Я вспомнила слова Мортона, что любопытство — опасная черта для телепата, и действительно, какие-то знания вызывали у меня ночные кошмары, но блуждание в темноте могло иметь фатальные последствия. Не знай я причины, почему телепатам нельзя встречаться, могла бы попытаться выйти на прямое столкновение с Китом, которое окончилось бы настоящей катастрофой для нас двоих, наших ударных групп и всего улья.

В моей ситуации истина оказалась безопаснее. Возможно, и Грегасу лучше услышать правду о его положении. Не только ради него самого, но и ради меня.

— Я чувствую себя, как когда ты рассказал мне об обязательных детях, — произнесла я вслух.

Лукас в замешательстве посмотрел на меня.

— Не уверен, что понял.

— Ты сказал, мол, лучше кому-нибудь объяснить мне проблему обязательных детей, прежде чем я случайно наткнусь на эту информацию. Ты хотел открыть Грегасу истину о телепатах, как только мы выяснили, что он пограничный. Ты был прав. Нам стоит все ему объяснить. Если мы этого не сделаем, он сам узнает или наткнется на информацию в гораздо худшем толковании.

Я помолчала.

— Надеюсь только, что план Базз сработает. Я не могу отпустить домой родителей или Грегаса, пока Кит на нас нападает. Папе с мамой уже плохо здесь. Если Грегас возненавидит себя и меня, то…

— Я верю в Базз, — сказал Лукас. — Она изобретательна, настойчива и совершенно беспринципна.

В молчании мы добрались до ворот парка. Миновав их и дойдя до столов для пикника, я увидела, что Грегас уже стоит там и ждет нас. Ну разумеется. Найди брат неохраняемую шахту лифта, с готовностью встал бы в очередь, чтобы туда прыгнуть.

Подойдя к нему, я испытала последний приступ трусости.

— Ты абсолютно уверен, что хочешь знать всю правду?

Грегас кивнул:

— Вчера твои слова помогли, но у меня еще осталось множество вопросов. Я должен понять, что произошло со мной в прошлом, и выяснить, чем это аукнется в будущем. Но не смогу сделать этого, не зная всего.

— Хорошо, — устало ответила я.

— Тогда чего мы ждем? — Он вопросительно взглянул на меня.

Я повернулась и указала на парк:

— Вот этого.

Грегас взглянул в ту сторону и судорожно вздохнул.

— Что носач делает в твоем отделе?

— Пришел сюда поговорить с тобой, — сказала я. — Разве ты не слушал, когда я говорила, что объяснение будет очень раздражающим?

Грегас с неуверенным видом наблюдал за приближающейся к нам зловещей фигурой в сером.

— Ты не упоминала о носачах. Зачем нам втягивать в это их?

— Когда узнаешь правду, поймешь, — уверила я. — Если не хочешь встречаться с носачом, я могу его отослать, и мы обо всем забудем, пока ты не пройдешь лотерею.

— Нет. — Грегас неохотно выпрямился. — Я справлюсь.

Он стоял, стиснув кулаки, а носач шел к нему. Затем секунд тридцать постоял в молчании, глядя на брата и сверкая пурпурными глазами из-под нечеловеческой маски, закрывающей всю голову, и наконец заговорил нервирующим искаженным голосом:

— Ты требовал знания, Грегас. Ты понимаешь, что получив его, никогда не сможешь от него избавиться?

Грегас облизал губы, прежде чем ответить.

— Да.

Носач простоял в молчании еще десять секунд.

— Ты понимаешь, что в обычных условиях улей дал бы тебе это знание только после лотереи?

— Да.

Последовала еще одна десятисекундная пауза.

— Ты понимаешь, что в этом случае улей знает лучше?

— Да. Нет. — Грегас всхлипнул. — Я полагаю, что улей знает лучше, но в любом случае, хочу услышать правду.

Еще одна долгая пауза.

— Те, кто желает узнать правду, должны увидеть лицо, скрывающееся за моей маской. Ты к этому готов, Грегас?

— Нет! — завопил тот. — То есть… Почему я должен видеть твое лицо?

— Потому что правда в моих глазах, и я должен снять маску, дабы ты их четко рассмотрел, — объяснил носач. — Ты желаешь, чтобы я предстал без маски, Грегас?

— Да, — подтвердил брат нетерпеливым тоном, происходившим от полнейшего отчаяния. — Прекрати наводить жуть и покончи с этим!

Носач поднял руки и медленно развязал маску на затылке. Последняя драматическая задержка — и предмет полетел в сторону. Показалось темнокожее лицо Базз. Она широко улыбнулась Грегасу и тряхнула головой, превращая свои прилизанные черные волосы в великолепную массу непокорных кудрей. В качестве финального жеста подруга сбросила серое одеяние, демонстрируя маленькое обтягивающее черное платье, которое надевала на вечеринку в Хеллоуин.

— Ты по-прежнему считаешь меня жуткой? — спросила она.

Грегас смотрел на нее, раскрыв рот, потом сглотнул и все же сумел заговорить.

— Базз? Это правда ты?

Она оглядела себя и рассмеялась.

— Это правда я.

Грегас повернулся и взглянул на валявшуюся в траве маску.

— Тогда…. Что это значит?

— Это значит, что носачи — не телепаты, — сказала я. — А просто обычные безопасники, которые по очереди переодеваются, пугающе выглядят и не позволяют потенциальным нарушителям даже думать о совершении преступлений. Все это гигантский блеф, но он работает. Предотвращает практически все кражи, порчу вещей и, самое важное, причинение вреда людям. Он сохраняет в улье безопасность и позволяет жить в нем без страха.

— Но… — Грегас сел на скамейку возле столов для пикника, уронил голову в ладони и приглушенно заговорил: — Вы хотите сказать, что я провел всю жизнь, боясь, вдруг носачи полезут в мои мысли, а на самом деле, они вовсе не телепаты?

— Лотерея находит почти тысячу человек в год, обладающих низким уровнем телепатических способностей, — ответила Базз. — Таких, как ты и я. Мы можем время от времени ощущать основную побудительную силу людей поблизости. Встретив того человека в вентиляции, ты получил отклик, что он хочет тебя убить. Возможно, тот отклик спас тебе жизнь.

Грегас поднял голову.

— Это была телепатия? — резко спросил он. — Ты говоришь, что мы оба телепаты?

Базз села напротив него.

— Мы оба пограничные телепаты, — поправила она. — Наши отклики происходят случайно, работают на коротких расстояниях и длятся доли секунды. Ты видел, что и этого достаточно, чтобы принести невероятную пользу. Злонамеренный человек может быть умен, харизматичен и способен обдурить даже опытных экспертов, но пограничные телепатические отклики покажут его истинную натуру. Улей приписывает нас к первому уровню и высоко ценит.

Грегас взглянул на меня.

— Это действительно правда, Эмбер? Я пограничный телепат?

— Да.

— И Базз тоже? — спросил он.

— Да, — повторила я. — Именно поэтому я попросила ее придти сюда. Она может рассказать тебе все, что ты должен о себе узнать.

— Ты говорила, у нас различные способности, — сказал Грегас. — И сказала, что твои похожи на мои, но более интенсивные и долговременные.

Я увидела, как его глаза расширились.

— Если я пограничный телепат, то кто же ты, Эмбер?

Я не могла заставить себя произнести эти слова и бросила отчаянный взгляд на Базз. Она ответила вместо меня.

— В этом улье есть истинные телепаты, Грегас. Люди, которые действительно могут читать разумы и полностью контролируют свои способности. Но они очень редки и неописуемо ценны. Сейчас в улье лишь пять настоящих телепатов. Мы зависим от них в устранении величайших угроз нашим гражданам и в защите важнейших систем жизнеобеспечения.

Она помолчала.

— Твоя сестра — один из этих пяти истинных. Ее обнаружили только в ходе последней лотереи, но она уже спасла огромное количество жизней.

Грегас без слов уставился на меня, затем внезапно нахмурился.

— Не думай этого, — сурово велела Базз. — Не делай этого. Не завидуй Эмбер ни единой секунды. Вспомни, как услышал ее крик по возвращении из последнего чрезвычайного рейда, и поблагодари улей: тебе не приходится видеть то, что видит она, и чувствовать то, что она испытывает.

Грегас потрясенно уставился на Базз.

— Ты получила отклик от моего разума!

— Да. Ты узнаешь, что отклики от разумов других пограничных телепатов редки, но случаются, но в разум Эмбер ты заглянуть не сможешь.