Девушка опустила глаза. «Историко-политологический словарь юного мага». Золотые буквы расплылись в бесформенное пятно. На потрепанную временем обложку что-то капнуло. Студентка прижала книгу к груди и, проговорив слова благодарности, убежала.
* * *
Джен шла, сжимая под мантией пузырек. Спасибо Чаю: и ингредиенты добыл, и в лабораторию, где не было никого, зато было все необходимое, провел.
Девушка варила зелье первый раз. Крыс, правда, подсказывал. Уж он-то тысячу раз видел, как колдует сама профессор Дин! Было очень страшно, но она решила, что рискнет. Ради Шарль.
Они подруги, и ей просто необходимо выяснить, как к ней относится магистр Рийс. Марта должна знать, ведь она его сестра! Если у девушки нет шансов, она найдет в себе силы и признается Шарль.
Лорени подбадривающе зазвенел. Это придало уверенности, и Джен вошла в столовую.
* * *
Корвин застыл на месте, беспомощно глядя перед собой. Ивонна убежала. Что-то пошло не так. Но что? Что не так?
Первый раз в жизни он сделал девушке подарок. Никогда раньше у него не было такого желания. Да этого и не требовалось, если честно. Сладкий сон студенток Академии слишком привык к тому, что лучший подарок для любой девушки – он сам.
Зачем он вообще ввязался в этот щедрый, но неуместный порыв? Может, стоило объяснить, что эта энциклопедия – частичка его детства? Детства, в котором его окружали щедро оплаченные, тщательно подобранные чужие люди? Где не было никого, кто бы его по-настоящему любил. Ни отца, ни матери. Им обоим мальчик оказался не нужен.
Книгу подарил ученик отца, Диггори дар Рийс. Маг завез деньги и остался на целую неделю. Помогал справиться со стихиями, которые полезли все. Разом. А потом, уезжая, оставил вот эту энциклопедию. И сказал:
– До встречи в Ронне. Уверен, ты будешь сильнейшим.
Эти слова были самым чудесным, что случалось с ним за все детство! Они жили внутри, согревая и подбадривая, пока он, наконец, не вырос большим и сильным магом.
Боль уже не была огромным чудовищем, которое пыталось проглотить малыша целиком. Она превратилась в ручного монстра. Не выше пояса. Тварь послушно семенила за магистром и даже знала команды «Сидеть» и «Молчать».
Может, Ивонна подумала, что он не от чистого сердца, а с намеком? Но…
– Магистр дар Албертон!
Лицо куратора стало еще несчастнее, чем было до этого.
Демоны… Только этого ему сейчас не хватало! Что ж за день-то сегодня такой…
– Да, Рина. Чем обязан?
– А у нас завтра будет факультатив по боевой подготовке? – И Рина изобразила то, что, должно быть, считала игрой глазами.
– Завтра пятница, – нахмурился магистр. – Занятие стоит в расписании.
Он скупо кивнул, давая понять настырной девице, что разговор закончен. И поспешил туда, где не было студенток. В преподавательскую столовую. К Марте.
– Корри! – радостно окликнул его Томас дар Кавендиш. – Как я рад тебя видеть!
– Том, где ты пропадал всю неделю?
Магистр дар Албертон резко развернулся. И замер.
За столом сидела демоница. Смуглая кожа. Смоляные кудри. Рожки. И хвост, обнимающий ногу Кавендиша.
– Что?..
Корри на миг подумал, что аспиранты с кафедры Зельеварения опять активизировались.
В прошлом году дело было… Он довел студентов с аспирантуры зельеварения до отчаяния, не желая ставить зачет по владению холодным оружием. Кстати, совершенно справедливо. В процессе тренировок выяснилось, что ядовитым последователям болотных опоссумов ничего острее их пробирок и колбочек в руки давать просто нельзя!
В день сдачи выпускного экзамена эти змеиные вскормыши – да заткнет уши профессор Дин – подлили ему в эль какую-то гадость. Позже, извиняясь, утверждали, что зелье должно было привести магистра-боевика в состояние блаженства и любви.
А что было делать? Зачет-то получать надо. В какой-то степени он сам был виноват. Ну не боевики они, а зельевары! Поставил бы «удовлетворительно», отказал в рекомендации углубленного изучения боевых искусств, и дело с концом! Так ведь нет же. Молодой он тогда был. Принципиальный…
Что они там сварили, в это Корри Албертон особо не вникал. Но розовых грахов по всей Академии ловил. Они такие милые были. И маленькие-маленькие! Как бабочки…
Так вот. Розовые грахи и демоница рядом с Томом были в его понимании приблизительно одной и той же степенью абсурда.
Демоница развернулась, и маг понял, что она беременна.
– Корри, – Томас просто сиял, – позволь тебе представить…
Но магистр дар Албертон бросился прочь.
* * *
– Конечно, он влюблен! Дигги вечерами поет любовные серенады, а Шарль застынет на камушке и слушает – не шелохнется! И браслетики ее на лапках светятся!
Марта широко улыбалась, подливая Джен кисель и кивая на тарелочку с тыквенной запеканкой.
Принцессе кусок в горло не лез. Марта рассказывала о красноперых попугайчиках, что жили в преподавательской столовой, так, как будто они были магистрами. О ящерицах, будто это были Ива и Шарль. Как звали третью красавицу из Рохо, ту, что с оранжевыми пятнышками, догадаться было нетрудно.
Джен лишь тяжело вздохнула и покачала головой.
Хозяйка дала всем имена и по поведению питомцев предсказывала события, что происходили с реальными людьми. Она называла это гаданием. Будто именно так выглядит способность к предсказанию в мире людей. Рассказала, что способность эта у них в роду. Много говорила о Рийсе. О том, как она рада, что брат наконец влюбился. Что чувство это взаимно.
Тут, кстати, она была права, но…
С зельем явно было что-то не так, ибо несчастная Марта несла полный бред. А вдруг это навсегда?
Придется просить помощи у Дин.
Глава 3
– Ива!
– Да что ж такое!
– Ивонна! Мы же везде опоздаем!
Шарль и Джен переглянулись.
– Ломаем? – неуверенно сказала дочь магистра Ярборро, кивая на дверь комнаты. Крепкую такую.
Девушки безуспешно звали подругу минут десять, пока, наконец, в узенькую щель под дверью с явным усилием не протиснулся паучок. Пробежал по расшитой туфельке, зацепился за край шаровар и, добравшись до широкого рукава ученической мантии, будто по лесенке взлетев по браслетам, раскрылся, наконец, в красноватых ладонях:
«Не ждите меня. Идите уже…»
Шарль прочла записку, беспомощно глядя на Джен.
– Да что с ней случилось-то! – капризно топнула принцесса ножкой, довольно сильно стукнув по двери кулаком. Совсем не изящно. Хорошо, бабушка не видит. Ха-ши-и-р-ри-и-и!
– Успокойся, Ярборро. Ничего с вашей деревней не случилось.
Кларисса в сопровождении своей свиты шла мимо них на завтрак.
– Ей магистр Корри дар Албертон в любовницы предложил пойти, вот она и радуется, – поджала тонкие губы Берта.
– Ивочке-алояблоньке теперь и учиться не надо – отцвела!
Пышная грудь бывшей горничной Шарль возмущенно вздымалась. Глаза горели завистью и обидой на несправедливость Вселенной. Ну почему, почему эта худосочная и бледная Ива? Почему не она?!
– Кларисса. Что ты знаешь? – Джен смотрела девушке в глаза. Не мигая.
Нет, она не вышла из себя, не потеряла контроль. Лишь алые всполохи небольшими разрядами искрили меж пальцев и, кажется, зашипели маленькие змейки, обвивающие кинжалы в волосах. Или это только кажется?
Наступила тишина. Вдруг Кларисса неожиданно просто и искренне рассказала все, что знала. Вот просто взяла и рассказала.
О том, как они с ее приспешницами чуть ли не силой выбивали из несчастной Эрики подробности сцены Ивы с Корри, свидетельницей которой та стала совершенно случайно: Ива шла по коридору, наткнулась на куратора. Вспыхнула. Побледнела. Опять вспыхнула. И когда уже еле держалась на ногах, Албертон-младший вручил ей какую-то книгу. Большую и, кажется, старую. Та схватила ее и в слезах убежала. Все.
Шарль облегченно выдохнула, как бы невзначай поправила браслеты, потом прическу. Джен кивнула, тоже выдохнув. Они сработали вместе. Она немного подпитала энергией огня пару артефактов рапи. Получилось, только немного кружилась голова. Придя в себя, девушки обнаружили, что все уже давно ушли. Итак, они остались без завтрака. Но опаздывать на пару…
