Алекс поморщился, отходя в сторону. Смит применял болевые приемы, походя ломая пленникам кости и не прилагая для этого никаких усилий. Это было его коньком. Даже во время тренировок американцу ничего не стоило причинить боль одному из своих. И когда сослуживцы начинали возмущаться, усмехался с довольным видом, потирая кисти.
Кудрявцев еще раз старательно обыскал автомобиль, содрав накидки с сидений и сами сиденья. В ответ на вопросительный взгляд командира, который надеялся на чудо, отрицательно покачал головой. Дон приблизился к пленнику. Оглянулся на русского и попросил:
– Алекс, подержи его немного в вертикальном положении…
Кудрявцев отказался:
– Дон, я не палач, ты же знаешь. Принимать участие в твоих экспериментах по искалечиванию тел не собираюсь. Попроси Песко, он любит…
Отошел в сторону, поймав ухмылку приятеля. Тот почему-то считал его слабаком, так как русский никогда не принимал участия в пытках. Зато себя он считал настоящим крутым мужиком, не упуская возможности показать это остальным. Смит крикнул:
– Песко, работа есть! Подержи этого парня…
Испанец с готовностью подошел к колумбийцу. Взглянул на красивое лицо молодого парня и провел рукой по щеке, причмокнув губами. Парень дернулся в сторону. Алекс сплюнул: иногда Песко не гнушался изнасиловать даже мужчину. Испанец подтащил пленника к молоденькому дереву и обхватил сзади за связанные локти. Дон не спеша подошел и молнией выбросил руку вперед. Первый удар пришелся в плечо. Раздался хруст. Пленник дико закричал. Из глаз покатились крупные слезы от боли. Дюрье, стоявший рядом и спокойно наблюдавший за истязанием, спросил:
– Говорить будешь? Рассказывай! Это только первая сломанная кость. Дон умеет работать. Где списки?
Парень молчал. Второй удар под ребра заставил его согнуться и глухо застонать. Песко ухмыльнулся, удерживая его у дерева и не давая упасть. Испанец тяжело дышал от радости. Ноздри тонкого носа заметно подрагивали. Смит ласково улыбнулся, приготовившись ударить несчастного еще раз. Сквозь стоны послышалось:
– Списков у меня нет. Они отправлены вчера с обычной почтой…
Дюрье разочарованно пожал плечами:
– Вот так-то бы сразу. Ладно, кончайте его…
Алекс увидел, как заулыбался испанец, переглянувшись с американцем. Дон кивнул и Песко поволок парня в кусты. Кудрявцев знал, что это означает: вначале его изнасилует Песко, а потом пленник станет манекеном для отрабатывания ударов. И все это будет происходить на глазах взвода. Большинство будет равнодушно смотреть в сторону, а кое-кто исподтишка наблюдать за истязанием. Однажды русский уже видел подобное.
Красавец видимо понял, что сейчас с ним произойдет и оглянулся, рванувшись в сторону из державших его рук. Испанец, удерживая, нарочно сгреб его за сломанную ключицу и пленник вскрикнул, упав на колени. Кудрявцев поймал измученный, полный отчаяния, взгляд. Медленно повернулся. Не сводя глаз с черных, словно маслины, зрачков, словно во сне достал и метнул нож. Тот легко вошел в сердце пленника. Красавец успел благодарно улыбнуться и обмяк. Ошеломленный Песко отпустил труп. Посмотрел на мертвое тело и прошипел:
– Весь кайф сломал, сука!
Столпившиеся «дикие гуси» наблюдали за начинавшейся ссорой. Алекс спокойно подошел и выдернул свой нож. Обтер его полой куртки убитого парня и снова забил в ножны. Наклонился, прикрывая ладонью распахнутые глаза. Презрительно посмотрел на испанца:
– Заткнись! В отряде всем известно, что ты любишь мучить и смотреть на страдания человека. При этом ты кончаешь, словно с бабой побывал. И насиловать мужика для тебя не впервой…
Горячий испанец, сжав зубы, кинулся на него, выхватив нож. Русский ждал этого и легко отскочив в сторону, встретил его коротким хуком, а затем, ловко ухватив за кисть и ногу, швырнул в сторону. Песко ничего не успел противопоставить ему, грохнувшись в грязь в полный рост. Мигом вскочил на землю, готовясь снова напасть. Его смуглая рожа, облепленная густой жирной грязью, буквально сверкала от ярости оскалом белых зубов и белками глаз. Кудрявцев процедил, выхватывая штык:
– Давай, пидер! Нападай! Только на этот раз я тебя убью!
Дюрье, все это время с интересом наблюдавший за происходящим, понял, что сейчас в его взводе действительно произойдет убийство и остановил сходившихся противников резким окриком:
– А ну, оба успокоиться! Сматываться пора, а не драки устраивать. Силы нам понадобятся, чтобы ускользнуть…
Издалека ясно доносилось надсадное гудение моторов. Взвод замер. На этот раз машин было много и они приближались быстро. Капрал выругался, поняв собственную оплошность:
– Мать твою! Мужики быстрее. Грузите наркотик в грузовик и поджигайте. Это по наши души. Что там с сейфом?
Китано выглянул из-за кузова:
– Верхний ящик вскрыли, но там еще один. Замок сложный, надо рвать.
Дюрье выругался вполголоса:
– Времени нет! Кит, его унести можно?
– Да. Вдвоем легко. Даже одному можно.
– Тогда на плечи и вперед. Они уже в паре миль от нас…
Через минуту грузовик горел. Черный жирный дым поднимался к небу, где все еще кружил кондор. Дон поравнялся с Алексом и резко спросил:
– Ты чего взбесился сегодня?
Русский, не повернув головы, зло ответил:
– Ничего…
Отряд «диких гусей» уходил по джунглям, унося пылевлагонепроницаемый сейф с алмазами на сумму более одиннадцати миллионов баксов и шестью миллионами долларов, только они об этом еще не знали. Следом, буквально наступая на пятки, шли три сотни обученных головорезов, которых отправил на их уничтожение дон Родригес. Все они родились и выросли в Колумбии, знали местность и природные особенности. Шли широкой цепью в два ряда. Обыскивали наиболее густые заросли, просто расстреливая их. Патронов не жалели.
«Диких гусей» спасала только подготовка и умение приспосабливаться к любым условиям. Пот тек по лицам потоком, смывая качественную камуфляжную краску. Листья деревьев и кустарников задевали по коже, работая «ершиками». Через пару часов от раскраски не осталось и следа. Лица посветлели. Около десяти утра взвод вынужден был принять бой. Боевики все теснее сжимали полукольцо и попытались загнать коммандос в непроходимое болото. Капрал вовремя понял их планы. Пришлось прорываться вправо. Семь человек, по приказу Дюрье, остались прикрыть отход остальных.
Часть головорезов кинулась за уводившими в сторону, но остальные упорно продолжали преследовать капрала и четырех мужчин с ним. По-видимому у них имелся опытный следопыт. Ничего не оставалось делать, как повернуть вслед за прикрытием. Повсюду раздавались очереди, команды и ругань на испанском. Временами ее прерывал исковерканный русский мат, который добрался даже в джунгли. Среди серых древесных стволов мелькали пятнистые камуфляжи. Возвращаясь в сторону дороги, «дикие гуси» часто натыкались на трупы и, если появлялась возможность, старались забрать лежавшее оружие с собой. Боеприпасов становилось все меньше, а времени, чтобы сделать ловушки, не было.
Через час от взвода осталось только пять человек. Остальные погибли. Собранная наркобароном армия понесла значительные потери. Горячая колумбийская кровь требовала мщения. Бандиты начали терять чувство страха и наседали все сильнее. «Диким гусям» никак не удавалось оторваться от преследования. Короткие очереди раздавались практически без перерывов.
Капрал Дюрье часто поглядывал на небо, стараясь разглядеть спасительный вертолет, который должен был забрать их еще полчаса назад. Они кружили по заветному квадрату, стараясь не выходить за его пределы. Делать это становилось все труднее. Противник начал догадываться, что именно здесь находится место, куда должны прибыть вертолеты и теперь оставлял небольшие засады повсюду. Коммандос приходилось замедлять шаги и оглядываться, прежде чем выйти на открытое место или перебежать от зарослей к зарослям.
Алекс, Дон и Кит старались не терять друг друга из виду, то и дело оборачивались и разыскивали знакомые очертания среди деревьев. Неожиданно рация запищала. Капрал дернулся, торопливо включив наушники и на ходу отстреливаясь от неожиданно возникших справа шести колумбийцев:
