Старейшины начали переглядываться друг с другом, двое взволновано что-то прошептали главе совета. Они видели, что эта задержка вызывает сильное волнение как среди своих, так и у врагов. Некоторые лучники стали расслаблять тетиву луков, так как не могли больше держать её натянутой, в толпе началось движение, никто уже не мог стоять замерев. Гвардейцы не двигались, но их волнение тоже отмечалось по струйкам пота, стекающим по лицам, напряжённым взглядам и тому, что некоторые из них переводили ствол мушкетов от одной цели к другой. Дисциплина приносила свои плоды, и, по сравнению с местными, солдаты казались недвижимыми и непоколебимыми, что ещё больше раздражало ополченцев.

— Д-да, мы согласны, — ответил глава совета, чувствуя общие настроения. Ему, как и его соратникам, не нравилось, кто вёл переговоры, хоть и от имени ненормальной страны, но пока причин подозревать обман не было. Ради того, чтобы заполучить девочку и вернуть обратно, они и так пошли на многое; отступать сейчас стало невозможным.

— Тогда, — когда будете готовы, я имею в виду, — развяжите Вильгельма и начнём! — неожиданно жизнерадостно ответила Юна. Никто не мог поверить, что она могла настолько хорошо контролировать себя, потому большинство людей с обеих сторон решили, что её на самом деле не пугает окружающая тревожная обстановка. Такое спокойствие пугало их намного больше, чем то, что сейчас они держали друг друга на прицеле.

Мальчика развязали, глава совета старейшин положил ему ладонь на плечо и, пройдя так вместе с ним несколько шагов, отпустил. Девочка, дождавшись этого момента, пошла ему навстречу. Встретившись примерно на середине пути, они посмотрели друг на друга. Он на мгновение положил ладонь на плечо, которого недавно касались, она в ответ лишь улыбнулась и кивком показала, куда идти. Они пошли дальше, каждый в свою сторону, но, пройдя мимо, Вильгельм внезапно развернулся, встав чуть позади девочки, а она остановилась. Местные стали обеспокоено оглядываться, но вот солдаты лишь сильнее сосредоточились на прицеливании. Теперь они старались целиться так, чтобы во время залпа не задеть обоих детей.

Один из старейшин громко спросил, ударив своим посохом о деревянные мостки:

— Что это значит?!

— Ну… Я тут шла и решила изменить некоторые, м-м-м, условия. Эй, не волнуйтесь вы так, никто не хочет обвинить вас в нечестной игре, просто мне кажется, вы сами захотите изменить условия нашего с вами договора об обмене, если я проведу небольшую… лекцию… ах! Вы ведь не знаете, что это значит. Давайте я просто кое-что объясню.

Девочка провела рукой, указывая на строй гвардейцев с мушкетами. Они не двинулись, но ополченцы стали нервничать, особенно те, в чью сторону было направлено оружие. Она продолжала:

— Их оружие встречается и у вас, так что вы, скорее всего, знаете его силу и принципы работы. Наверное, вам должно быть известно, что именно Империя Райс изобрела огнестрельное оружие и производит его в больших количествах, а значит, обладает лучшими его образцами. Прошу вас всех посмотреть вон на тот корабль — «Касатка», если не ошибаюсь. О нём можно много говорить, но конкретно для вас должно быть важным наличие на нём двух палуб, на каждой из которых установлено по пятнадцать пушек с каждого борта. То есть, прямо сейчас вашему вниманию будут представлены тридцать орудий правого борта, готовящиеся к стрельбе. Офицер.

— Отдать команду! — приказал Газэф, посмотрев куда-то за строй. На краю причала стоял офицер, держащий в каждой руке два белых флажка. Он передал серию знаков на судно.

Капитаны кораблей, как и многие из членов экипажей, напряжённо следили за берегом. Увидев в подзорную трубу условное обозначение команды, которые он уже выучил из присланных ранее бумаг, отдал громкий и чёткий приказ:

— Орудия правого борта к бою! Открыть люки!

Её передали младшие офицеры. В борту корабля открылись две линии люков, крышки которых поднимались вверх при помощи верёвок. Сразу после этого наружу показались стволы пушек, полностью снаряжённых и готовых к стрельбе. Именно благодаря им крепости Империи сдерживали армии врагов и легко пробивали стены вражеских. Благодаря пушкам Имперский флот стал владыкой морей, а Альянс не смог ничего ему противопоставить, кроме воздушных подразделений. Под прицелом батарей оказалась часть города, а так как огнестрельное оружие, в основном, использовала только Империя, — во всём остальном мире его считали нечистым и варварским, — жители города лишь немного отступили. Большинство не понимали, в какой опасности находились, а те, кто понимали, начали пытаться уйти в более безопасное место.

— Если по-простому, — невозмутимо продолжала Юна, как будто не замечая усилившееся напряжение и попытки некоторых из местных сбежать, — это увеличенная версия мушкетов. Само собой, они мощнее и эффективнее, с большей разрушительной мощью… Да что говорить, если можно показать. Только не волнуйтесь, всего один залп и не в нашу сторону, а уже после мы поговорим о том, как можно изменить условия нашего договора. Открыть огонь!

Команда была передана по цепочке: от девочки к Газэфу, от него — к офицеру на пристани, а тот передал на корабль. Капитан судна отдал приказ, прошедший по цепочке до расчётов орудий, и те открыли огонь. Пушки начали стрелять не одновременно. По мере того, как команда распространялась, первыми открыли огонь орудия ближе к корме и далее стрелять стали остальные в стороне носа корабля. Над судном поднялся пороховой дым, пушки выбрасывали искры, дым и ядра. На прицеле оказался небольшой жилой район, разместившийся на маленьком островке. Снаряды стали падать на дома, мостки вокруг них и в воду рядом.

Здания этой части города были старыми и стали разваливаться на глазах. Попадания раскидывали в стороны доски, щепки, соломенные крыши. Перебивая опорные балки, разрушали крыши домов или обрушивали площадки, на которых те стояли, если попадали по опорам. Взрывы не только здания, но и раскидывали в стороны их содержимое, в том числе владельцев, которые, как и многие горожане, стояли на улице. Людей отбрасывало взрывами в воду, ранило осколками, несколько групп разорвало попаданием ядер. Те, что пытались сбежать, случайно попали на мост в момент, когда по нему попало ядро, разбросав их вместе с ним. Когда пушки замолчали, скрип древесины ещё слышался, как и крики раненных, в панике пытавшихся убежать. Несколько домов загорелись, пожар стал распространяться на другие.

— Да как ты… — начал глава совета старейшин с дрожью в голосе, смотря на дымящиеся дома и то, как жители острова пытались спастись. Одни пытались пройти по мостикам, другие пустились вплавь, им на помощь поплыли лодки со стороны основной части Портьера.

— Стой, стой, стой! Прежде чем говорить и делать глупые глупости, хорошо подумайте. Ведь в гавани есть ещё два корабля, тоже с пушками, и если один из них аналогичен стрелявшему, то второй… — Юна улыбнулась, зная, что «Тихий победоносец» находится позади, и развела руки в стороны, — флагман Имперского флота, оснащённый ста двадцатью орудиями! То есть, по шестьдесят с каждого борта, размещённых на четырёх палубах. Как вы думаете, что будет с этим милым портовым городком, если все они сделают залп? И не один залп, а столько, сколько потребуется, чтобы он стал выглядеть ещё приятнее! Офицер, готовься…

— Все орудия к бою! — скомандовал Газэф, держа в одной руке пистолет, а другую — на рукояти сабли. Этот план ему не нравился с самого начала, но особого выбора не было, и отступиться они не могли.

Анатолий увидел сигнал, который ожидал, зная суть плана. Он приказал ожидавшим его слов подчинённым: