒ Пловец? ‒ спросила я, прокашлявшись.

‒ Скорее гребец, но плавать умею. Ты неплохо держишься в воде.

‒ С пяти лет плаваю. Наслаждалась подводным миром сейчас, ‒ ответила я.

‒ Я заметил, ‒ хмыкнул парень и погреб к банану. А я за ним.

Мы забрались на банан одними из первых. Кому-то из туристов помогали турки, кто-то плыл сам, некоторые ложились на спину, чтобы отдышаться.

Прошло минут пятнадцать, и мы в полном составе вновь сидели на этой «шайтан-лодке».

В течении двадцати минут работники везли нас до одного необычного места. Оказывается, в поездку на банане входило посещение дикого пляжа. Я с удовольствием рассказывала Ване о том, как мы с родителями (когда я была в Турции) ходили на этот пляж, и были поражены красотой маленькой бухты.

Ваня рассказывал о смешных историях из своей жизни, но больше всего мне понравился его рассказ, о знакомстве с Иркой.

‒ Как я с Иркой-то познакомился? Знаешь, Ин, это было действительно сложно. Она неуловимая. Мы вместе живем на одной лестнице, ты это и так знаешь.

Я кивнула.

‒ Но у меня ни разу не было шанса поговорить с ней. Она такая красивая и недоступная…

Я внимательно слушала. Ваня, почувствовав вдохновение, продолжил:

‒ Однажды мы застряли с ней в лифте. Она неловко смотрела на меня, а я никак не мог заговорить ней. Я как будто проглотил язык. И тогда она сама представилась, стала спрашивать меня, где я учусь, мой стиль жизни и многое другое.

И вот так, пока ребята ждали вызволения, они и познакомились. После этого Ирка изводила парня год, то показывалась, то пропадала из виду. Парень измотался, хотел общаться, но не было возможности.

На Новый год он хотел преподнести Ирке какую-то книгу. Он сам уже не помнил какую (ох уж эти мужчины!), но лично подарить побоялся. Тогда он подкинул книгу под дверь, нажал на дверной звонок и убежал.

‒ А потом Ирка стала со мной общаться…

‒ Ваня, а почему в тот день, когда я врезалась в тебя на пороге Иркиной лестницы, ты был такой мрачный и злой? Ты мне тогда вообще не понравился.

‒ А, это… меня Ирка достала своими рассказами о однокурсниках. Я взревновал. А она не давала мне понять, что я ей нравлюсь. Вот я и бесился.

«Вот Ирка, а? Вертихвостка.» ‒ подумала я, но в глубине души была горда подругой. Она как неприступная крепость, и парни должны ее добиваться. «Но с переменным успехом.» ‒ вспомнила я о Грише.

Бухта восхищала своей красотой и ощущением спокойствия. Я чувствовала эту тишину, шёпот волн, тихое колыхание трав, стать гор.

Ваня был со мной согласен. Мы вместе наслаждались этой гармонией и чувствовали эйфорию от происходящего.

‒ Как хорошо, что я поехал с тобой, Ин, ‒ неожиданно произнёс Ваня.

‒ Почему?

‒ С тобой так спокойно. Ты готова выслушать и поддержать. Ин, ты отличный друг, у тебя всегда найдётся, что сказать мне, Ирке, Грише… ‒ парень помялся и продолжил, ‒ а вы с Гришей пара?

Я замахала руками:

‒ Упаси Боже, ‒ давясь смехом, сказала я.

‒ Значит, мне показалось, ‒ улыбнулся Ваня.

‒ Бывает, ‒ я пожала плечами, ‒ мы хорошие друзья. Не то, что вы с Иркой, ‒ я подмигнула смущенному парню, ‒ лучше скажи, у тебя серьёзные намерения по поводу Иры?

‒ Наисерьёзнейшие, ‒ ответил Ваня.

Мы вновь замолчали, и казалось, что ничего не может помешать царившему здесь спокойствию. Как же мы ошибались…

Вдоволь насладившись красивыми видами и накупавшись, мы с Ваней сели на банан и в ожидании других продолжили начатый разговор.

‒ Ваня, какой ты план предлагаешь?

‒ План по сплочению Ирки и Гришани? Мне точно понадобится твоя помощь.

‒ Можешь на меня положиться! ‒ уверенно заявила я.

‒ Тогда слушай…

План моего товарища состоял в следующем: сегодня вечером после ужина нам будет необходимо чем-то занять ребят. Мы пока не решили, одни ли они будут или кто-то из нас их отвлечёт. Ваня хотел сделать на пляже лагерный костёр. Вокруг костра необходимо было поставить лежаки. Ещё Ваня хотел одолжить у кого-то из знакомых парикмахера гитару. Он вспомнил, что, когда они ругались с турками, а потом танцевали, кто-то играл на этом инструменте.

‒ Это я беру на себя. Остаётся найти, кто умеет играть.

‒ Вань, я умею немного, ‒ помялась я, ‒ Ирка, конечно, играет лучше, но несколько знакомых всем песен у меня в репертуаре найдётся. К тому же я могу написать песню, пока мы ждём ребят с банана.

‒ Отличная идея!

Когда мы вернулись с нашего маленького путешествия, застали Ирку и Гришу, сидящих молча.

Увидев нас, они одновременно вскочили и оба побежали ко мне ‒ жаловаться.

Ира повисла у меня на шее, что смотрелось забавно, учитывая мой «среднестатистический рост». Подруга прошептала мне на ухо:

‒ Инка, спасай, этот изверг всю кровь из меня выпил. Сначала мы ругались, а потом он мне несмешные анекдоты стал рассказывать.

Гриша, увидев, что я предпочла ему Иру, обиделся и подошел к Ване. Пожав друг другу руки, они стали обсуждать поездку на банане.

Ира не могла угомониться:

‒ А ещё он мне все уши про тебя прожужжал: «Инна вот не огрызается, всегда вежливо отвечает. Адекватный человек в отличие от тебя.» ‒ передразнила моя подруга Гришу.

‒ Я все слышал! ‒ неожиданно подошедший Гриша напугал нас до полусмерти.

Ваня оценил обстановку и сказал:

‒ Ребята, вы должны все увидеть своими глазами! Идите уже скорее!

Гриша и Ира переглянулись и подозрительно уставились на парня.

Ваня растерянно улыбнулся, и я поспешила прийти другу на помощь:

‒ Да, Ваня прав! Я столько эмоций получила, полный улёт!

Ребята пожали плечами и ушли. А мы с Ваней быстро собрали вещи и убежали в отель.

Пока Ваня мотался за гитарой, покупал вкусняшки и алкоголь, я придумывала стихи, на которые, полагаясь на свою память, наложила аккорды. Получилось симпатичненько. Вот только рифмование существительных постепенно переросло в рифмование на глаголы. Я вспомнила главное правило поэтов: «Кто рифмует на глаголы, то того побьют монголы». Я изменила конец этой истины, потому что поэты взяли на себя ответственность высказываться нецензурно.

‒ Закат… град?.. опять… вспять, ‒ бормотала я себе под нос, ‒ найти… прийти… тьфу глаголы! Ладно для песни потянет.