– Ты как раз вовремя, – сказала Зинат, отвернувшись от мониторов. – Присаживайся…

В маленьком челноке, приспособленном под временную базу, было тесновато, но за огромным пультом Клейтон разместился с комфортом.

– Да, – сказал он, легонько похлопав подлокотники, – здесь, наверное, чувствуешь себя повелителем мира.

– Бывает, хотя и редко…

Помолчав, Зинат смущенно добавила:

– Я так привыкла следить за их делами, что уже не могу без этого обойтись. Когда я нахожусь на “Птолемее”, меня неудержимо тянет сюда.

– Понимаю, – ответил Клейтон. – У тебя развилась Энигма-зависимость.

– Наверное, – улыбнулась Зинат.

– Покажи-ка мне что-нибудь интересное. Войну, например.

– На войне-то как раз ничего интересного нет. Ахейцы только еще приходят в себя, а троянцы ждут, что они будут после этого делать. На месте взрыва до сих пор горит лес.

На главном мониторе появилась картинка, передаваемая с борта атмосферного микрозонда. Там, где взорвалась полуторакилотонная бомба, образовалось черное пятно – словно сигару потушили о зеленую скатерть. Оно все еще дымилось. В этом хаосе из поваленных и обугленных стволов совершенно затерялись остатки партизанской базы и трупы самих партизан.

– Погибло примерно триста человек, – сказала Зинат. – Не знаю, правда, сколько среди них было ахейцев.

– Может, их там и не было? – предположил Клейтон.

Зинат сделала мощный “наезд”, и капитан увидел сожженный и разбитый вдребезги летательный аппарат, валявшийся колесами вверх.

– Это их вертолет, – объяснила Зинат. – Машина была большая и комфортабельная. На таких обычно перевозят чиновников высокого ранга. Если троянцам было все известно, то я просто удивляюсь их дерзости.

– А какая, собственно, разница – уничтожить этот вертолет атомной бомбой или обычной фугаской? К тому же ахейцы знали, что троянцы постараются их ликвидировать при первой же возможности. Война есть война. Никакой особой дерзости я тут не вижу…

Клейтон повернулся к Зинат и, пристально на нее посмотрев, спросил:

– А на чьей ты стороне?

– Ни на чьей, – ответила она, пожав плечами. – Мне неприятны и те, и другие.

– Лукавишь, – усмехнулся Клейтон. – Такое беспристрастие даже богам не свойственно, а ты-то ведь человек, и притом весьма и весьма темпераментный.

Зинат слегка покраснела.

– Ну, если честно, у меня действительно не всегда получается соблюдать нейтралитет. Обычно я начинаю сочувствовать тому, кто проигрывает. В данный момент я больше на стороне ахейцев, хотя, повторяю, в этом конфликте хороши обе стороны.

Она напряженно помолчала, и, вздохнув, призналась до конца:

– Иногда мне даже хочется как-то повлиять на события, помочь кому-нибудь, или, наоборот, помешать. Я вполне могла бы устроить так, чтобы эта бомба не взорвалась, и никто бы ничего не заметил… Кстати, взгляни-ка сюда…

На мониторе появился Мистериум – внутренний спутник Энигмы, по размерам примерно равный Луне. Он совершал один оборот вокруг планеты ровно за ее сутки и, таким образом, был виден лишь из одного полушария. Обделенными оказались несколько десятков стран, но зато жители всего остального мира могли каждую ночь наслаждаться поистине феерическим зрелищем, поскольку из-за крайней близости Мистериума его угловой диаметр почти в десять раз превосходил угловой диаметр Луны в земных небесах, и на его диске можно было без всяких биноклей и подзорных труб разглядеть множество деталей. Конечно, это могло быть и чистой случайностью – ведь есть же в самой Солнечной системе аналогичная двойная планета Плутон, самый большой спутник которой тоже “висит” на стационаре. Но почему бы ни предположить, что орбиту Мистериума скорректировали пришельцы, посетившие Энигму двадцать миллионов лет назад? На борту “Птолемея” эта гипотеза была невероятно популярна…

Поверхность селеноида становилась все ближе, кратеры разбегались по сторонам, и, наконец, капитан увидел ахейскую базу. До нее было прямо-таки рукой подать, хотя съемка велась с расстояния в пять тысяч километров. На стартовой площадке стоял серебристый цилиндр космического корабля. Из него выгружали какие-то громоздкие и непрочные на вид конструкции.

– А вот куда все это отвозят, – сказала Зинат.

От космодрома отходила длинная прямая колея, оставленная колесами грузовых платформ. Она вела к месту, которое можно было бы назвать “долиной антенн” – их здесь было несколько десятков. Большинство представляли собой параболоиды всевозможных размеров, но были и антенные решетки, и даже похожие на домики с односкатной крышей рупорно-параболические антенны.

– Год назад их было меньше, – удивился Клейтон.

– Да, – подтвердила Зинат. – После того, как правительство снизило тарифы на перевозки, коммерсанты стали проявлять больший интерес к Мистериуму. Но все равно две трети этих антенн принадлежат государству. Недавно в строй была введена новая система военной связи. И готовится еще кое-что…

Она не стала уточнять, что именно, и переключила камеру микрозонда на базу троянцев, расположенную всего в пятидесяти километрах. Трое повезло меньше, чем Ахайе – Мистериум был виден едва ли с десятой части ее территории, причем у самого горизонта. Использовать его в мирных целях не было никакой возможности, поэтому искусственных спутников эта страна вынуждена была запускать гораздо больше. Но зато Мистериум был идеальным местом для слежения за Ахайей, поэтому троянская база почти целиком принадлежала военным. Здесь имелось свое подобие “долины антенн”, хотя антенн на ее территории имелось всего несколько. Они были просто гигантских размеров и предназначались для радиоэлектронной разведки. Рядом с базой на высоко поднятых платформах стояли инфракрасные телескопы раннего предупреждения, которым придавали характерный вид огромные противосолнечные бленды.

– Они могут отслеживать ракетные факелы на фоне планеты, – разъяснила Зинат. – А вот это уже посерьезнее…

Взору Клейтона предстала строительная площадка, загроможденная медленно движущимися землеройными машинами. Рядом заканчивался монтаж колоссального подъемного крана. Повсюду сновали крошечные фигурки в скафандрах – Клейтон насчитал их около двадцати.

– Что они такое строят? – спросил он с беспокойством.

– Здесь будет крепость, оснащенная боевыми лазерами. Ими можно будет сбивать ахейские ракеты еще на взлете. Ну и, разумеется, ничто не помешает наносить удары и по наземным целям. На этот проект ежегодно уходит примерно десятая часть всего бюджета министерства обороны Трои.

– Но это просто глупо, – ответил Клейтон. – Ахейцам не составит никакого труда уничтожить эту базу, или, по крайней мере, привести ее оружие в полную негодность. Я даже знаю, как это сделать легче всего…

– Троянцы прекрасно это понимают, – ответила Зинат. – Они ведь не глупее ахейцев и не глупее нас с тобой.

– Тогда зачем они выбрасывают столько денег на ветер?

– Ну, не совсем на ветер. Осуществляя этот проект, они уже получили полезный результат в виде новых технологий, хотя это, конечно, не главное. Вопросы престижа тоже не следует сбрасывать со счетов, хотя и это тоже не главное. А главное – это то, что крепость, почти бесполезная с военной точки зрения, будет оказывать мощное психологическое давление на противника, лишит его уверенности в себе и, может быть, заставит пойти на какие-нибудь политические уступки.

– Сильно сомневаюсь, – ответил Клейтон, покачав головой. – Они рискуют просто разбалансировать ситуацию и накликать войну раньше времени. Да и ахейцы, наверное, не сидят сложа руки и готовят адекватный ответ.

– Разумеется, – подтвердила Зинат. – Правда, их лазерные крепости будут двигаться по орбите. Это не очень удобно, и к тому же делает их более уязвимыми. А для их нейтрализации троянцы уже разрабатывают специальные спутники, которые будут висеть рядом, чтобы в случае чего не дать им сделать ни одного выстрела. Эдакие противолодочные корабли космоса…