Интересно, что личность убитой была установлена лишь на основании студенческого билета и справки из университета, подтверждающей её обучение на факультете психологии с сентября 2016 года. За период обучения ею были допущены многочисленные пропуски занятий. С декабря 2016 года она находилась на домашнем обучении с правом не посещать занятий. Руководством университета также было представлено личное дело Син Мин А, однако сведений о её родителях в деле не имелось. Мало того, отсутствовали сведения о том, какую школу она окончила. Личность убитой оказалась очень загадочной.

Родственников, друзей либо знакомых девушки обнаружить не удалось. Студенты, обучавшиеся на одном курсе и допрошенные в ходе расследования, достоверно идентифицировать личность убитой не могли, так как Син Мин А в университете появлялась редко. Все они лишь подтвердили тот факт, что когда-то видели девушку в университете.

Инспектором была осмотрена комната, которую снимала Син Мин А (адрес был указан в личном деле, полученном из университета). В ходе осмотра было обнаружено свидетельство о рождении убитой, паспорт отсутствовал. Как инспектор отразил в протоколе, комната выглядела нежилой, в ней отсутствовали какие-либо личные вещи, фотографии, даже холодильник был пуст.

Хотя в ходе осмотра комнаты и вещей Син Мин А не было обнаружено кредитных карточек, запросы в банки позволили установить, что у неё имелись два банковских счёта в различных банках, к которым были прикреплены дебетовые карты. Оба счёта были открыты осенью 2016 года (вероятно, при поступлении в университет), пополнялись путём личных взносов через терминалы банков. Переводов на её счета от иных лиц не имелось. На счетах у неё имелось сумма, равная 2300 долларов. Последний раз она расплачивалась картой 23 июля 2017 года в магазине косметики.

Поиски родственников Син Мин А через социальные сети также не принесли результатов. Имелся ли у неё аккаунт в какой-либо социальной сети, установлено не было. Имевшиеся аккаунты с её именем, принадлежали иным лицам. Это меня немного развеселило, так как согласно рапорту одного из сотрудников полиции следовало, что в сети интернет обнаружены 4831 аккаунт с именем Син Мин А. На контакт с ним вышли 3754. Все они отрицали факт родства и полностью подтверждали принадлежность им их личных страниц. Я так и представил себе бедного слугу закона, который «страдая и надрываясь от непосильной работы» в течение двух недель сидел в Интернете и занимался перепиской с неизвестными ему девушками.

Поданное на центральное телевидение объявление с фотографиями трупа убитой также ни к чему не привели. Никто на объявление не откликнулся.

Заключение эксперта-криминалиста также не блистало неожиданными выводами. Так, согласно выводам эксперта, «выстрелянная пуля, извлеченная из тела Син Мин А являются частями пистолетного патрона калибра 9,00 мм. Представленная выстрелянная пуля выстреляна из пистолета одного экземпляра оружия 9,00 мм пистолета. Представленная стреляная гильза, является частью пистолетного патрона 9,00 мм и стреляна из пистолета Люгер Р08», принадлежащего генералу Юонг Паку.

Обе экспертизы безоговорочно подтверждали виновность генерала в совершении им убийства.

Инспектором были установлены два телефонных номера генерала. По обоим с разрешения суда им были получены сведения о соединениях в день убийства. В указанный день был осуществлён лишь один телефонный звонок с личного номера Юонг Пака – его жене. В тот день она находилась вместе с детьми в загородном доме своих родителей.

Удивительно, но два рапорта инспектора свидетельствовали о том, что пистолет генерала на предмет получения образцов пальцев рук не исследовался, так как «очевидно, что на пистолете могли быть только отпечатки его владельца».

Инспектор Ли по мере получения заключений экспертов дважды пытался допросить Юонг Пака. Тот молчал как партизан на допросе в гестапо. Он просто молчал, не реагировал ни на приветствия инспектора и своих защитников, ни на адресованные ему вопросы, ни на представляемые ему документы. Последние он даже не читал.

Честно говоря, мне казалось странным его поведение. Ещё более странным оно казалось инспектору Ли. Процесс каждого неудавшегося допроса он документировал в своих рапортах, в том числе делая упор на необходимости провести психолого-психиатрическую экспертизу в отношении генерала.

А затем инспектора Ли отстранили от расследования, дело передали в специальный отдел Службы государственной безопасности.

В службе безопасности дело генерала принял к производству капитан Чан Ук. Хотя как принял – официально дело находилось в его производстве, но он практически ничего не делал. Фактически дело было расследовано, преступление раскрыто, преступник найден, другого или других кандидатов на роль злодея не было. За полтора месяца им было написано 14 рапортов о том, что генерал от допросов отказывается путём постоянного молчания. Им же было отказано в ходатайстве стороны защиты о необходимости проведения в отношения Юонг Пака психолого-психиатрической экспертизы. Свой отказ он мотивировал невозможностью её проведения в связи с молчанием генерала.

Однако благодаря Чан Уку в материалах дела появилось много интересных документов. Так им были допрошены 17 человек, являющихся политическими противниками генерала. Все они говорили лишь о том, что Юонг Пак – беспринципный, властолюбивый, жестокий человек, все действия которого направлены на захват власти в стране, чтобы организовать военную хунту. Доказательств они не представили, но судя по протоколам допросов, говорили очень убеждённо.

Чан Ук представил в адрес своего руководства рапорт, в котором указал на халатное отношение инспектора Ли к расследованию преступления. Он указал на то, что резиденция Юонг Пака была оборудована системой видеонаблюдения как за помещениями здания (исключая туалетные комнаты и кабинет генерала), а также прилегающей территорией. Учитывая малый объём сервера, перезапись всех файлов происходила примерно каждые 12 часов. На момент, когда инспектор Ли сообразил просмотреть видеозаписи (28.07.2017 года), записи за 26.07.2017 года уже были уничтожены.

Со стороны инспектора Ли это был большой прокол. В этом я согласен с Чан Уком. Дело в том, что во всём этом деле было лишь одно тёмное пятно – мотив. Мотив действий преступника установлен не был. Доказательств конфликта Юонг Пака с Син Мин А не имелось, наличие у них интрижки никем не подтверждалось. Мотивов убийства не так уж много – личная неприязнь, ревность, месть, хулиганство и т. п. Но ничего из вышеперечисленного установлено не было. Я понимал Чан Ука, он попал в ситуацию, когда пазл практически собран, а один его фрагмент либо утерян, либо его вообще не было из-за брака на заводе.

Им были задействованы оперативные службы с целью поднять всё «грязное бельё» генерала. Ему необходим был любой факт, фактик, слух о наличии у него любовниц. Как я понял, он мотивом видел либо ревность, либо страх Юонг Пака перед тем, что Син Мин А может раскрыть их любовную связь. Однако через месяц работы, в деле по поводу мотива ничего не изменилось – его не было. Но он должен был быть.

И тогда, в деле появился допрос полковника Сын Хо, ранее служившего под началом Юонг Пака. Он пояснил, что в период их совместной службы в 1998 году, по слухам, у генерала имелись многочисленные любовницы. Последних он менял как перчатки. При этом расставался с ними достаточно жестко – просто сообщал им о разрыве отношений и прекращал с ними всякое общение. На этой почве якобы состоялось несколько громких скандалов в общественных местах, когда обиженные девушки выплёскивали свой гнев на генерала. Конкретных дат, имён либо свидетелей данных событий, он назвать не смог.

Чан Ук ухватился за эти показания. В итоге 28.10.2017 года им был составлен обвинительный акт, суть которого заключалась в следующем.

По его мнению, Юонг Пака 26.07.2017 года около 18 часов 30 минут, находясь на улице около своей резиденции, в ходе конфликта с Син Мин А, возникшего на почве нежелания последней разрывать любовный отношения, с целью сокрытия факта данных отношений от общественности, выстрелил в Син Мин А из принадлежащего ему пистолета Люгер Р08 в область груди, чем причинил тяжкие повреждения, отчего потерпевшая скончалась на месте.