Тем временем решения Шляпы оставались ждать всего четверо ребят. Томас, Дин, чернокожий мальчик, ростом даже выше Рона, присоединился к Гриффиндору, Турпин, Лиза, также отправилась в Гриффиндор, и настал черёд Рональда Уизли, который к тому времени совершенно позеленел лицом. Гарри впился взглядом в своего нового друга, изо всех сил желая, чтобы тот оказался с ним на одном факультете. Через минуту Шляпа вскричала: «Пуффендуй!» Гарри хлопал громче всех, пока Рон в полуобморочном состоянии не плюхнулся за стол рядом с ним. И, наконец, Забини, Блэйз, был определён в Слизерин.
Профессор МакГонаголл скатала свиток и унесла табурет с Распределяющей Шляпой. Ректор Дамблдор поднялся со своего места, обвёл всех учеников взглядом и широко раскинул руки, будто для него не было большего счастья, чем видеть их всех собравшимися вместе.
— Добро пожаловать, — возвестил он, — добро пожаловать на новый учебный год в Хогвартсе! Перед началом нашего пира я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Нитуит! Блаббер! Оддмент! Туик! Спасибо за внимание!
Он снова сел. Все кричали и аплодировали. Гарри не знал, смеяться или не стóит.
— Он, что, слегка… с приветом? — неуверенно спросил он у Рона.
— С приветом? — рассеянно переспросил тот. — Он же считается величайшим волшебником во всём мире! Ну, и, конечно, он может себе позволить быть слегка с приветом.
Вдруг рот Гарри раскрылся: стол оказался уставленным множеством блюд со всякой снедью. Ещё ни разу ему не доводилось видеть столько вкусностей вместе: жареная говядина, жареные цыплята, свиные отбивные, отбивные из ягнёнка, сосиски, бекон и стейки, варёный картофель, жареный картофель, картофель-фри, йоркширский пудинг, бобы, морковь, соусы, кетчуп и, непонятно почему, мятные пастилки. Дурсли, вообще-то, не морили Гарри голодом, но ему никогда не удавалось съесть столько, сколько хотелось, и того, чего хотелось. Дадли вечно отбирал у него всё, как только замечал, что ему что-то нравится, даже если сам этого и не любил. Гарри навалил себе на тарелку всего понемногу, до чего смог дотянуться, за исключением мятных пастилок, и принялся всё это поглощать. Еда была чрезвычайно вкусной. Призрак Толстого Монаха важно плавал посреди стола и с видом радушного хозяина уговаривал учеников попробовать то или это блюдо. Рон сидел над пустой тарелкой и со странным выражением лица смотрел в сторону стола Слизерина, а Драко, словно не замечая, что рядом с ним восседал ужасный призрак с белыми блестящими глазами, злобным лицом, в саване, покрытом серебристыми пятнами крови, так же неотрывно смотрел на брата и ничего не ел.
К появлению на столах самых заманчивых десертов Гарри уже начал чувствовать себя разомлевшим и сонным. Он снова взглянул на учительский стол. Хагрид то и дело прикладывался к кубку. Профессор МакГонаголл беседовала с профессором Дамблдором. Профессор Квиррелл, в своём нелепом тюрбане, разговаривал с учителем, у которого были сальные чёрные волосы, хищный горбатый нос и нездоровый цвет лица. Вдруг горбоносый преподаватель поверх тюрбана профессора Квиррелла взглянул прямо в глаза Гарри — и тут же острая, жаркая боль пронзила лоб мальчика в месте шрама.
— Ой-й! — вскрикнул он, прижимая ладонь ко лбу.
— Что такое? — встрепенулся Рон.
— Да н-ничего… Ты почему не ешь? Всё так вкусно…
Рональд непонимающе взглянул на потирающего лоб друга, подавил вздох и принялся за ближайшую чашу с мороженым. Боль в шраме Гарри прекратилась так же мгновенно, как появилась. Труднее было избавиться от чувства, возникшего под взглядом учителя, будто этому преподавателю он совсем не нравится.
Наконец, десерты тоже исчезли, и снова встал профессор Дамблдор. В зале воцарилось молчание.
— Итак, ещё несколько слов, после того, как все наелись и напились. У меня есть некоторые напутствия для вас на этот учебный год. Первокурсники должны знать, что в лес вокруг замка всем учащимся входить строжайше запрещено. Также, наш смотритель, мистер Филч, просил меня напомнить вам, что нельзя пользоваться магией в коридорах между уроками. Отборочные испытания по квиддичу начнутся во вторую неделю семестра. Все желающие попасть в команду своего факультета, обращайтесь к мадам Хуч. И, наконец, я обязан объявить, что в этом году коридор в правом крыле третьего этажа закрыт для доступа всем, кто не желает умереть жуткой смертью.
Гарри хихикнул, но, кроме него, никто не смеялся.
Первокурсники Пуффендуя, возглавляемые старостой, пятикурсницей Дейзи Дьюк, прошли в холл и через боковую дверь оказались в широком коридоре. Ноги у ребят шли как бы сами по себе, потому что первокурсники чувствовали себя сытыми и сонными. Все медленно шли и шли, хором зевая. Гарри даже успел подумать, что они слишком уж долго идут, когда произошла внезапная остановка. После какой-то заминки они пригнувшись цепочкой прошли по широкому невысокому туннелю и очутились в Общей комнате Пуффендуя, большой, круглой, уставленной очень уютными, даже с виду, мягкими диванами и креслами. Дейзи проводила девочек через одну круглую дверь в их спальню, а мальчиков — через другую. Пройдя по ещё одному коридору, Гарри и Рон оказались, наконец, в спальне, около своих кроватей под медово-жёлтыми бархатными балдахинами. Сундуки уже стояли тут же. Слишком уставшие для разговоров, мальчики переоделись в пижамы и попáдали в кровати.
====== “Почему ты это сделал?” ======
Пуффендуйский староста, шестикурсник Лин Чжан, небольшого роста улыбчивый юноша с раскосыми глазами, разбудил первокурсников немного раньше, чем обычно просыпался факультет. Зевая и потирая глаза, мальчики выползли в гостиную, таких же заспанных девочек через другую круглую дверь привела Дейзи.
— Ребята! — важно начал Лин, его улыбка при этом стала ещё шире, превратив глаза в щёлочки. — Мы, старосты, хотим перед началом занятий сказать вам что-то вроде напутственной речи. Вы стали частью нашего факультета, носящего имя славной Пенелопы Пуффендуй, с чем мы вас и поздравляем. Наши цвета — жёлтый и чёрный, радостный цвет солнца и цвет только что засеянной земли. На нашем гербе — барсук. Вы знаете, чем славится этот зверь?
Всё ещё непроснувшиеся первокурсники переглядывались и молчали. Рон брякнул: «Роет длинные норы…»
— Верно! — просиял староста. — Как твоё имя?
— Рон… Э-ээ, то есть Рональд Уизли, — и без того выделяющийся ростом среди однокурсников мальчик покраснел, потому что на него теперь смотрели все.
— Так вот, Рон. Барсук действительно отличный, упорный труженик, который строит под землёй целые лабиринты. Но это ещё и невероятно храброе животное, способное дать отпор любому, буквально любому хищнику. Даже волк и медведь предпочтут не связываться с барсуком, защищающим свой дом и свою семью!
— Поэтому мы, пуффендуйцы, стремимся быть такими же трудолюбивыми и, если потребуется, готовы храбро защищать друг друга, — присоединилась к речи Дейзи Дьюк. — Барсук ни на кого не нападает первым, он просто не любит, когда ему мешают заниматься своими делами. А ещё он уверен в себе, не берётся за непосильные дела и не стремится быть на виду.
— А я слышала, — расстроенно пискнула полненькая девочка, Сьюзен Боунз, — что говорят, будто Пуффендуй — факультет для тупых…
Остальные первокурсники возмущённо заворчали и вопросительно уставились на по-прежнему улыбающихся старост, которых, казалось, такой грубый отзыв нисколько не задел. Гарри быстро посмотрел на Рона, уши которого ярко алели сквозь спутанные рыжие волосы: наверняка, он тоже слышал что-то подобное.
— На это я могу сказать, — заявил Лин, — что так говорить могут только из зависти. Наши ученики не менее умны, чем когтевранцы, но не становятся зазнайками и занудами, мы не меньше ценим собственные достижения, чем слизеринцы, но уважаем также и друг друга, мы не менее отважны, чем гриффиндорцы, но не стремимся любой ценой быть на виду.
— Не достаточно? — подхватила Дейзи. — Тогда скажите, какой факультет дал больше всего Министров Магии? А ещё — какой факультет выпустил меньше всего тёмных волшебников?!
