– Глянь на Томаса, пожалуйста.

Он подошел к двери детской. Томас спал, окруженный успокаивающей проекцией миниатюрного северного сияния.

– Все хорошо.

– А люди там счастливее? – спросила Рейни. – Счастливее, чем были здесь тогда?

– Я так понимаю, не особенно.

– Жалко. На обед сегодня такос с тиляпией. Из ресторанчика на Тотнем-Корт-роуд. В твоем новом срезе мексиканская еда наверняка лучше. Отчего же они не радуются?

– Все по-прежнему идет к джекпоту, хотя в этой конкретной точке и не так стремительно. – Он сел за стол. – По крайней мере, пандемии для них еще впереди.

Рейни села напротив него.

– Никогда не могла вообразить жизнь до две тысячи двадцатых как что-то реальное. Трудно поверить, что они не радовались каждую минуту, ведь у них столько всего было. Тигры, например. – Она взяла тако. – И что изменило исход выборов?

– Мы пока не знаем. Из-за плохой связи нет доступа к данным, без которых этого не выяснить.

– А меня ты можешь туда взять?

– Пока нет. Все из-за той же плохой связи. Нет нужной инфраструктуры.

– В округе мне нравится, – сказала она, – хоть и грустно всякий раз.

– Правда? Почему?

– Они живут в теории заговора, только по-настоящему. Ими управляют тайные повелители. Твоя работодательница, главным образом.

– Но ведь благодаря нашему вмешательству им лучше?

– Да, конечно, но это обессмысливает их жизнь.

– Однако все, с кем ты там знакома, в этом участвуют.

– Не знаю, предпочла бы я знать или не знать, – сказала она и откусила тако.

Верджил поставил машину в белом гараже, рядом с новехонькими фургонами, на бетонном полу, почти не исполосованном следами шин. Впереди была бронзовая лифтовая дверь в такой же массивной бронзовой раме. Прежний владелец, решила Верити. Вряд ли невеста-архитекторша увлекается псевдофараоновским китчем.

Они вылезли из машины. Верджил подошел к лифту, вставил ключ-карту в щель. Дверь с жужжанием открылась, и Верджил сделал знак рукой – заходи, мол.

Верити вошла, увидела свое отражение в розово-золотом зеркале.

– Держись, – сказал Верджил снаружи. – Лифт быстрый.

– Ты не едешь?

– Дела здесь. Но я отвезу тебя назад.

– О’кей, – ответила она. – Спасибо.

– Пятьдесят второй, – сказал он в закрывающуюся дверь.

Верити взялась за непомерно большой поручень, лифт, плавно ускоряясь, начал подъем, в очках замелькали видео-окошки, словно ряд горизонтально разложенных карт.

– Все камеры здания, кроме этажей Стетса, – сказала Юнис.

От скорости немного закружилась голова. Бесконечные опенспейсы, подсвеченные мониторами лица, длинная стойка в кухне размером с квартиру Верити, пустой бассейн, вид сверху, младенец в кроватке.

Лифт остановился почти без толчка. Картинки исчезли. Верити повернулась навстречу странному синему свету из открывшейся двери.

Вдалеке вгрызался во что-то электроинструмент. Она еще разок обернулась взглянуть на себя в зеркало и шагнула в фантастическое, озаренное синим пространство. Верхние этажи небоскреба оголили до бетона, оставив лишь часть последнего межэтажного перекрытия, к которому уходили леса с зигзагом временных алюминиевых лестниц. Стеклянные стены были сверху донизу затянуты сшитыми полосами синего полиэтилена, как на самодельных хибарах по пути сюда.

С едва различимым стрекотом что-то вылетело из-под лацкана ее твидового жакета и устремилось вперед.

– Другой в машине с Верджилом. – Юнис открыла видеотрансляцию с микродрона: сперва один лишь синий полиэтилен, затем недолгая размытость (аппаратик скользнул в щель) и, наконец, вид на залив, где в зареве догорающего лесного пожара вырисовывалось нечто столь огромное, что казалось, горизонт должен просесть под его весом.

– Что это?

– Контейнеровоз, – ответила Юнис. – Китайский. Не самый большой у них, но здесь – самый.

Пила или шлифмашинка заработала снова, эхо металлически прокатилось по бетонному полу, вероятно еще недавно облицованному тем самым мрамором.

– Верити!

Контейнеровоз исчез. Верити подняла глаза.

Его лицо над ярко-желтыми перилами, фирменная всклокоченная шевелюра.

– Давай сюда! – крикнул он; Юнис тем временем стягивала линии к его носу. – Я бы к тебе спустился, да вот колено себе поуродовал.

Только на подъеме Верити сообразила, что не успевает поволноваться из-за неловкости предстоящей встречи.

– Что у тебя с коленом? – спросила она, когда выбралась наверх и увидела черный шарнирный ортез на левой ноге Стетса, от черных бермудов и до середины икры.

– Упал с «хонды».

Сетчатый строительный жилет поверх черной футболки был крест-накрест исчерчен флуоресцентно-оранжевыми и серебристыми отражающими полосами.

– Мне казалось, ты ненавидишь мотоциклы.

– Это был самолет.

– Самолет?

– Эйч-Эй-четыреста двадцать. Забирал на той неделе. Абсолютно писксаровский персонаж.

– Ты упал с самолета?

– С трапа. Ничего не сломал, но приходится делать физиотерапию и носить вот это. – Он похлопал по ортезу.

Они обнялись, не прижимаясь. Стетс чмокнул ее в щечку, улыбнулся:

– Рад тебя видеть.

– И я.

– Ты надолго пропала.

– От СМИ пряталась.

– Так твоя помощница и сказала.

– Юнис.

– Классный профессионал. Где ты ее нашла?

– Это она меня нашла. А там у тебя что? – Верити разглядела что-то гладкое серебристое у него за спиной и обрадовалась поводу сменить тему.

– «Эйрстрим Летящее облако».

– Как вы его сюда затащили?

– В нашем случае все ясно из названия модели. Часть крыши разобрана, вот мы и не устояли перед искушением.

– А как будете вытаскивать?

– Кейтлин хочет его встроить. Вроде тайного штаба. Домика на дереве.

– Поздравляю с помолвкой. – Классическая неловкая фраза из тех, что так трудно сказать бывшему, и все же Верити ничего не почувствовала.

– А у тебя кто-нибудь есть? – спросил Стетс.

Вторая половина двойной порции неловкости. И вновь ничего.

– Нет, – ответила Верити.

Перед трейлером он подал ей руку, помогая взойти по лесенке, потом, морщась, залез сам и оставил дверь открытой.

– Сильно болит?

– Не очень. – Он через шорты потер ногу. – Хочешь чего-нибудь? Воды? Кофе?

– Нет, спасибо. Что она тебе сказала?

И тут же накатила неловкость, но не из-за встречи со Стетсом. Из-за Юнис.

– Сперва объяснила, как нашла номер, по которому звонит, поскольку я с ходу это спросил. Теоретически его нельзя найти.

– Ой, извини.

– Не за что. Она показала мне уязвимость, через которую нашла мой номер, и сказала, что звонит от твоего имени. Чтобы я, если захочу, мог не кривя душой сказать, что не имел с тобой никаких контактов.

– Ты поверил?

Он вздернул подбородок:

– Не обязательно. Но она показала мне баг в системе безопасности, за которую я заплатил деньги. И утверждала, что работает на тебя.

– Но я не просила ее звонить.

– Тебе нужна помощь. Прямо она этого не говорила, но у меня создалось такое ощущение.

– А этот трейлер не сведет гениального архитектора с ума? – спросила Верити в надежде хоть ненадолго сменить тему.

– Кейтлин заказала его через интернет. На все про все ушло восемь минут. Говорит, у нее было дивное чувство полной безответственности.

– А зачем синий полиэтилен? – Верити чуть не спросила про контейнеровоз, но вовремя прикусила язык. – Здесь должен быть неимоверно красивый вид.

– Дроны. СМИ. Пытаются сфотографировать нас. А если не нас, то хотя бы помещение внутри. А стены стеклянные.

– А как вы будете тут жить?

– В Токио есть лаборатория, которая, возможно, сумеет нам помочь. Отправляем туда Верджила. Не хочешь слетать?

Далекий инструмент снова заработал, стены трейлера заглушали звук.

– В «хонде»?

– Пять остановок для дозаправки. Зато увидишь «Трук интернешнл».