В последующие годы настоятель приложил много усилий к расширению пустыни и ее владений, а также к строительству новых храмов. Это было нелегко: в 1712 году в результате лесного пожара почти вся пустынь сгорела, и ее пришлось отстраивать заново. Затем обитель неоднократно подвергалась нападению разбойников, грабивших храмы и наносивших монахам увечья, пытавшим их в надежде узнать, где те прячут несуществующие сокровища.

В 1731 году отец Исаакий, к тому времени постриженный в великую схиму с именем Иоанн, по возрасту и болезни сложил с себя обязанности настоятеля. Игуменом Саровской обители стал его ученик отец Дорофей, при котором монастырь продолжил активно развиваться. По имеющимся документам значится, что отец Дорофей, в миру Димитрий, пришел в пустынь в 1705 году и через три года был пострижен в монашество. Отец Дорофей был послушником первоначальника – отца Исаакия – и пережил с ним все скорби и труды. Следуя примеру отца Исаакия, он был примером смирения и вместе с братией ходил на рыбалку и косил траву. Его жизнь была примером благочестия, терпения, милосердия, стремления содействовать славе Божьей и всепоглощающей любви к Нему. Как свидетельствовали современники, отец Дорофей учил всех не столько проповедью, сколько собственным примером: своим благоразумием, твердостью характера, бескорыстием. Он утверждал между братией порядок общежития примерной жизнью, трудолюбием, послушанием и братолюбием. Слух о его святой жизни привлекал к нему многих, искавших богоугодного жития. Наставления этого опытного духовника были необыкновенно мудры и полезны. В 1733 году число братии было 36 человек, что для провинциальной пустыни немало. В 1744 году возведен и освящен первый каменный соборный храм – во имя Успения Пресвятой Богородицы, заложенный еще отцом Исаакием, а также каменная больница с церковью преподобных отцов Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев. Отец Дорофей был настоятелем 15 лет и в 1746 году принял схиму и сдал место иеромонаху Филарету.

Дело храмоздательства продолжили следующие игумены Саровской обители. Так, в 1752 году в монастыре построена каменная церковь Иоанна Предтечи над источником под горой, а в 1758 году – каменное здание первого храма, в честь иконы «Живоносный Источник». Также к 1758 году возведены каменные стены вокруг обители, две угловые башни и святые врата.

Из настоятелей особенно почитался отец Ефрем (в миру Евдоким Андреевич Короткой), который в силу своей опытности в духовной жизни был уважаем далеко за пределами своей обители. Слух о его святой, добродетельной жизни достиг святителя Тихона Задонского, который питал к отцу Ефрему искреннюю любовь и глубокое уважение и вел с ним духовную переписку. Невинно обвиненный в государственной измене, отец Ефрем провел в ссылке 16 лет, после чего был в 1755 году оправдан и возвращен в Саровскую пустынь. Он поставил обитель на степень высокого внутреннего и внешнего благоустройства. Именно в период его настоятельства в окрестности Сарова пришла основательница Дивеевской обители, монахиня Александра (Мельгунова). Отец Ефрем известен также тем, что во время голода 1775 года своей властью распорядился отворить монастырские житницы и помочь нуждающимся мирянам. Он еще при жизни избрал себе преемника, иеромонаха Пахомия. А как раз во времена игуменства отца Пахомия в Саров прибыл Прохор Мошнин – будущий отец Серафим Саровский.

Серафимо-Дивеевский монастырь (Серафимов Дивеевский во имя Святой Троицы женский монастырь) – православная женская обитель в селе Дивееве, ныне в Нижегородской области. В православном русском народе это место почитается как особый «земной Удел» или «жребий» Пресвятой Богородицы – «четвертый» после Грузии, Афона и Киева. Монастырь обязан своим основанием богатой дворянке Агафье Семеновне Мельгуновой (урожденной Белокопытовой), владевшей 700 душами крестьян, капиталами [1]и громадными поместьями в Ярославской, Владимирской и Рязанской губерниях. Сведения о ее жизни мы черпаем из воспоминаний двух дивеевских священников – отца Василия Дертева и отца Василия Садовского, а также сестер-подвижниц общины. Протоиерей Василий Садовский оставил после себя мемуары, по которым можно проследить также предысторию Дивеевского монастыря. Кроме того, о судьбе А. С. Мельгуновой писал в своих «Записках» и знаменитый собеседник преподобного Серафима Саровского – Н. А. Мотовилов.

Оставшись вдовой еще в молодости, Агафья Семеновна Мельгунова решила посвятить свою жизнь Богу и в 1750- х гг. прибыла со своей трехлетней дочерью в Киев с целью поступить в монастырь. Здесь она приняла монашество во Флоровской обители с именем Александры. Однако ее подвижническая жизнь в Киеве продолжалась не очень долго: Господу было угодно возложить на нее обязанности основательницы нового монастыря. Вот как свидетельствуют об этом священники Василий Дертев и Василий Садовский, а также Н. А. Мотовилов: «Мать Александра однажды после долгого полунощного молитвенного бдения сподобилась видеть Пресвятую Богородицу и слышать от Нее: “Это Я, Госпожа и Владычица твоя, Которой ты всегда молишься. Я пришла возвестить тебе волю Мою: не здесь хочу Я, чтобы ты окончила жизнь твою, но так как Я раба Моего Антония вывела из Афонского жребия Моего, Cвятой горы Моей, чтобы он здесь в Киеве основал новый жребий Мой, лавру Киево-Печерскую, так тебе ныне глаголю: изыди отсюда и иди в землю, которую Я покажу тебе. Иди на север России и обходи все великорусские места святых обителей Моих, и будет место, где Я укажу тебе окончить богоугодную жизнь твою, и прославлю Имя Мое там, ибо в месте жительства твоего Я осную такую обитель великую Мою, на которую низведу Я все благословения Божий и Мои, со всех трех жребиев Моих на земле: с Иверии, Афона и Киева. Иди же, раба Моя, в путь твой, и благодать Божия, и сила Моя, и благодать Моя, и милость Моя, и щедроты Мои, и дарования святых всех жребиев Моих выну да будут с тобою!”»[2]

Очнувшись от этого видения, мать Александра, как человек глубоко верующий, отнеслась к нему хотя и с восхищением, но и с некоторым сомнением, ибо святые отцы Церкви не велят христианам безоговорочно верить снам. Так и она – не сразу решилась поверить во все услышанное и увиденное, но обратилась к своему духовному отцу. Монахиня Александра сообщила о чудесном видении духовнику, а затем другим известным в то время подвижникам из монахов Киево-Печерской лавры, а также старицам, одновременно подвизавшимся с ней в Киеве. Она просила разъяснить, можно ли этому видению верить? Не было ли оно игрой воображения и бесовской прелестью? После молитв и долгих размышлений духовники и старицы-подвижницы единогласно решили, что явление Пресвятой Богородицы совершилось на самом деле. Во-первых, заявили они, диавол, хоть и может иногда для прельщения людей принимать вид Ангела света, но не в состоянии и не в силах явиться в образе Божьей Матери. Во-вторых, проводившая строгую и чистую молитвенную жизнь мать Александра едва ли могла находиться в прелести духовной или диавольской. И, в-третьих, видение Царицы Небесной произошло для великого богоугодного дела – основания новой монашеской обители. Все это, по мнению старцев, несомненно значило, что Богородица истинно явилась матери Александре и удостоила ее быть избранницей, первоначальницей и первоосновательницей четвертого жребия Божией Матери во вселенной.