За мостом следили и время от времени ремонтировали, но качество постройки и так становилось понятным: он простоял немало лет и до сих пор находился в хорошем состоянии, пережив своих строителей. Официально строение принадлежало городу, а тот факт, что это единственная переправа на многие километры вокруг, обеспечивала стабильный доход со сборов за проезд и проход, а также — перевозку грузов. Если его бы вдруг не стало, ну, или его бы захватили бандиты, это могло подорвать торговлю Портьера с другими регионами, но самое главное — сократить доходы города. Налогом облагались не только желающие перейти с одного берега на другой, но и торговцы, проплывавшие на лодках. Не желавшие платить всегда могли попробовать пройти через каменистые холмы, заросшие лесом, по левому берегу вдоль течения реки, — в конце концов, он упирался в левобережную часть города, — но до туда ещё нужно добраться. Контроль над мостом решал и ещё одну проблему: защищал правый берег реки и правобережную часть города, потому что дорог с этой стороны не было вообще, что обычно связывали с наличием на этой стороне Чёрной пирамиды. Потому мост охранялся ополченцами.

На правом берегу, если смотреть вниз по течению, стоял небольшой деревянный дом и несколько палаток вокруг. На той стороне моста находился лишь пост охранников, который менялся раз в несколько часов, а всю охрану моста меняли раз в неделю, давая возможность посетить родной город. Несколько человек сидели у костра, разогревая котелок с кашей. Наступила ночь, и им хотелось подкрепиться перед тем, как заступят на ночное дежурство. Вместе с ними сидел мальчик, сын старшего смены. Отец постоянно брал его с собой, так как мать давно умерла, и оставить его было не на кого.

— Давай ешь, потом возможности может и не быть, — проговорил отец, протягивая деревянную тарелку с едой. В полутьме ночи, несмотря на костёр, черты лиц людей особо не выделялись. Все носили простую одежду и серые плащи, каждый имел либо меч, либо копьё. Всё оружие стояло на подставке возле деревянного строения, чем-то похожего на сарай.

— Капитан Радэс, я уже наелся, — ответил мальчик тихо, отпивая немного воды из кружки.

— Ну, не хочешь — как хочешь. Потом не жалуйся, — ответил отец, уже привыкший, что сын называет его по его должности: всё-таки большую часть времени они проводили на службе.

— Командир, опять эта крылатая тварь! — крикнул кто-то. Окружающие всполошились и, встав со своих мест, похватали оружие. В ночном небе светили лишь звёзды, но по звуку взмахов крыльев, а также зная по прошлому разу, что это предвещало, они смогли разглядеть чей-то силуэт, пролетевший над лагерем и приземлившийся на крышу деревянного здания.

Интриш прилетали и раньше и, в принципе, местные ничего не имели против них, считая их больше дикими животными с человеческим телом, чем разумными представителями другой расы. Но, как и в тот раз, они хорошо увидели, что существо одето в какую-то одежду чёрного цвета с яркими, позолоченными элементами. Гонец, сообщивший о вторжении Империи и о том, как выглядят их солдаты, прибыл ещё в первые дни. Отношение к летающим существам в мундирах сразу стало другим: теперь они злили местных ещё больше своим наглым поведением, которое не могло объяснить даже их специфическое видение мира.

— Эй! А ну, проваливай отсюда! — крикнул один из ополченцев, натягивая тетиву и целясь в существо на крыше.

— Я вам не «Эй»! Чичирайт. По тому берегу приближается лёгкая кавалерия Альянса, скорее всего, разведчики. Вы уж постарайтесь и удержите мост, Империя послала вам подкрепление, — произнесла девушка-интриш. В момент, когда в неё прицелились несколько луков, укрылась на той стороне крыши. Осторожно выглянув, она добавила перед тем как улететь: — Непохоже, что они настроены дружелюбно, да и эти земли они считают нашими, а не вашими, так что и к населению будут относиться соответствующе.

— Может, мне пустить стрелу ей в глаз? — спросил лучник, двигаясь по мере того, как смещалась летящая интриш; до того момента, пока она не скрылась в темноте.

— Пусть летит, мы с Империей пока не враги, — ответил капитан, бросив взгляд на ту сторону. Если бы не фонари, которые держал каждый из охранников на том берегу, их бы совсем не удалось различить. — Эти твари, похоже, хорошо видят в темноте. И слышат тоже…

Последние слова были связаны с топотом копыт. Дорога специально прокладывалась вдоль берега реки ближе к мосту, чтобы её могли увидеть и с дальнего берега. На неё из леса выехала группа всадников, их количество и принадлежность не удавалось разглядеть, но, благодаря разведчику Империи, они знали, кто это был. Сын спросил:

— А мы ведь ждём, пока Альянс не придёт и не выгонит Империю с наших земель?

— Да. Они воюют друг с другом. Именно поэтому мы сразу же предупредим их о том, что сюда движутся имперские отряды. Войска Альянса приказано пропустить без остановки, пусть разберутся с этими ненормальными, а потом тоже убираются. Как и имперцам, им далеко до наших земель, так что всё останется как прежде, надо лишь пережить всё это.

Мужчина видел, что его люди на той стороне машут и что-то кричат всадникам; они уже знали, как себя вести, так что проблем не должно возникнуть. Но тут один из огоньков упал на землю.

— Что это? — спросил кто-то из лучников. Не он один увидел, что ещё три из десяти огоньков упал на землю. Это ещё до того, как всадники добрались до поста, но уже было понятно, что они не собирались останавливаться.

— Они что, напали? Без причины? — спросил мужчина с копьём, не осознано беря оружие на изготовку. — Но почему? Мы же с ними не воюем…

Радэс понимал, что должен отдать приказы, но не знал, что делать. Имевшиеся у него чёткие приказы от старейшин противоречили тому, что сейчас происходило. Обдумывая происходящее, он вспомнил слова интриш и всё понял. Действовать нужно было немедленно.

— Они считают эти земли имперскими, а нас — имперцами и солдатами Империи! Врагами! Они и о наших людях в городе так думают! Мы должны остановить их здесь, сообщить старейшинам, что происходит, и получить новые указания. Индар, бери лошадь и скачи в город. Предупреди совет.

—Нет, я не… — начал мальчик, но отец грубо направил его в сторону места, где стояла лошадь. Всадники снесли людей на том берегу, с некоторыми вступили в бой, способный добавить ко времени лишь несколько минут.

— Быстрее! — Мужчина вытащил меч, видя, что некоторые из всадников поскакали по мосту. —Копейщики, вперёд! Идём к ним навстречу насколько можно, нельзя дать им попасть на этот берег и получить возможность для манёвра! Лучники! Огонь по готовности!

Если на том берегу находились десять человек, то на этом — ещё двадцать. Идея состояла в том, что та сторона считалась более опасной и, вместе с охраной моста, защищала лагерь от нападения. С этой же стороны, помимо охраны, находились все отдыхающие смены вместе с теми, кто обслуживал лагерь. Командой тревоги стали методичные удары в гонг, висящий на специальном столбике возле деревянного здания, которое предназначалось для отдыха охранников, но использовалось лишь зимой. Все, кто спал, вскочили со своих мест, стали одеваться и хватать оружие. Среди них было десять копейщиков и восемь лучников, но каждый из них имел меч, с которым они, как и остальные мечники, мастерски управляясь. У каждого мечника был круглый щит.

Пройдя по мосту метров десять, отряд остановился; до встречи с быстрыми противниками оставалось немного времени. Тут стало понятно, почему некоторые из их товарищей на том берегу падали ещё до подхода противника. Некоторые из всадников стали стрелять из луков, стрелы втыкались в мост перед строем копейщиков, пролетали рядом, одна попала кому-то в глаз. Вместе с тем, как он упал, остальные укрылись за щитами, выставленными вперёд. Перед самым столкновением копейщики подняли копья и встретили вражескую конницу.