Но все плюсы такого решения перечёркивал один фактор – усталость. Шеддерик, как ни прискорбно это признавать, безумно устал. А значит, сам был способен на любые ошибки.

Тем временем Гун-хе вытряс на стол из сумки целую гору конвертов и небольших полосок писчей бумаги.

– Доносы, – с мягким южным акцентом пояснил он. – Есть интересные. Могу рассказать!

– Конечно. Но сначала расскажи всё, что я пропустил. Как обстоят дела. О чём сплетничают благородные чеоры. Какова общая обстановка.

– Светлейший чеор наместник Кинрик в целом справился, – снова заулыбался южанин. – Но раз уж вы просите подробностей… Начну с того, что сразу после вашего отъезда на Кинрика было совершено покушение, но он легко разобрался сам. Напал один из слуг, нанятых для завершения ремонта в новом крыле. Допрос показал, что покушение организовала одна из фавориток прежнего наместника. Заплатила золотом, обещала, что поможет исполнителю скрыться. Уже арестована, суд состоялся на прошлой неделе. Не суд наместника, так что честь рода не затронута, если это вас волнует.

Шеддерик поморщился – честь рода его трогала в последнюю очередь.

То, что брат жив, здоров и деятелен, он узнал, как только отправился в город, и сейчас его больше интересовала общая ситуация.

После того, как Шеддерик основательно прижал некоторых особенно охочих до власти светлейших чеоров, волнения среди ифленского населения поутихли, да и в Нижнем городе стало спокойней. Раскрытый заговор, казнь преступников, публичная, на лобной площади верхнего города, должна была дать понять всем потенциальным заговорщикам, что шутки кончились, и тайная управа церемониться не станет. Однако ж, всё-таки нашлись люди, которые не сочли это серьёзным намёком.

– Кто-то начал распускать слухи, что, дескать, наследница мальканской династии выжила, и наместник Кинрик нанял людей, чтобы её убить. Моим людям в городе удалось перекрыть источник в самом начале, повезло. Но кое-что всё-таки утекло.

– Да, – проворчал Янне. – Пару недель назад у нас тут тоже вспоминали имя рэты. Но это вздор был – вроде, кому-то явился её Покровитель и требовал мести. Вздор! Я так и сказал. Этот человек, кстати, считал, что чеора Шеддерика тоже убили по приказу наместника. Чтобы, значит, устранить претендента на… он сказал, на «луч ифленской звезды».

В этом месте палец Темери, бездумно двигавшийся по столу, замер. Она чему-то улыбнулась и стала прислушиваться к разговору внимательней.

– Интересно. Янне, а ты его раньше видел, того человека?

– Ни до, ни после. Но могу описать, если надо. У меня память хорошая, да и у Тильвы тоже.

– Как всё успокоится, я пришлю художника, – покивал Гун-хе, – художник с твоих слов нарисует человека, а сиан попробует найти. Так вот, слухи… слухи в городе появляются регулярно и самые разные. По отдельности они вроде безобидны, но, когда их много, люди начинают волноваться и злиться. Источники отследить практически невозможно. Но Кинрик почти уверен, что воду мутит светлейший чеор Эммегил. Он слишком хитёр, чтобы его поймать за руку, к тому же в последние недели не живёт в Цитадели. К нему мы снова приставили толкового наблюдателя, но, судя по докладам, чеор не покидает имения. Хотя гости у него бывают часто. И это всегда разные благородные чеоры, их слуги и солдаты. Кинрик, когда вы не вернулись в срок, отправил на поиски несколько отрядов солдат. Я знаю, что некоторые дворяне сделали так же: ваш брат поступил опрометчиво, пообещав вознаграждение за любые новости о вас лично. Но ему хватило благоразумия не упоминать при этом рэту, так что о том, что вы должны были приехать вместе, знали очень немногие.

– Те, кто пытались нас убить – знали. И… Гун-хе. Я был неосторожен в городе, меня видели. Так что сейчас муравейник зашевелится.

– Тогда вам… и рэте, возможно, стоит побыстрей перебраться в крепость?

– Да, вероятно. Чтобы решить, мне нужны все новости.

Южанин кивнул.

– Буквально пару дней назад в порту словно волна прошла – моряки нарочно задирали патрули, случились драки. Несколько человек погибло. Гвардейцы устроили облаву в поисках зачинщиков, но тех кто-то предупредил. Сейчас все ждут ответной реакции, солдаты остались в казармах.

– Да, люди очень недовольны. Уважаемый Гун-хе прав, – развёл руками дядя Янне, – Город снова бурлит. Слухов много, и они все недобрые. Что налоги поднимут. Что с Ифлена, как только море успокоится, придёт флот с отрядами карателей, которые, вроде, должны напугать горожан и держать дальше в страхе. Что сианы наместника насылают болезни на Нижний город, чтобы окончательно выгнать малькан в деревни. Что Коанеррет готов объявить нам войну и ввести войска. Много слухов. Про рэту вот, тоже. Но, – Он даже выпрямил спину, – не все верят.

– А те, кто верит, что говорят?

– Говорят то, что и обычно. Что пора давить ифленскую гниду… простите, благородный чеор. Что как начнётся навигация, давить будет поздно, потому что чеоры попросят помощи у Империи. Что война с Коанерретом честным горожанам на руку – вроде как, ифленцам на два фронта воевать несподручно. Говорят, что кабы кто-то из семьи рэтшара выжил, так народ быстро бы собрался под его знамена…

– Я догадалась, – оборвала его вдруг Темершана. – Заговорщики собирались предъявить горожанам меня, мёртвую. И как-то доказать, что виновен в этом или наместник… или чеор та Хенвил. Это спровоцировало бы бунт?

– Да, конечно, – кивнул Гун-хе, – тут даже трупа не нужно – достаточно правдоподобных доказательств. Да для толпы, бывает, довольно просто удачно брошенного лозунга. Особенно, если толпой грамотно управлять.

Шедде в упор посмотрел на помощника. Потом переспросил, уже зная, каким будет ответ:

– А есть, кому управлять?

Гун-хе кивнул, и в зале повисло тяжёлое молчание.

– Про возвращение рэты Итвены, надеюсь, заговорщики не знают. Пока. – Словно нехотя сказал Шеддерик. – Но, Темершана, вас будут искать. Так что наша главная задача – вас спрятать. И подготовить торжественное возвращение. Уже официально, как невесты Кинрика…

– Нет, – у Темери даже глаза блеснули. – Не так! Нам, то есть, вам, нужны союзники в городе. Если поступить, как вы говорите, то все решат, что меня взяли в заложники и вынудили стать невестой вашего брата, чтобы мальканы вели себя посдержанней.

– Ну, во многом, так и есть, – невесело улыбнулся Шеддерик.

– Это было правдой. Было! Может, ещё и будет. Но если направо и налево рассказывать именно эту версию, предотвратить восстание мы не сможем.

Шеддерик открыл было рот, чтобы возразить, но мальканка тряхнула кудрями и, чуть подавшись вперед, заявила:

– Надо говорить с людьми. Лично. Надо развеять слухи. И говорить должны мы. Вы, потому что… да хотя бы, потому что среди малькан есть те, кто может за вас поручиться, ведь так, шкипер Янур? И я. Потому что, – голос её зазвучал куда менее уверенно, – вы сами говорили. Меня помнят. И может быть, моё слово будет иметь значение. И ещё, ведь это про меня, как сказал уважаемый Гун-хе, здесь распускают разные… слухи.