Лапочка Ты лапочка, ты кисонька Любимая моя, И пусть давно я лысенький, Люблю, люблю тебя. Я скромненький, я нежненький, Любимая моя, Люблю тебя небрежненько И стискиваю я, Порхаю я, как облачко, Любимая моя, Ох, ты моя закромочка, Целуй, целуй меня. Астрал Я из тела душою ушёл, Подустала душа, подустала. Что я в жизни своей не нашёл, А ведь сделано было немало. Может быть, отдохну в небесах И вернусь в своё грешное тело, У души вроде свой адресат, Но боюсь я её, неумелой. Вдруг заблудится где-то средь лун, С серебристым лучом заиграет, И решит, что не нужен ей лгун, У которого сердце страдает. Я из тела душою ушёл, Подустала душа, подустала, Понадеялась, что хорошо, Было сделано мною немало. И терзается сердце моё, В голове так полно тараканов. Это родное, это своё, Возвращайся, душа, без обмана. Тихо тиной… Тихо тиной затянет меня, Ни рубля, ни любви, я в забвении. Чем останется книга моя? Игрушкою в самомнении. Тихо в доме, пишу я стихи, Через душу продёрнул я строчки. Где-то запах гниенья трухи, Но не рано ли ставить мне точки. Целовальник Целовальник, целовальник — Я вино вам наливал И не был я безобразник, Денег я у вас не брал. Не просил души и тела, Хоть и сразу полюбил, Трезвый я, я был несмелый, Но ещё я раз налил. Сквозь бокал меня смотрели, Что-то видели вы там. Я спросил: "Вы б не хотели Жизнь прожить без всяких драм?" Тихо мне вы улыбнулись, И в глазах был интерес, Видно, с кем-то разминулись, А в вине топили стресс. Понял я, не потеряли, Что-то вы приобрели. Быть бы вам моею кралей, Бог дорожку постелил. Где-то там, в дали далёкой, Вам нальют на посошок, Вечно милой, одинокой. Мне б признаться, я не смог. Нине Дарит город ночь бессрочно, Этой ночью буду нежным, Давно была ты непорочна, И мир казался мне безбрежным. Как полюбил так слепо я И неземного счастья ждал, Но где струна ответная, Тогда я вряд ли понимал. А сердце бьётся так в груди, И в пустоту не вправе я Бросать все возгласы любви, Я ждал тебя, любимая. Очаг лелеял и смешил, Горчил немного, коль беда. Я к очагу, как мог, спешил, Согреться хочется всегда. Вдвоём всю жизнь, вдвоём с тобой, И бога между не стояло. Ты говорила мне «родной», И это было так немало. Изыди, чёрт, одна любовь И Ангел здесь, любви начало. Любовь моя, пусть вновь и вновь, Как у последнего причала, Пусть не пройдёт, нам не вернуть Ни истину и ни начала: В любом вине сырая глубь, Мне важно то, что ты прощала. Настенька
Осень порыжела, Настеньки не видно, Мне ж похорошело, стало мне обидно. Листья опадают даже на фиг с фига, А душа страдает и дружочек книга. Про любовь читаю, чистая такая, Я такой не знаю, у меня простая: Настеньку увидел, мило сердцу стало, Настенька не в книге, лишь бы не пропала. Месяц за окошком рожками играет, Вешалку немножко мне напоминает, Пиджачок повешу, кепочку свою, В зеркале как леший, а туда ж – люблю. Прости мне, Господи! Припухлость губ твоих солёность, Опустошённая влюблённость, И тело негою томится, Душа в нирване. Утопиться я так хочу в твоей любви, И мысли сами не свои Плывут куда-то в облака, Прекрасно как. Издалека Идёшь ко мне совсем нагая, И я, стихи свои слагая, Сомлел совсем. Опустошён. Прости мне Господи, влюблён. Стакан Опять забрался я в стакан, На что почувствовал обиду? Сам на себя, да чтоб я сгинул? Какой завёлся таракан? Как просто всё, мой эгоизм Ушёл в предельное воззренье, Лишь оттого мне нет везенья. В любви к себе я так завис, Не допишу, как всё так рвано, И смысл в сей жизни не постиг, Хоть жизнь не раз дарила миг, А я, подранком, жизнь подранком. Жаль Хотел я спрятать жаль свою, Сказать кому-нибудь «люблю», Но, видно, жаль твоя сильней, Досталось всё тебе больней. Не мне судить на склоне лет, Уже в тоннеле виден свет, И скоро с призрачных высот Скажу тебе, что был и вот, Теперь спокойно мне в любви — Как хочешь это назови — Но я в своей душе и Там Тебя оставлю, верь слезам, Что по лицу текут сейчас, Хотя я плакал, и не раз, Горшей всего сегодня мне, И звёздам горько, и луне. Любая женщина – сединка в волосах, Но подари мне, Господи, волнение! |
