Ровве первым отвернулся от них и протянул руку новой знакомой – чеоре Вартвил.

– Я увижу сына? – спросила она тихо.

Ответа Шеддерик не услышал. Пора было возвращаться. Благо, старый сиан – чеор Латне, заботливо обозначил обратный путь вешками.

Глава 23 Добрых снов, любимая!

В комнате было много света, в открытые окна тёк пряный воздух начала лета. Там снаружи цвёл каштан, и пели птицы.

Выздоравливать, когда знаешь, что всё уже почти хорошо, когда тебя навещают пресветлые сёстры, принося вкусные угощения; когда рядом суетится Дорри, Шиона каждый день передаёт гостинцы и приветы из города; а главное, когда Шеддрик та Хенвил почти все вечера проводит рядом с тобой – так выздоравливать почти приятно.

Одно жаль, это должно скоро закончиться, ведь жизнь не ждёт. Время не может остановиться, и там, снаружи, что-то всё время меняется. И уже очень хочется, наконец, распахнуть двери и нырнуть в этот поток, чтобы узнавать новости не из уст Шионы или Дорри, а сразу и самой…

К сожалению, жила Темери сейчас вовсе не в своей прежней комнате, а в более просторных, недавно отремонтированных апартаментах, с отдельной гостиной и большой спальней, в новой части замка, так что убежать из-под бдительного присмотра компаньонки тайными ходами она не могла – здесь их не было. А Шиона и сама строго соблюдала распоряжение лекарей, и Дорри научила. Так что миром снаружи пока что приходилось любоваться исключительно из окна.

Дело осложнялось тем, что чеор та Хенвил однажды перестал показываться… а на все расспросы девушки в один голос отвечали: он очень занят на корабле, ведь ифленский флот вот-вот должен отправиться в обратный путь. Или: он в городе с хозяином Каннегом, по делам управы.

– Скажите уж сразу,– невесело шутила она, – что благородный чеор просто не хочет меня видеть со всем этим…

И крутила пальцами у лица. На самом деле синяки, оставленные проклятием, давно сошли. Остался только шрам на лбу, но и от него скоро останется лишь незаметная тонкая полоска – не зря же вокруг всё время суетилось столько лекарей и сианов?

– Ну что вы, – отвечала Шиона. – Не сомневайтесь в благородном чеоре, он ведь от вас не отходил все эти дни, что вы были в беспамятстве. Даже чеор Кинрик не знал, как его отсюда прогнать. Я вам обещаю, что сегодня он непременно придёт…

Кинрик поправился на удивление быстро, а едва услышав новости из цитадели, не слушая врачей, вернулся домой. Вместе с Нейтри.

Темери вздыхала и, смирившись, возвращалась к окну. Правая рука ещё плохо слушалась, но в целом, она чувствовала себя почти совсем здоровой. В монастыре её давно уже пристроили бы к какой-нибудь несложной работе.

– А вообще-то, – вдруг сдалась компаньонка – я понимаю, вам, наверное, хочется прогуляться… давайте, я скажу Дорри, чтобы она принесла платье. Только недолго, а то чеор Латне меня испепелит.

Темери вспомнила пожилого сиана, который раньше служил у Эммегила, но каким-то чудом сумел завоевать доверие Шеддерика.

Сианы не умеют испепелять взглядом, но он был строг и мог придумать Шионе какое-нибудь суровое наказание. Так что компаньонка рисковала.

– Ну ладно! – улыбнулась Темери. – Мы просто тихонько постоим на верхней галерее и всё!...

– Сейчас пришлю Дорри! – Шиона улыбнулась и выскользнула за дверь.

Обычно Дорри приходит сразу, но тут почему-то задержалась, и исстрадавшаяся в нетерпении Темершана устала метаться от окна к двери.

А там, у двери, вдруг услышала:

– Не буду я с ней говорить, ты чего! Она же едва на ногах стоит, в чём душа держится. Да меня чеор Шеддерик сам зарежет, если узнает… ты видел, какой у него ножик на поясе висит?

Голос принадлежал Дорри. Дорри сердилась.

– Послушай, – отвечал другой голос, мужской. – В городе говорят, что рэта почти совсем здорова… а если она не поможет, не поможет никто. Все знают, что на ней благословение Ленны…

– Дай сюда платье! Иди! Иди уже…

– Дорри!

– Иди, говорю. Я подумаю, что можно сделать!

Темери едва успела отойти к окну, когда дверь распахнулась и вошла хмурая служанка с платьем в руках. Это светло-зелёное платье было на Темери, когда она въезжала в цитадель. Летом в Тоненге жарко, но платьев по сезону у неё пока не было.

Попытка расспросить служанку сразу не удалась – отвечала она односложно и хмурилась всё больше, и только когда все крючки были застегнуты, а волосы уложены так, чтобы шрам на лбу был надёжно под ними спрятан, со вздохом сказала:

– Я обещала вас не волновать. А вы всё спрашиваете и спрашиваете. А это вас обязательно расстроит.

– Что-то случилось? С чеором та Хенвилом?

– А? Нет, нет, рэта, с ним всё хорошо… он в городе, в божьей крепи… да он скоро вернётся, не волнуйтесь. Это всё мой брат.

– Он здоров?

– Да он-то здоров… просто он служит в одном доме… а в городе говорят, что вы умеете спасать людей, даже если никто не может… как в старину, говорят, странницы божьи спасали, одним наложением рук…

– Это тот брат, который уехал жить на ферму? – припомнила давний разговор Темери.

– Нет же, это тот брат, который здесь, в городе, я рассказывала. Он служит у…

– У Ланнерика та Дирвила…

Темери поёжилась. Что такое могло случиться с Дирвилом… что заставило слуг о нём беспокоиться? Или не с ним?

– Что-то с чеорой Алистери?

Дорри потупила взгляд.

– Чеор Дирвил подал прошение адмиралу Старрену, что хочет вернуться на острова вместе с дочерью. И теперь молится, чтобы флот немного задержался. Чтобы успеть проститься с женой.

Но Алистери выздоравливала. Весной она говорила, что ей намного лучше! Темери кивнула своим мыслям:

– Я давно хотела её навестить… поехали!

– Но вам нельзя! Лекари говорят, вам даже вставать вредно!

– Глупости! Побои – не простуда.

– Рэта! Ну, пожалуйста! Ну, хотя бы не сейчас!

– Но если ты говоришь, что всё так плохо…

– Я же не знала! Брат только что рассказал. А Шионе я обещала ещё вчера. Рэта, уже почти полдень…

И верно, часы на одной из внутренних башен, были хорошо видны из её нынешнего окна.

Но Темери всё равно не понимала, к чему клонит служанка.