– Мануэла, ты еще успеешь скрыться в лесу и они решат, что мы тебя убили. Я сейчас приторможу. Беги в лес, ты сможешь спастись.

Она отказалась:

– Нет. Я буду драться вместе с тобой. Я умею стрелять.

Смит молча протянул ей трофейный «глок». Девушка быстро осмотрела его и забила за пояс у брюк сзади. Китано оглянулся назад. За сплошной завесой зелени на повороте, ничего не было видно. Слышался только шум моторов. Судя по всему машин шло много. Не было сомнений в том, что это гонятся за ними. Видимо, наемники связались по радиосвязи с Родригесом и рассказали все. Алекс с досадой поглядел на уровень бензина:

– Держитесь!

Машина рванула с места, виляя на размытой глине. Грязь летела из-под колес. Японец попытался еще раз связаться с полковником, грозя вылететь за борт. Мануэла ухватила его за куртку и удерживала на месте. Такеши доложил обстановку. Голос Кшесиньского прорвался к ним:

– Вертушка скоро будет. Выбирайтесь в квадрат 107. Держитесь!

Кит прикинул расстояние и присвистнул:

– Километров восемь осталось.

Пронеслись на скорости километров около пяти. Мануэла вдруг вскрикнула:

– Алекс, там пустота! Моста нет!

Кудрявцев и сам увидел это. Дорога резко поворачивала в заросли в сторону от того места, куда им требовалось идти. Успел ударить по тормозам. Всех основательно тряхнуло, а машину развернуло поперек дороги. Алекс выскочил из машины, чтобы посмотреть, что впереди. Это был глубокий овраг, на дне которого текла речушка. Обернулся:

– Приехали! Выбирайтесь побыстрее. Нам надо успеть перейти на ту сторону и подняться наверх.

Впереди пошел Китано. Даже Смит торопился. Подхватив костыли, он резво запрыгал по склону, внимательно оглядывая дорогу перед собой и с боков. Как и все человечество, он опасался змей, которых тут было великое множество, хотя не видел ни разу укушенного ими. Это была обычная антипатия к ползающим холодным рептилиям. Алекс отправил Мануэлу с ним, а сам двигался сзади, прикрывая. Потом исчез из вида, решив кое-что сделать. Девушка часто оглядывалась в его сторону. Она беспокоилась. Американец буркнул:

– Не вертись. Алекс скоро догонит.

Кудрявцев наоборот выскочил наверх. Завел мотор и двинулся вдоль склона, уводя противника за собой. Проехав полкилометра, газанул, направляя автомобиль в пустоту, а сам выпрыгнул на ходу. Бросился по дороге назад бегом. Рев двигателей приближался. Алекс нырнул в заросли и начал спускаться вниз.

Четыре больших крытых грузовика шли один за другим. В каждом сидело по сорок человек, уставших от тряски. Водители вовсе не собирались думать об удобстве пассажиров и ехали со всей, возможной для этих мест и данного времени года, скоростью. Временами из головной машины выскакивал человек в пятнистой шляпе, сжатой с боков и внимательно оглядывал дорогу. На повороте и так все было ясно. Развороченная колея и четкий след говорили, что автомобиль проехал совсем не давно. Шоферы оживились и еще немного прибавили скорость. Машины повернули вслед за исчезнувшим «джипом».

Минут через двадцать беспрерывного бега, Кудрявцев догнал ковылявшего Смита и Мануэлу:

– Быстрее, ребята! Они уже на подходе. Я машинку нашу чуть дальше отогнал и в овраг спустил.

Навстречу несся Такеши:

– С той стороны тоже машины идут!

Алекс рявкнул:

– Свяжись с полковником. Скажи, мы окружены в овраге между 97 и 107 квадратами. Пусть вертушка поднимает нас тросами. Скажи, что идем по оврагу в сторону реки Инерида. Когда услышим двигатели, дадим красную ракету и надеемся, что она прорвется сквозь зелень. Давай, Кит!

– Но там лишь два тросика!

– По двое поднимемся. Ты с Доном и я с Мануэлой.

Японец начал настраивать рацию, говоря при этом:

– Не выдержат! Я слышал, как говорили, что тросик расчитан лишь на триста семьдесят пять фунтов.

– Зато я видел, как они пятьсот выдерживали!

С Кшесиньским связались сразу. Полковник мигом ухватился за идею:

– Действуйте, я свяжусь с вертолетом. Постарайтесь остаться живыми. Вертушка рядом со сто седьмым квадратом.

Четверо людей уходили вдоль ручья, то и дело натыкаясь на упавшие деревья, а порой прорубая себе путь в тропической зелени тяжелыми длинными ножами. Но в большинстве своем, просто бежали по довольно ровному слою прели, мелькая между стволов и толстенных лиан. Такеши первым увидел открытое местечко, освещенное взошедшим солнцем, но находилось оно на другой стороне ручья. Алекс уже раз десять отдирал от открытой поясницы девушки и ее рук черных жирных пиявок. Пояс светлых брючек и рубашка покрылись кровью, которая никак не желала свертываться после укуса этой дряни.

Кудрявцев подхватил Мануэлу на руки и перенес через ручей, в котором этих пиявок оказалось множество. Ему они не были опасны, так как плотные брюки были забиты в шнурованные высокие ботинки и через нее пиявки не могли добраться до кожи. Девушка бежала в легких парусиновых тапочках. Едва успели выскочить на полянку, как сверху послышался гул винтов. Русский мгновенно выстрелил ракетой и гул начал приближаться. Летчики заметили в просвет четверых «путешественников» и зависли над ними. Сверху быстро поползли два тонких тросика. Такеши поймал качавшийся карабин. Отдал его Смиту. Алекс выловил раскачивающийся тросик сам. Двое прицепили карабины к поясным ремням. Кудрявцев попросил:

– Мануэла, обними меня за шею. Прижмись и закрой глаза, чтоб не кричать. Держись и не отпускай меня, чтобы не случилось.

Такеши точно так же ухватился за бычью шею американца. Подергали тросы одновременно, требуя поднимать. Частое и быстрое дыхание девушки билось в шею Кудрявцева, заставляя сердце трепетать. Он прижал ее к себе одной рукой, чувствуя голую, липкую от крови, кожу на поясе. Внимательно смотрел вниз, надеясь обнаружить наемников. Шестидесятиметровое расстояние преодолели за тридцать секунд. Тросики поскрипывали, но держали. Чужие руки крепко ухватили Алекса за плечи и втянули внутрь вместе с девушкой. Точно так же втянули Смита с Китано.

Вертолет, словно гигантская стрекоза, рубя винтами воздух понесся над самыми кронами. Вслед ему ударила запоздалая пулеметная очередь выскочившего на освещенный пятачок головореза. Но она уже не причинила вреда, так как вертолеты скрылись за зелеными кронами и разглядеть их с земли стало невозможно. Кто-то пытался стрелять на звук и Такеши видел белые вспышки позади вертолета.

Открытая платформа продувалась насквозь. Мануэла побледнела и вцепилась в мужчину. Алекс понял. Подвел с сиденью. Усадил и сам присел рядом. Посмотрел на ее окровавленные руки. Достал из кармана рюкзака коробочку с медикаментами и маленький флакончик с распылителем. Слегка фыркнул на ранки и растер пальцем. Руками повернул к себе спиной и точно так же поступил с ранками на талии. Попросил:

– Подними брюки, как можно выше и сбрось кроссовки…

Она подчинилась. На ногах обнаружил еще шесть толстых, раздувшихся от крови, пиявок. Ножом счистил их с кожи и выбросил за борт. Тут же провел дезинфекцию и наконец сел рядом. Она доверчиво ухватилась за его ладонь, больше не отпуская ее. Сидевший напротив Смит время от времени ухмылялся, глядя на них. Алекс заметил его взгляд. Поморщился, но ничего не сказал. Лицо Китано было, как всегда, бесстрастным…

Через час вертолет приземлился на базе, расположенной недалеко от границы с Венесуэлой. Никто не мог бы сказать, что здесь что-то есть. Сплошной зеленый ковер из слегка качавшихся высоченных вершин. Едва вертушка начала подлетать, зелень с одной стороны исчезла. Винты еще не прекратили вращение, а их четверка уже выбралась из вертолета. Даже Дон выбрался сам, не прибегая к помощи Такеши или Алекса. Кудрявцев ссадил девушку, ухватив за талию.

На вертолетной площадке мигом собралась толпа. По бетонной полосе, к приземлившейся вертушке, широкими шагами шел полковник Кшесиньский, издали разглядывая Мануэлу. Был он высок ростом, худощав, с седыми, очень коротко подстриженными волосами и красном берете. Ноздри костистого носа раздувались от сдерживаемого гнева. Вместо приветствия, командир сказал: