***

Мы вошли в полутемный актовый зал, который был еще более украшен, чем вчера на концерте. Даже откуда-то приперли диско-шар, огни которого сияли по большому помещению, отсвечивая в блестящей мишуре, развешанной по всему залу. На сцене, где буквально вчера еще я стояла и позорилась, был наш школьный диджей — парень из класса технарей. Он в прошлом году перевелся к нам в школу, и я мало что о нем знала, так как он ни до нашего ребрендинга, ни после со мной в один класс не попал. Но я знала, что он нравится Даше Сорокиной — это мне уже Ирка рассказала. Поэтому я была абсолютно не удивлена, когда увидела ее, сидящую рядом с ним и мило чирикающую.

Мы прошли к ряду стульев, часть которых была свободна. Я тут же уселась, а Ирка стала оглядываться.

— А народу-то немало! — проорала она, чуть наклонившись ко мне. — И учителя почти все тут. Вон Альфия с физруком стоит, — она кивнула куда-то в сторону.

— Да тут большая часть школы, — ответила я, успев немного разглядеть танцующих людей.

— Вон и «элита» трется, — я пронаблюдала за Иркиным взглядом и посмотрела в ту же сторону.

Действительно, почти в центре зала выплясывала вторая Сорокина, рядом с ней терся Ринат, и тут же были Чернов с Богатыревой. Руки Чернова обнимали ее сзади за талию, а его бедра повторяли ее движения. Боже, может, они тут и потрахаются сразу? Уверена, у Чернова в голове только эта мысль. Хотя сама Богатырева его постоянно пыталась отпихнуть. Встряхнув головой, я отвернулась. Ни к чему мне сидеть и пялиться на нее. Еще подумает чего. Поэтому я посмотрела на Ирку.

— Ты танцевать будешь?

— Да, просто мне нужно немного… освоиться, — пробормотала она, хотя я видела, что Ирка чувствует себя неловко. На мой взгляд, очень зря. Она отлично выглядела — на ней было красивое утепленное платье, которое подчеркивало ее достоинства и скрывало недостатки. Конечно, она не была настолько же сексуальной, как, например, та же Богатырева в своем облегающем платьице, но тоже было очень мило.

— Ир, ты круто выглядишь, расслабься, — попыталась я приободрить подругу.

— Правда? — чуть сдвинув брови, спросила она.

— Ну… — я положила одну ногу на колено другой. — Если бы мы не были друзьями, я бы к тебе подкатила, — ухмыльнулась я и обрадовалась, когда получила то, что хотела — Ирка расхохоталась.

— Привет! — к нам откуда ни возьмись подлетела Даша Сорокина. — Отлично выглядишь, красотка! — она обняла Ирку и чмокнула ее в щеку.

Ох уж эти женские ритуалы…

Потом она перевела взгляд на меня и уже более сдержанно кивнула:

— Привет, — Даша улыбнулась и снова перевела взгляд на Ирку. — Пойдете танцевать? Мы можем заказать любую песню, я договорилась! — рассмеялась она. — Ну что, идем?

Уверена, это приглашение относилось не к «нам», а к Ирке. Но я и так не собиралась идти танцевать. Поэтому, когда подруга перевела на меня вопросительный взгляд, я кивнула и помахала ей рукой, мол, давай, веселись. И через секунду их уже и след простыл.

Я почти сорок минут сидела и смотрела на неутомимые танцы своих одноклассников и школьников, Ирка периодически подбегала ко мне, вся красная и разгоряченная, но я ее заверяла, что у меня все в порядке и отправляла обратно. В итоге мне стало скучно, и я решила сходить освежиться.

Выйдя из зала, направилась в другое крыло, в туалет. Когда я сделала свои дела и вышла из кабинки, то увидела у раковины Богатыреву. При мерцающем свете туалетной лампы она смотрелась еще более сексуально, но, что мне понравилось, не пошло.

Я молча подошла к раковине и открыла кран, начиная ополаскивать руки.

В этот момент одна из кабинок распахнулась и оттуда буквально вывалились смеющиеся пятиклашки, трое. Пронеслись мимо нас и, чуть не пинком открыв дверь, скрылись во тьме школьного коридора.

— Привет, — проговорила Богатырева, тоже ополаскивая руки.

— Привет, — пробормотала я, не понимая, с чего она вообще со мной решила заговорить. Могла бы сделать вид, что не заметила.

— Ты… отлично выглядишь. Крутые ботинки, — проговорила она, чем еще больше вызвала мое недоумение.

— Спасибо. Ты тоже… неплохо, — решила я в кои-то веки не сказать гадость.

— Правда? — усмехнулась она, сложив на груди руки.

— Ага. Почти не вульгарно и почти не вызывающе, — тут же вернулась я в свой привычный стиль общения.

— О, так это почти… комплимент? — улыбнулась Богатырева, наклонив голову. Я скривила губы. Признаться, иногда ее словесные пируэты заставляли меня улыбаться.

В этот момент дверь в туалет открылась, и мы услышали голос Маши:

— Олесь, ты где ходишь, я тебя поте… — глаза Сорокиной расширились, когда она увидела, что рядом с ее подружкой стою я. — Боже, Мишина, ты что, косишь под терминатора? — фыркнула она, оглядев меня с головы до ног.

Помимо тяжелых армейских ботинок, я была в темных джинсах и свитере. Волосы, как обычно, были собраны в пучок, поэтому, если мне нацепить на нос очки-авиаторы, я вполне сойду за какого-нибудь робота-убийцу. Но я решила не оставаться в стороне и ответить.

— А ты, я полагаю, под морскую звезду? — осмотрев ее в ответ, отпарировала я.

— Под морскую… звезду? Почему? — нахмурилась Сорокина, а потом рассмеялась. — Подмазываешься, Мишина? Хочешь сказать, что я такая же красивая? — она рукой убрала волосы назад, отчего они волной рассыпались по ее тонким плечам.

— Не совсем, — пробормотала я. — У них, как и у тебя, нет мозга.

Сказав это, я развернулась и вышла из туалета. Сорокина что-то пропищала мне в ответ, но я уже не слышала. Дошла почти до актового зала, но свернула и подошла к окну, достав телефон. Было начало девятого. Я решила позвонить бабушке и узнать, выпила ли она таблетки.

Набрав номер домашнего, я стала ждать ответа. Спустя несколько гудков, услышала любимый голос.

— Алло?

— Ба, это я. Ты выпила таблетки? — поковыряв вату, торчащую из рамы, я уставилась в окно на темный школьный двор. Двери зала были закрыты, поэтому музыку я почти не слышала. Лишь изредка она становилась громче, когда кто-то заходил или выходил.

— Вот именно сейчас я этим и занимаюсь, — призналась бабуля. — Выпью и лягу спать, наверное.

— Так рано? — нахмурилась я. — Ты себя плохо чувствуешь? Я сейчас приду домой, — проговорила я, уже готовая развернуться и идти к лестнице, чтобы забрать свою куртку из раздевалки.

— Нет-нет, просто голова что-то кружится. Давление упало, на улице черти что, — вздохнула бабуля.

— Все равно мне тут скучно, — я провела пальцем по грязной раме. — Ирка пляшет без остановки, а я уже хочу домой.

— Ну, тогда приходи, — усмехнулась бабуля. — Ощущение, что на пенсии не я, а ты, — я услышала, как она улыбается.

— Не говори, не в том веке я родилась, — тоже усмехнулась я. — Ладно, скоро буду.

— Жду.

Я отключила звонок и собралась пойти в зал разыскивать Ирку. Надо ведь ее предупредить, что я ухожу. Но только я развернулась, как вскрикнула от неожиданности. Передо мной стояла Богатырева.

— Черт, — выдохнула я, схватившись за сердце. — Ты меня до усрачки напугала, — сделав несколько глубоких вдохов, я посмотрела на нее. — Ты что, преследуешь меня?

— Нет, — чуть улыбнулась она. — Просто увидела, что ты стоишь тут одна, решила подойти, узнать, все ли в порядке.

— Ого, какая честь, — хмыкнула я, убирая телефон в карман. — А где твой Санчо Панса?

— Кто? — не поняла Богатырева.

— Ну, морская звезда, Сорокина, — пояснила я.

— А… Танцует, наверное, — пожала плечами Богатырева. — Слушай, насчет… вчерашнего…

Я подняла бровь от удивления, когда девушка протянула руку и сняла какую-то ниточку с моего рукава. Она что делает?!

— Я, по-моему, тебе все сказала, — низким и грубым голосом ответила я. — Тебе необязательно быть милой и вежливой. Я не люблю лицемеров. То, что… произошло, ни о чем не говорит. Пока ты не лезешь ко мне, я не лезу к тебе. Но, как я и говорила, захочешь повторить — я не против. Или ты об этом и хотела сказать?