Джарк, может, и не отказался бы от пирога. Но Янур покачал головой:

– И так давно бродим, моя хозяйка уже волнуется. Так что лучше нам домой не опаздывать.

– Ну, что ж, тогда лёгкой вам обоим дороги, – хозяин проводил гостей до порога. – И благодарю вас за добрые вести.

Рэта Темершана Итвена

Темери не спалось. Встреча на башне разогнала последние мысли об отдыхе.

Сначала она просто металась из угла в угол, иногда останавливаясь у окна и вглядываясь в звёздное небо за ним, словно забыв, что кроме неба, дворика и тёмных стен, из окна ничего не разглядеть.

Доберётся ли Роверик? Сможет ли поговорить со шкипером Януром, и поверит ли ему шкипер?

Удастся ли хозяину «Каракатицы» добраться до хозяина Каннега? И что скажет подозрительный мальканин уже на его слова?

Промаявшись так с полчаса, Темери наконец зажгла свечи в большом подсвечнике. Ободрённая недавней прогулкой, она решила, что худого не будет, если она ещё немного побродит по ночному замку. Все спят, тихо. В коридорах возле караульных горят огоньки.

Вряд ли кого-то доведётся встретить в столь поздний час.

Караульный, кстати, у её двери успел смениться. Теперь это был юноша, почти мальчик, с лёгким пушком над верхней губой.

На этот раз в сопровождении Темершана не нуждалась, так что лишь кивнула ему – и получила в ответ понимающий взгляд. Слишком понимающий. И вроде даже немного завистливый.

– Впрочем, – вздохнула она, как бы продолжая мысленный диалог, – мне может понадобиться помощь. Идём!

Идти в сопровождении юного гвардейца было немного спокойней.

Ноги сами привели Темери в зал для торжеств. Сейчас в нём одиноко догорал камин, к нему было подвинуто кресло, возле которого помаргивала одинокая свеча.

Пожалуй, здесь должно хорошо думаться – сидя у камина, со свечкой, с бокалом лёгкого вина в руке…

За вином можно было послать гвардейца. Но он, следуя давней традиции, остался ждать снаружи.

Темери подошла к камину и обнаружила, что не одна она страдает сегодня бессонницей. Наместнику, оказывается, тоже не спалось.

Он полулежал в кресле, закутавшись в плед и ссутулив плечи. Темери вдруг увидела, что он вряд ли старше неё, что он устал, и, может быть, даже простужен. Встрепанные волосы торчат сосульками, на виске – капелька пота.

– Рэта Итвена, – поприветствовал он. – Тоже не спится? Хотите вина?

Удивляясь себе, Темери подошла к камину, подбросила пару поленьев, пошевелила кочергой угли. Не ждать же, когда проснутся слуги? В зале было холодно и влажно. Всё тепло от камина, окатив сухим воздухом пригревшегося в кресле наместника, улетало куда-то вверх, к потолку.

Поставив кочергу на место, она посмотрела наместнику прямо в лицо.

Он приподнял брови, но тут же потянулся пальцами к вискам, словно у него болела голова. Пожаловался:

– День какой-то… плохой день. А у ворот собираются люди. Шпионы Шеддерика говорят – вооружённые. Ждут рассвета. И новостей.

– А давайте натянем всем нос. Всем, кто устроил это представление с ошейником, и тем, кто раструбил о нём по всему Тоненгу?

– И как мы это сделаем?

– Ну, нам всё равно завтра или на следующий день идти к Золотой Матери за благословением… так почему бы не сделать это на рассвете? Оденемся понарядней. Пусть трубачи на воротах встанут… и сделаем вид, что так всё и было спланировано. А толпа нас с вами просто встречает.

– А не боитесь, что они нас тут же на радостях и расстреляют? – Кинрик выпрямился в кресле и заинтересованно подался вперед.

– Боюсь. Но вы будете рисковать сильней, чем я. Это же вести о моей трагической кончине, если ваш брат прав, вывели людей на улицы.

– У них могут быть ружья. Надо будет поставить оцепление и несколько стрелков по крышам. И горнисты пусть на воротах стоят. И нужно, чтобы флаги развернулись… и ещё нужен какой-нибудь корабль, пусть даже рыбацкую лодку… А вы правы, может получиться красиво! Нам нужен церемониймейстер, начальник охраны, капитан гвардейской роты и Шеддерик… ай, каэ зар! Они ж с Гун-хе допрашивают ювелира.

– Я разбужу Шиону, она поможет мне собраться. Сделаем вид, что рады этой свадьбе, и пусть все, кто не рад этому так же, как мы, скрипят от злости зубами!

Кинрик засмеялся так громко, что смех резко перешёл в кашель. Вытер слезящиеся глаза и сообщил:

– Я понял, чем вы так зацепили моего брата, рэта Итвэна.

Настал черед Темершаны поднимать брови, в одно это движение вкладывая сразу два вопроса. «Чем же?» и «Что значит – зацепила?».

Вслух она, конечно, не задала ни тот, ни другой. Даже поспешно сменила тему:

– За дверью ждёт гвардеец. Думаю, за капитаном можно отправить его.

– Конечно. Ну что, попробуем… как вы сказали? Натянуть им всем нос?

Темери казалось, что Кинрик уж слишком возбуждён, и глаза у него блестели, как воспалённые… но загадочная простуда, казалось, отступила. Так что она решила пока забыть о ней. А потом осторожно рассказать о своих наблюдениях Шеддерику.

А ведь ещё неизвестно, одобрит ли чеор та Хенвил эту авантюру.

Благородный чеор Шеддерик та Хенвил

Чеор та Хенвил, может, и не одобрил бы. Если бы знал, что она уже появилась и начала воплощаться. Благородный чеор был занят: выяснял у мальканских кухонных бунтарей, откуда именно пошли гулять по городу сплетни, и, самое главное, не приплачивает ли кто-либо сплетникам за искренность и правдоподобность.

Ему удалось раскрутить довольно длинную цепочку, он даже сам удивился небывалой скорости получения информации. От пьянчуг по первому адресу (один выбитый зуб и одна совместно выпитая кружка какого-то крепкого деревенского пойла), он узнал, что новость они подхватили на улице в нижнем городе, неподалёку от известного всему кварталу питейного заведения. Шеддерик отправился туда и обнаружил, что кабак ещё открыт, и хотя народу в нём немного, среди этого самого народу есть и искомый «вестник справедливости».

Вестник встрече не обрадовался, но проявлять героизм и личным примером вдохновлять присутствующих малькан на уничтожение всего «белобрысого заморского племени» тоже почему-то отказался. Чеор та Хенвил его и пальцем не тронул, чему свидетелями были все присутствующие, но сумел узнать довольно много. О себе самом – это понятное дело, но и о том, откуда вести – тоже. «Сплетню» ему передал некий богатый и довольно известный малькан, имя которого он, к сожалению, запамятовал… так вот, этот чеор сам видел труп рэты Итвэны, в чём клялся собственным здоровьем… точно ли чеор? Только что был малькан? Да нет, малькане там тоже были, и даже трое, или нет, больше… но и ифленец был, да тоже знатный. Не из самых известных, правда… нет, имени не вспомнить… а, описать смогу. Видел его как вас, благородный чеор…