— Началось, — произнёс командор свои мысли вслух. Он участвовал в нескольких абордажных атаках, а также в боях на берегу, так что прекрасно понимал, что сейчас могло происходить там, на суше. Без подзорной трубы в той стороне виднелись лишь вспышки выстрелов, какие-то непонятные тени, но больше были слышны звуки боёв. По какой-то причине, это, вместе с необычно хорошей освещённостью города в эту ночь, стало напоминать праздник.

— Похоже, война добралась и до этих всеми забытых мест, — произнёс старший помощник, скорее всего, из-за некоторого волнения. Заметив взгляд командора, добавил тихо: — Простите, это ради Империи.

— Да.

Анатолию уже сообщили о том, что весь остальной флот уничтожен магами прямо в порту. Независимо от исхода миссии, флот можно считать разгромленным, так что теперь от неё зависела не только судьба всей страны. Они были просто обязаны сделать всё возможное для того, чтобы спасти принца и наследие, в которое он так верит.

—Командор, смотрите, на пристани! — крикнул один из гвардейцев, указывая в направлении берега. На борту их осталось чуть больше десяти человек и все несли караульную службу, но могли быть вызваны на пристань. Тут и там бойцы патрулировали немалую по размеру палубу судна.

Офицеры и матросы посмотрели в сторону большого причала. Там происходило что-то совсем непонятное. Каким-то образом бои уже достигли этого места, так как с улиц города выбежали толпы людей, кричащих и паникующих. Немного позади них бежали ещё люди, среди которых как будто мелькало холодное оружие и слышались боевые кличи. Гвардейцы, находившиеся ближе всего, не сразу сообразили, что происходит, а когда офицеры стали отдавать команды и строить их в боевые порядки, толпа уже оказалась перед ними. Некоторые солдаты пытались удержать её или стрелять через головы по преследователям, но, к их удивлению, произошло событие, которое они никак не ожидали. Паникующие жители, многие из которых женщины и подростки с детьми, внезапно вытащили из одежды холодное оружие в виде ножей, кинжалов и коротких мечей, после чего пустили их в ход. Первые ряды солдат оказались свалены на землю и заколоты, толпа объединилась и в общем порыве бросилась вперёд.

Гвардейцы дальше по пристани в это самое время строились в шеренги. Некоторые бойцы, видя, что произошло, в страхе начали отступать. Командирам понадобилось немало усилий, чтобы восстановить порядок, в том числе — выстрелы из пистолетов в воздух и возвращение солдат в строй силой. Поэтому, когда враги уже приблизились, их встретил общий залп солдат первых двух шеренг. Они отступили, освобождая место другим стрелкам. Очередной залп замедлил наступление, но атакующих людей всё ещё оставалось много. Начались ближние бои. Солдаты на малых причалах и по всей линии берега тоже оказались атакованы и вступили в бой. Бои, судя по звукам, начались по всему городу.

С одной из улиц появился отряд гвардейцев, ударивший во фланг толпе и ослабив её натиск. Враги бросились и на них, завязалось сражение без определённой линии соприкосновения. Это видели все находившиеся на верхней палубе флагмана. Кто-то испугано спросил:

— Это кто, бандиты? Их так много… Они что, не видят, что тут корабли?

— Они не боятся нас потому, что… — произнёс свои мысли вслух командор и начал действовать раньше, чем успел договорить. Он почувствовал, что в этом нападении было что-то странное, а также опасность, исходившую откуда-то неподалёку.

Разворачиваясь, он вытащил из-за пояса пистолет, направив назад, осмотрелся и сразу увидел цель. Ему в голову пришла простая мысль о том, почему враги не опасались огромных кораблей в порту. Потому что они знали, что ими займутся другие. На ближайшей верёвочной лестнице, ведущей на мачту, стояли два человека, которых там не должно было быть. Каждый носил не форму, а какой-то гражданский костюм, да ещё и мокрый. В их руках блеснули клинки, Анатолий прицелился и выстрелил. Один из врагов с криком упал на палубу, после чего раздался хруст костей; его меч проехал по полу. Второй сразу спрыгнул вниз и оказался не единственным посторонним на борту.

— Тревога! Все наверх! К оружию! — крикнул офицер, роняя подзорную трубу и вынимая саблю. Тут же по лестнице капитанского мостика стали сбегать ещё враги, другие выходили из укрытий по всей палубе. Часть охраны уже лежала мёртвая с перерезанным горлом или ранами в спинах. Остальные члены команды тоже вытащили оружие, раздались ещё выстрелы, свалившие нескольких из диверсантов, но те быстро сократили расстояние, и завязался бой.

Командор отбил удар своего противника в сторону и заколол его в бок. Заметив, что позади кто-то забирается на палубу, взмахом перерубил горло противнику, только показавшемуся из-за борта. Тот с хрипом сорвался вниз, через несколько секунд послышался всплеск воды. Обернувшись, офицер отбил удар ещё одного противника, нанёс свой, который тоже был отбит, после чего гвардеец, стоявший в стороне, выстрелил из мушкета и пристрелил противника. На благодарность времени не оставалось, и каждый из них вступил в бой с новым врагом. Лазутчиков становилось больше, чем экипажа на верхней палубе, но их приходилось сдерживать, иначе под их контролем окажется весь корабль.

— Тревога! К оружию! — слышались крики где-то снизу. По лестницам с нижних палуб стали подниматься моряки, в основном, вооружённые саблями, но некоторые несли укороченные мушкеты. После выстрела их часто начинали использовать, как дубины, так как в них не предусматривалось крепление для штыка из-за узких пространств нижних палуб.

Командор увидел, что на одной из лестниц встали три врага с гарпунами, которые, видимо, добыли на корабле. Своими ударами они кололи всех поднимавшихся, создав давку и не давая подняться. Он подбежал к ним и ударом сверху рубанул первого противника по лицу, второй стал разворачиваться к нему в попытке ударить гарпуном, но его колющий удар оказался первым. Последний лазутчик отвлёкся, и его снизу вверх заколол один из моряков, поднявшихся по лестнице. Выход был свободен, и сражающиеся на палубе члены экипажа получили подкрепление. Это ненадолго оградило командора от сражения. Он осмотрелся и постарался понять, чего хотели добиться напавшие.

Раздались новые выстрелы, их дополнила канонада на берегу, но вспышки виднелись и на других кораблях. Крики и звон клинков, а также мелькание силуэтов говорили о боях и там. На берегу дела обстояли не лучше: хотя поток атакующих прекратился, солдат там и до этого оставалось не так много. Не имея огнестрельного оружия, противники спешили вступить в ближний бой, ценой больших потерь подходя вплотную. Им не везде удалось приблизиться — на некоторых малых причалах солдаты перебили всех подходящих выстрелами и теперь стреляли по берегу и соседним пристаням, помогая своим товарищам. На пристань прибывали дополнительные отряды, действуя согласно приказу: в случае осложнений отступать туда для перегруппировки.

Анатолий понял, что атака хорошо спланирована, да и не каждый мог вплавь добраться до судна и забраться на него. На берегу на стороне противника виднелись люди в серых плащах — местное ополчение, а значит, и весь город. Они знали, что превосходят Империю в городе, так что единственное, что им нужно сделать для полного успеха — это избавится от судов в порту. Он не знал, каким способом они хотели это совершить, но отлично понимал, каким могли попробовать.

Бросившись вперёд, он с разбега столкнул за борт ополченца, нависшего над одним из офицеров, после чего сказал спасённому: