Галш Талеса тогда ещё сказал про гостей Чертогов:
— Владыка <…> не типичная для нашего центра фигура. На факультеты и подобные мероприятия приглашаются в основном те, кто обладает системными знаниями в данной области, и кому есть, чем поделиться. Как несложно догадаться, в первую очередь интерес для нас представляют люди, посвятившие себя поискам истины, а со всевозможными правителями мы имеем дело лишь постольку, поскольку они могут посодействовать в наших исследованиях. Искатели знаний из разных миров во многом похожи. Например, редко кто из них признаёт какую-либо власть над собой, но при этом и сам не стремится властвовать. Такие люди по-своему деликатны и честны, а вот любознательны порой сверх приличной меры. Те же Постигающие из ов'каавтис собирались самостоятельно отслеживать тебя во время завтрашней демонстрации, прекрасно понимая, что подобная затея попахивает авантюрой. Есть здесь и такие люди, которые во всём — полная противоположность чёрному колдуну. Мастер Антелькавада, к примеру, желает, чтобы ты благополучно вернулась в свой мир и прожила жизнь такой, какая была тебе уготована судьбой — не произойти все эти события, связанные с инвазией Шал-Гур. И не просто желает, а пытается в этом направлении что-то предпринять. Поскольку перед завтрашней серией опытов интерес к тебе повышен, ещё кто-нибудь может попытаться что-то с тобой сделать… Конечно, не выходя за рамки дозволенного. Не обращай на них внимание!
Я и не сомневалась, что у каждого есть свои интересы, свои задачи и своя мотивация. Попав в Симбхалу, я не сразу уяснила, что истина, о поисках которой часто говорили мой учитель и другие почтенные мудрецы, это не та Истина, дойти до которой человеку помогают пророки-близнецы Хардуг Праведный и Ардуг Ужасный. Понимание, как устроен мир — то, к чему стремятся мудрецы во всех уголках Вселенной, и сакральная Истина, которую вожделеют адепты духовных учений — это хотя и близкие понятия, но всё же разные. По поводу поисков первой мой учитель, высокочтимый Рамбун, примерно так же, как эти Постигающие, готов поступиться многим и пренебречь условностями; говоря образно, он не боится запачкать свои сапоги в чём-то не совсем чистом с точки зрения высшей морали, но при этом, конечно, учитель никогда не совершит поступка подлого и низкого. В общем, я больше не держу обиды на Постигающего Уламиксона, школяра с кожей цвета леванта.
Айка Масс также продолжила меня увещевать:
— Виланка, мы оба считаем, что ты слишком серьёзно относишься к происходящему на этом факультете, — заявила она. — Отпуская тебя с нами, профессор рассчитывал, что мы хотя бы немного смягчим твоё чувство долга, тем более, что оно в данном случае не совсем уместно. Подруга, не принимай всё так близко к сердцу! Профессор всего лишь затеял наглядные опыты в рамках временного факультета по цивилизационной паразитологии. Принять в них участие интересно и познавательно, но не более того. А шалгуры всего лишь один из видов облигатных эндопаразитов.
«Всего лишь опыты, всего лишь один из видов… — подумала я. — Вновь я наблюдаю у Айки странную беспечность по отношению ко всему на свете. Откровенна она, или же это маска, которую эорианка надевает при общении со мной?»
Галш ещё добавил:
— Для меня это уже пятый факультет, который проходит в исследовательском центре на Эоре, и каждый раз приглашённые из других миров учёные склонны преувеличивать значимость обсуждаемой темы. Теперь вот многие относят Шал-Гур чуть ли не к самому разрушительному злу во Вселенной. Но такого рода мнения факультеты как раз и призваны развенчивать. И вообще, такие мероприятия проводятся нами не для спасения миров, а с целью стимулировать прогресс мысли во Вселенной.
Что он имел в виду, говоря о спасении миров? Неужели профессор Хиги не собирается избавлять нас от Шал-Гур? Ведь профессор во вступительной речи прямо упомянул Гею и гуманитарный аспект. Но тогда как расценивать сказанное Галшем?.. Очевидно, я опять чего-то не понимаю. Зато я тогда вновь ощутила глубину пропасти, которая разделяет эориан и людей вроде меня. Я не могу представить себе ни их целей, ни их мотивации. Жители этого мира — подумала я тогда — и правда так далеки от нас, что просто обязаны представляться нам чем-то понятными и привычным, надевать какую-то узнаваемую маску и так опускаться до нашего убогого уровня, чтобы обрести способность запросто с нами общаться. Они словно искушённый столичный лицедей, взявшийся играть перед малограмотными провинциальными селянами незамысловатую и доходчивую для их ума пьесу… Однако мыслить при эорианах порой значит то же, что говорить вслух.
— Судя по всему, это <…> тебе голову заморочил, — вновь упомянув истинное имя Призрачного Рудокопа, Галш приподнял руку с лопаточкой, с которой ел. — Виланка, ты видишь нас здесь такими, какие мы есть, никто перед тобой не притворяется и ничего от тебя не скрывает. Другое дело, что ты пока мало о нас знаешь — но ведь это абсолютно нормально. И завтрашние опыты — они не из самых сложных. Во всяком случае то, что тебе предстоит сделать во время одного из них, уже хорошо тобой освоено. Профессор Хиги давно планировал организовать этот факультет и на нём продемонстрировать определённые методики, так что кокон Шал-Гур в твоём мире просто пришёлся ему кстати.
Дальше эориане продолжали неторопливо трапезничать, изредка говоря о вещах по большей части либо непонятных мне, либо не стоящих того, что бы о них писать. Я уже больше не ела, но какое-то время оставалась на месте — за детским столом — и старалась хотя бы для вида поддержать общий разговор. Единственный момент, который я хотела бы запечатлеть, касается приключений Салинкара Матита в Каменных Землях. Они с Галшем вспоминали какие-то драгоценные камни или кристаллы, которые не часто там гранят потому, что местных не особо привлекает игра света в их гранях. Салинкар упомянул, что в землях Рудокопа целых два таких светила, как Гелиос, которые вращаются вокруг общего центра масс. Но, поскольку ясные дни в вотчине чёрного колдуна случаются редко, люди обычно видят в небе то округлое, то овальное пятно. Я могу себе это представить: в последнее время на Гее из-за Смутного Купола наше светило тоже виделось лишь как нестерпимо яркое расплывчатое пятно. Тем не менее, как и под шалгурским куполом на Гее, в Каменных Землях света этого достаточно для того, чтобы в оазисах произрастала бурная растительность, и чтобы местные крестьяне выращивали неплохой урожай. А если судить по молодому карапу, даже загару эта облачность не препятствует. Порой в густых облаках, вечно закрывающих Каменные Земли, случается короткий просвет, и это настоящее бедствие: всё, что попадает под лучи этих двух светил, рискует получить жестокие ожоги. Хотя тема их разговора меня тогда заинтересовала, я посчитала неприличным встревать в их беседу. Зато я сразу вспомнила термоядерные взрывы, терзающие мой родной мир.
В конце концов я решилась покинуть общую компанию и перебралась наверх, в спальню, чтобы в одиночестве заняться там своими записями.
Я сидела в кресле на втором этаже, укрывшись пледом или покрывалом (скорее всего, это и то, и другое), и заканчивала приводить в порядок летопись, уже перенеся в неё все важные новости и факты. Был поздний вечер, и непривычно яркое ночное небо Эоры, которое прекрасно видно благодаря отсутствию у домика крыши, приглушалось шарами-светильниками. Однако моё занятие и эти светильники не помешали мне заметить, как на несколько мгновений что-то огромное загородило собой свет звёзд и туманностей. Я взглянула вверх и успела разглядеть силуэт. Думаю, это обитающий где-то неподалёку дракон совершил воздушную прогулку, на сон грядущий облетев вокруг скалы. Мои глаза уже слипались, когда в спальню поднялся Галш Талеса. Он доброжелательно глянул на меня, снял с себя одни лишь только сапоги и улёгся поперёк кровати — прямо поверх покрывала, положив под голову одну из длинных подушек или валиков, и почти сразу уснул. Эти валики — нечто вроде плетёного гулинга малаянцев или набитой шерстью продолговатой подушки, какие бытуют у хетхов и других горцев — два подобных валика первоначально находятся здесь в изголовье каждой кровати. Да, ещё перед этим Галш допил содержимое принесённой с собой чаши и ловко метнул пустую чашу в центр обруча-утилизатора. Забегая вперёд, сразу опишу, как ложились спать остальные. Айка поднялась к нам позже; она бесцеремонно развернула своего однокашника и отодвинула к краю — при этом тот, похоже, даже не проснулся! Затем, скинув с себя одежду — в точности как у термальной купальни — к моему удивлению, девушка осталась в чём-то вроде лёгкой короткой туники. После этого она сдёрнула плед с ближайшего кресла, придвинула к себе второй валик и легла рядом с Галшем, с другого края кровати. Айка сразу приняла изящную позу для сна — на боку, с полусогнутыми ногами и сложенными под щекой ладонями, пледом же едва прикрылась. Тоже глянув напоследок на меня, ослепительная эорианка улыбнулась и прикрыла глаза. Она заставила меня вновь вспомнить об эорианских детях, так как сама повела себя подобно счастливому, но уставшему ребёнку, который наигрался за день и, никем не принуждаемый, сам отошёл к мирному сну. Долговязый Салинкар (он поднялся последним) спал на соседней — дальней от меня — большой кровати. Кажется он, как и Галш, снял только обувь, но при этом лёг как Айка — укрывшись пледом как одеялом. Он довольно долго ворочался, повёртываясь то на один бок, то на другой, пока не заснул на спине, раскинув в стороны свои руки с огромными ладонями. Я всё ждала (и боялась!) когда же он захрапит — все карапы, даже женщины, оглушительно храпят во сне. Но молодой карап лишь тихонько посапывал и изредка чмокал губами — тоже негромко. Не знаю, что на него подействовало — возможно, прогулка по морозу, а может быть, у этого дома есть какая-то защита от храпа тех, кто в нём гостит.
