Анатолий Суслов
Симфония чуда
© Суслов А. П., 2020
© Оформление, серия, Издательство «У Никитских ворот», 2020
* * *
Божественное пение поэта
Когда берёшь в руки такой объёмный поэтический том, как книга Анатолия Суслова «Симфония чуда», испытываешь известный трепет. Без всякого сомнения, тебе предстоит не только наслаждаться чередой запечатлённых мгновений, но и приобщиться к большому, сложно устроенному поэтическому миру. А это всегда захватывающе. Анатолий Суслов всё это трепетное ожидание оправдывает.
Совсем не случайно слово «симфония» в названии этой книги. Для автора музыкальность, синтетичность искусства, где поэзия легко перетекает в музыку и наоборот, имеют решающее значение для реализации своих творческих идей.
В книге двенадцать частей, каждая из которых цельна и смыслово закончена. Каждая часть имеет свои пики и, если уж продолжать музыкальную терминологию, свои крещендо и диминуэндо.
Для первой части «Запев» весьма важным является стихотворение «Одиночество».
И боль моя как дохлая собака,
Что на обочине – раздавлена! – лежит.
И что за невидаль – горсть пыли или мрака.
Одно лишь ясно: ей вовек не жить!
Смотрю вокруг, листая судьбы, лица.
Как много значат уголки молчащих губ!
А жизнь колёсами вращает – колесница!
А я надеюсь всё, что сам себе не лгу.
Здесь автор без обиняков демонстрирует своё творческое кредо. Во-первых, он сразу даёт понять, что не сторонник модных поветрий без метафорического письма. Метафора была, есть и будет главным поэтическим средством. И Суслов демонстрирует, как не спекулятивно можно ею пользоваться, придавая поэтическому тексту предельный эмоциональный накал. Во-вторых, здесь мы видим образ автора или лирического героя без капли ретуши. Пред нами натура рефлексируюшая, лишённая манерности и салонности, пытающаяся, прежде всего, дойти до сути самого себя, а потом уже всего, что окружает.
Вторая часть – «Первозданная тишина» – это законченный цикл стихов, где читатель вместе с автором весь превращается в слух. Здесь природная музыкальность автора проявляется в полной мере:
Снега падают молча, наполняя округу молчаньем.
Дышит дождь, в нём мелодия жизни поёт.
Если вслушаться – голоса, голоса отвечают
На волненье, желание слиться твоё.
Бело-чёрной зимой и зелёно-кудрявой весною
Мир распахнут навстречу, желает и ждёт.
Не противься входить, широко ли, тесно́ ли,
В мир, который поёт, даже молча поёт.
В этих строках Суслов играет с ритмом, выявляет через прихотливый паузник звучащую суть слова, подстраивает поэтическую технику под максимально точное изображение той картины, что он хочет передать. Владение тоническим стихом, понимание его органичности – свойство не такое уже частое для современных поэтов. Анатолий Суслов владеет им в полной мере.
В каждой части этой книги есть изюминки, по которым мы лучше осознаём огромный объём и таланта автора, и тем, которые его интересуют.
Отрадно, что он не замыкается только в своих личных переживаниях, хотя они многообразны и чувственно широки. Его волнуют все аспекты духовной жизни человека как такового, он не помещает себя в башню из слоновой кости, он открыт всем ветрам, но не позволяет им себя носить из стороны в сторону, он анализирует их и высказывается по их поводу. Вот начало стихотворения «Монолог Бродскому»:
Твой взгляд был строг и безусловен,
А я – экзамена не сдавший ученик.
Твой взгляд бескомпромиссен стал в основе,
И весь кураж, что был во мне, вдруг сник.
Пусть в прошлом всё: империя, держава,
Но есть страна, и я в ней – гражданин.
Пусть гвоздь судьбы, хоть криво, ржаво,
Хоть в лад прошит, – пробит я им.
А твой поэта взгляд суровый,
И эта мысль, трагичная до бездн, —
В ней зов небес и пыль земных покровов,
В ней маски мантий, хороводы звёзд.
Мне представляется, что этот диалог, который намечает автор между разными поэтическими мирами, сейчас для русской поэзии необходим, и то, что он нащупал, может стать концептуально необходимым и расставить все точки на поэтическими «i».
Казалось бы, после Тютчева и Фета в части описания в стихах русской природы сказать больше нечего. Но Суслов умудряется и тут дерзнуть, дать своё представление о том, как в современных условиях развития словесности сделать эту тему актуальной. Его пантеизм связан с тем, что он не воспринимает природу как нечто застывшее и в этой статичности совершенное. Ему важно увидеть в природе то, что никто не видел до него, домыслить, домечтать, за счёт фантазии сделать объём человеческого взгляда безграничным.
Рутины нет за облаками —
То луч, то ветер, то поток,
То солнце с жгучими слезами,
То звёзд вечерней страсти ток…
Там тайны бытия и славы
Сил изначальной правоты,
Там всеприятия держава,
Где всякий свят, где свят и ты,
Частица малая, пусть – атом!
Пусть меньше этого, ты – квант!
Но ты велик там, где с раскатом
Звучит вселенский хор-орган!..
Конечно, в книге Суслова есть много и другого. Есть посвящения, есть элементы игры, есть философские углубления в те сферы, где уже никто не может высказаться однозначно или выработать итоговое мнение. Его голос полифоничен, он легко принимает подголоски, а его мелодический тематизм таит в себе не один мотив, а множество, готовых звучать как по отдельности, так и в счастливом хоре.
Максим Замшев,
Главный редактор «Литературной газеты», первый заместитель председателя МГО Союза писателей России, член Совета по правам человека при Президенте РФ, Президент «Академии Поэзии»
I. Запев
Запев
Как будто нечего сказать,
Из ничего не всходит чудо.
Из слов прозренье не связать,
Раз взять их просто неоткуда.
Нащупав призрачность пути,
Живя в всегдашнем карнавале,
В дробях всю сложность сократив,
Не суетясь, куда не звали,
Ты жди: вдруг явится звезда,
Из ниоткуда на ладони
Вдруг упадёт. В дар из гнезда
Птенца судьба вдруг да уронит.
Пусть будут столб, стена и быт,
Надёжные, как в тюрьмах сроки.
Но ты молись, жди, чтоб судьбы
Божественно напелись строки…
Золотой век
Отныне правит бал царица –
Порфир и золото, жемчуг и парча…
Извечное вокруг нее кружи́тся,
Трепещет тайное – волнуется свеча…
И высоко вознёсся воздух жаркий,
