Последний аргумент действительно оказался весомым. Первокурсники приободрились.

— Поэтому, — завершил свою речь Лин, — ещё раз поздравляю вас со вступлением в нашу семью! Если вам понадобится помощь или совет — не стесняйтесь и обращайтесь к нам, старостам, список старост — вон там, на доске объявлений. И я верю, что вы все будете гордостью нашего факультета… Тем более, что с нами — Гарри Поттер!

Тут уже Гарри залился краской от смущения, потому что все уставились на него.

— …А поскольку барсук ещё и очень чистоплотный зверь, — чуткая Дейзи поспешила отвлечь от него внимание ребят, — пойдёмте, я покажу вам, где находятся душевые и туалетные комнаты…

На первый урок первокурсники отправились также возглавляемые старостой, семикурсником Фоксом (никто так и не понял, фамилия это или имя), который отвёл их к теплицам и познакомил с деканом Пуффендуя, профессором Помоной Спраут, преподавательницей Травологии. Несмотря на опасения оказаться худшим учеником из-за своего магловского воспитания (если обращение с ним дяди и тёти вообще можно было назвать воспитанием), Гарри Поттер с интересом осваивался в замке и в волшебных науках и был очень благодарен за помощь и подсказки Рона, с которым стал просто-таки неразлучным. Рону тоже нравилась роль «наставника самого Гарри Поттера», и многое из того, что внушал сыновьям Люциус Малфой, Рон сумел донести и до своего друга. Например, необходимость и важность учёбы. Гарри и сам рвался как можно быстрее научиться настоящему волшебству, поэтому неудивительно, что его стремление оказаться «не хуже других», помноженное на пример чистокровного колдуна Рона, очень скоро стало приносить плоды.

Единственным, что стало для Гарри неприятным из всего, с чем он столкнулся в Хогвартсе, были уроки Зельеварения, которые преподавал профессор Северус Снейп, декан факультета Слизерин. На банкете в честь начала учебного года Гарри показалось, что этому учителю он не нравится. К концу первого же урока Зельеварения он понял, что ошибся. Профессору Снейпу не просто не нравился Гарри. Учитель ненавидел его.

Уроки Зельеварения, которые для Пуффендуя были спарены с Когтевраном, проходили в одном из подземелий. Там было холоднее, чем повсюду в замке, и мурашки бегали по спине, даже если бы вдоль стен и не было стеллажей, уставленных банками со всякими гадкими тварями. Снейп, так же как другие преподаватели, начал первый урок с переклички учеников, сверяясь со списком, и так же, как они, остановился на имени Гарри.

— Ах, да, — сказал он тихо, — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Мальчик опять покраснел от устремлённых на него взглядов, а учитель спокойно продолжил:

— Вы здесь, чтобы постичь утончённую науку и истинное искусство приготовления зелий, — его голос звучал чуть громче шёпота, но ученики ловили каждое слово. Он, как и профессор МакГонаголл, владел умением приковывать внимание класса без всяких усилий. — Поскольку здесь будет мало глупых размахиваний палочкой, многим из вас будет сложно поверить, что это тоже магия. Я и не жду, что вы в полной мере постигнете красоту тихонько булькающего котелка, вьющегося над ним пара, вкрадчивой силы жидкости, что проникает в жилы человека, околдовывает разум, обволакивает чувства…

Я могу научить, как закупорить в бутылку известность, как сварить славу, даже остановить смерть — если только вы не сборище полных болванов, каких мне приходилось учить до вас.

Полнейшая тишина наступила за этой краткой речью. Большинство учеников, в том числе Гарри и Рон, сидели с поднятыми в изумлении бровями. Гермиона Грэнджер на краешке стула всем своим видом источала желание доказать, что она не полный болван.

— Поттер! — внезапно произнёс учитель. — Что вы получите, если добавите растёртый корень асфоделя в настой полыни?

Из всего вопроса Гарри понял только слово «корень». Какой корень? Куда добавить? Он посмотрел на Рона, но тот был точно так же ошарашен. Рука Гермионы взметнулась в воздух.

— Я не знаю, сэр… — признался мальчик.

Губы профессора Снейпа слегка изогнулись в усмешке:

— Так, так… Стало быть, известность — это ещё не всё?

Он игнорировал поднятую руку Гермионы.

— Попытаемся ещё раз. Поттер, где вы будете искать, если я попрошу вас принести мне безоар?

Рука Гермионы взлетела настолько высоко, как это было возможно сделать, не вставая с места, но Гарри не имел ни малейшего понятия, что такое вообще, этот безоар.

— Я не знаю, сэр.

— Похоже, вы не удосужились заглянуть в учебник перед тем, как сюда ехать, а, Поттер?

Гарри заставил себя смотреть прямо в матовые чёрные глаза профессора. Конечно, он пролистал учебник, находясь в доме Дурсли, но неужели Снейп ждал, что он запомнит всю Тысячу Волшебных Трав и Грибов? Преподаватель всё ещё игнорировал маячащую руку Гермионы.

— Какова разница, Поттер, между шлемником и волчьим корнем?

Тут Гермиона всё-таки встала на ноги, воздев руку к потолку.

— Я не знаю, — тихо сказал Гарри, — а вот она, похоже, знает, почему бы Вам не спросить у неё?

Несколько ребят рассмеялись.

— Сядьте, — бросил преподаватель в сторону девочки. — К вашему сведению, Поттер, асфодель и полынь — основные составные части сонного зелья такой силы, что оно называется Глоток Живой Смерти. Безоар — это камень, который образуется в желудке коз, и он спасает от почти всех ядов. Что касается шлемника и волчьего корня — это разные названия одного и того же растения, которое зовётся также аконит. …Ну? И почему вы все не записываете?

Тут же послышался скрип многих перьев по пергаментам. Перекрывая этот шум, Снейп промолвил:

— Минус балл с Пуффендуя, благодаря вам, Поттер.

Положение не улучшилось и в процессе урока. Снейп разбил всех по парам и задал приготовить простое зелье от фурункулов. Он ходил туда-сюда в своей длинной чёрной мантии, смотрел, как ученики нарезают крапиву, размалывают змеиные зубы, и придирался ко всем и каждому. И вдруг подземелье наполнилось шипением и клубами едкого багрового дыма. Рон каким-то образом заставил зелье в котелке, над которым работал вместе с Гарри, вспучиться одним пузырём, и оно тут же расплескалось на стол и пол, прожигая обувь у всех, кто оказался поблизости. Через секунду все ученики взобрались на свои стулья. Руки Рона спасли только перчатки из драконьей кожи.

— Глупый мальчишка, — прошипел Снейп, поводя палочкой и очищая класс от последствий взрыва, — я полагаю, вы насыпали иглы дикобраза до того, как сняли котелок с огня? А вы, Поттер! — рявкнул он внезапно. — Почему вы не сказали вашему товарищу, как правильно добавлять иглы дикобраза? Верно, думали, что на фоне его ошибки будете выглядеть умнее? Минус два балла с Пуффендуя!

Это было настолько несправедливо, что Рон не выдержал.

— Профессор! — звонко выкрикнул он, выпрямляясь во весь рост. Все, кто был рядом, удивлённо посмотрели на него, включая и Гермиону Грэнджер. Обернулся и учитель. Под взглядом его чёрных глаз мальчик начал медленно заливаться краской.

— Да, юноша? Как ваше имя?

— Рональд Уизли, сэр!

Показалось ему, или нет, что удивлённо приподнятые брови Снейпа изогнулись чуть сильнее?

— Так что вы хотите сказать, мистер Уизли?

— Гарри не виноват, виноват я, почему же Вы наказываете его?

— Ну, если вы настаиваете… Минус пять очков с Пуффендуя, благодаря лично вам, Уизли. И это ещё не наказание. На первый раз я не стану наказывать ни вас, ни мистера Поттера. Желаете ещё что-то уточнить?

Рон стиснул зубы, опустил взгляд и сел на место. Снейп усмехнулся.

— Класс, продолжайте работу. Зелье должно быть готово через полчаса. Поттера и Уизли это тоже касается.

…Когда через час ученики поднимались по лестнице из подземелья, Гарри выглядел весьма расстроенным: его факультет из-за него потерял три очка на первой же неделе! Да ещё Рона из-за него штрафанули… И почему этот Снейп так к нему цепляется? «Да ну, брось, — сказал ему Рон, — Не бери в голову! Говорят, он нещадно штрафует всех, за дело и так просто…»