Не случайно Гиацинт заговорил о флор-имаджинаторах.По-видимому,он и сам внюхивался в легендарный сюжет,а то откуда он мог знать,что чувствовал и чего боялся Великий Неизвестный? Несмотря на то,что мы были ещё совсем малы,но отличать природное воображение от искусственно стимулированного уже умели.

– Очень скоро, – продолжал свой рассказ наставник,– Великий утомился и перешел на обычный шаг – неспешный и размеренный,что более соответствовало его возрасту.К тому же,он обратил внимание на нечто странное:чем быстрее он двигался в сторону замка,тем больше тот отдалялся.В конце концов Великий Неизвестный решил совсем остановиться.Но сделать это оказалось непросто…Сила инерции,понимаете ли…Во снах уж больно её много.А вот силу воли проявить удается с трудом.Но Великому удалось это сделать,– ведь на то он и "Великий"! Замок тоже перестал двигаться.Так и стояли они оба – в молчании и благоговении.Именно этот момент и запечатлел в своей картине "Первая встреча", цветную репродукцию которой вы все неоднократно видели,гениальный флористанский художник Лилиан Рыльцев.

Но всё когда-нибудь кончается… или начинается.Лилия распустила свои гигантские лепестки – белые стены разошлись и опустились перед Неизвестным в молчаливом приглашении.Тому ничего не оставалось делать,как шагнуть в неведомое…

Долго блуждал он в лабиринте белоснежных лепестков,покуда не попал на Цветоложе – в самое сердце замка – и не повстречал там Нимфею – Хозяйку дворца и Покровительницу Флористана.Красоты она была необыкновенной.Великий Неизвестный хотел было упасть перед нею на колени,но Нимфея удержала его и сказала:"Не здесь и не сейчас;скоро закончится оборот сна,а мысли твои также тяжелы и неподвижны,как и веки твоего бренного тела,оставшегося на берегу озера.Но я научу тебя Легкомыслию,ибо только с легкими мыслями и в радостном настроении сердца можно встретить рассвет Нового Мира!" – "Как же мы встретим этот рассвет,сидя под землей?– с удивлением вопросил Неизвестный. – Ведь наверх нет никакой возможности выйти:воздух,земля,вода – всё заражено!"

– "Вы не встретите,– встретят ваши потомки.."– ответила Покровительница.

–"Какие ещё потомки, – у нас на десять мужчин только две женщины,да и те бесплодны,и все мы уже слишком стары!"

– "Десять "с т а м е н о в" и две "п и с ц и л л ы", – уточнила Нимфея, – вы теперь – растения и будете размножаться опылением с помощью мысленного ветра,производить который я тебя научу,– а пыльцы в моих кладовых предостаточно." И она вручила Неизвестному небольшой мешочек с тесемочкой,полный ароматного порошка. – "Чтобы пыльца никогда не теряла своих чудесных свойств и не кончалась,её каждый оборот Флористана вокруг Астры необходимо смачивать кровью одной из моих дочерей,которые будут п р о и з р а с т а т ь, р о ж д а я с ь среди твоего нового народа.

– Вы,наверное,      догадались,кого Покровительница называла своими будущими дочерьми? – обратился к нам Гиацинт.

– Цветочных фей! – закричали мы радостно.

– Правильно, и одна из них скоро посетит нас,– не забывайте об этом.

– Мы помним,наставник!

– Хорошо,– удовлетворенно проговорил он, – а теперь слушайте дальше: – Получив мешочек,Великий Неизвестный развязал тесемку,высыпал на ладонь немного коричневатой пыльцы и попытался лизнуть.Нимфея мелодично рассмеялась: – "Это надо вдыхать!" – "Как – вдыхать?" – "А вот так!" И она откуда-то из складок полупрозрачных,переливававшихся всеми цветами радуги,одежд достала небольшое,величиной с ладонь,зеркальце в форме цветка ромашки и хрустальную трубочку.Затем Покровительница насыпала немного порошка на зеркальную поверхность,трубочкой разделила его на две тонкие линии и поочередно,изящно и сноровисто,втянула их в свой восхитительной формы носик – по одной в каждую ноздрю.После чего велела Неизвестному проделать то же самое.Получилось не с первого раза,но третья попытка увенчалась успехом, и Великий познал,что такое подлинное Легкомыслие.Поначалу он даже испугался,но потом вспомнил,что это всё ему снится,и страх отступил,а очень скоро пришло ощущение,будто он полый внутри,словно какая-нибудь тростниковая дудочка,и на нём кто-то воистину Великий возьмет сейчас и сыграет; от такой мысли стало душе высоко и сладко…и вновь немного страшно,но уже иначе, – оттого,что понял вдруг Неизвестный: старый мир ушел безвозвратно,а вместе с ним и он,и кто-то другой, молодой и сильный,вдыхает сладкий эфир Нового мира.

И в один миг,подобно вспышке,увидел он весь этот мир,всё его устройство в мельчайших подробностях.Потрясение было столь велико,что лишился он чувств и,словно подкошенный,повалился на Цветоложе Белой Лилии…

В себя Великий Неизвестный пришел на берегу того же подземного озера,где и заснул,и решил,что всё это ему приснилось,но рука его,как бы сама по себе,крепко прижимала к груди мешочек с пыльцой,подаренный Нимфеей…

Тут на всю теплошколу разнесся аромат степного колокольчика,но на этот раз мы не бросились"сломя голову" из флор-бокса,а чуть ли не хором закричали: – Дальше! Что было дальше?!

– В следующий раз,– махнул рукой Гиацинт и скрылся в наставнической.

Глава 2-ая.

Необходимо сказать,что до совершеннооборотия нам – тычинкам и пестикам – не полагалось никаких имен,а только запахи; и общаться между собой в свободное от просвещения время мы должны были при помощи вживленных под кожу сенсорных ароматизаторов,однако делали это только при приближении взрослых,или когда становилось совсем скучно.Уж больно неудобно это было.Неудобно и сложно.

Сенсорные ароматизаторы располагались по всему телу,исключая голову(но не уши),спину и ноги ниже колен.Ароматизаторами,вживленными в паховую область, пользоваться строго-настрого запрещалось.Это считалось верхом неприличия,да и пахло отвратительно.Каждому тычинке и пестику полагался собственный ароматический код.Если ты хотел к кому-нибудь обратиться,надо было набрать на своем теле сложную комбинацию прикосновений,поглаживаний,нажатий и потрагиваний.Ритуал на этом считался завершенным,и мы переходили на бытовую ф л о р и с т а н ь. Но были у нас и тайные вербальные аналоги ароматических кодов.Каждый сенсор мы обозначили соответствующей буквой алфавита:находившийся на мочке правого уха – буквой "А",на мочке левого – "Б",на правой стороне шеи (в районе сонной артерии) – "В", на левой стороне – "Г",– и так далее,– сверху вниз до самого паха,где приютились запрещенные ароматизаторы "Э","Ю"и "Я",которые на время занятий надежно укрывались от случайных (случайных ли?) прикосновений маленьких непослушных ручек твердыми и выпуклыми "раковинами".После окончания уроков "раковины"теплой жидкостью стекали в специальные отверстия в полу,чтобы утром снова затвердеть на наших хрупких чреслах.

Таким образом,личный ароматический код обретал вполне членораздельное звучание,схожее с именами взрослых стаменов и писцилл.Мое тайное имя было Тимиан или сокращенно – Тим.Иногда,желая обидеть,сверстники презрительно называли меня "ТимьЯн", да ещё(когда не мешала "раковина"), умножали обиду соответствующим прикосновением.Случалось это редко и незамедлительно вызывало потасовку.

Дружил я с тычинками Флоксом,Лофантом,Иргой и Дроком.Мы были с одной грядки,которая состояла из трех двухместных парт.Всего во флор-боксе насчитывалось пять грядок:с них к свету знания тянулись двадцать пять тычинок и пять пестиков.Пестики с нами не водились и играли отдельно,хотя наставниками такое зазнайство не одобрялось.Впрочем,оно и не наказывалось.

Пестики вообще были очень странными.Например,они не любили,когда их хватали руками,и по малейшему поводу сразу начинали хныкать.И игры у них – тьфу,– какие-то тряпочки-веревочки,лоскуточки-бантики.Не то,что у нас,– одно "шумовое запускалово" чего стоило! Наставники же нарочно не замечали или старались делать вид,что не замечают между нами различий.Не должны были пестики от тычинок до полного совершеннооборотия отличаться.А вот взрослые писциллы весьма отличались от стаменов.Каждую окружал Ореол Загадочности (сокращенно ОЗ) – силовое поле,не позволявшее никому из стаменов приближаться к ней ближе,чем на два с т е б л я. (В СНОСКИ:МЕРА ДЛИНЫ НА ФЛОРИСТАНЕ – 30 СМ.)