– Понятно, спасибо.

– За что спасибо?! Нечего мне тут спасиботь. А о твоем желании спуститься туда ещё поговорим, когда Николая не будет. Понятно?

Понятно то понятно, я ей никто и она мне не доверяет, мной рисковать можно.

Я решила не оставаться наедине с Антониной. И больше узнать про всё, что здесь происходит. Если я в свое время ничего не слышала про это, значит… Это много чего может значить. Делу просто не придали огласки, а с пришельцами покончено. Или с ними не покончено, а семью Николая просто убрали. Но если бы всё закончилось хорошо, наверное страна не жила бы ещё столько лет закрыто от другого мира. Я должна во всем разобраться, даже если это поменяет ход истории. И к тому же мне больше ничего не остается. У меня нет возможности вернуться к своей прежней жизни. Я могу рисковать, терять мне нечего.

Через пару дней приехала сестра Николая Лиза.

Её привез Николай, и она сразу убежала в свою комнату.

– Расстроилась очень, что пришлось бросить все уехать, неизвестно насколько. В Институте я сделал для неё академический отпуск. Она у нас художница.

Вечером к ужину Лиза всё же спустилась. Села и долго ковырялась в еде никакого не смотря.

Антонина быстро поехала и ушла во двор.

– А кто ты? – спросила меня Лиза.

– Я Александра, можно просто Саша, – и я рассказала ей всё, что со мной произошло.

Лиза перестала есть и внимательно слушала.

После небольшой паузу, она нарушила тишину.

– Прости, сложно, это сразу переварить.

– Да, я понимаю, сама еще утром просыпаясь, надеюсь, что всё это сон.

– А я Лиза, тебе наверное уже сказали. Мне 18 лет и я учусь в Академии художеств СССР. Училась, теперь наверное правильней сказать. Что то мне подсказывает, что учеба у меня закончилась навсегда.

– Да, ладно, не падай духом. Всё вернется. Тебе всего лишь восемнадцать, ещё сто раз закончить можно.

– Все, так говорят, только от этого лучше не становится.

– Да, ты права, но всё же.

– Давай, не будем об этом.

– О'кей.

– Что?

– О прости, вырвалось слово. Оно нормальное. Обозначает хорошо, я согласна. Это с английского языка к нам пришло.

– А ты знаешь английский?

– Да, более или менее.

– Научишь меня?

– Э, ну хорошо.

– О'кей, – повторила она, – надо запомнить. А то везде это немецкий учат, как он надоел. И главное зачем. Как будто мы в Германию каждый день ездим.

Лиза доела ужин и отодвинула тарелку. Она улыбалась и позвала меня пойти прогуляться в лес. Я вообще-то не любитель лесов. Но что еще остается, здесь было скучновато. Николай куда-то уехал. А общаться с Антониной не хотелось. Она очень любила нагрузить какой-нибудь работой.

Вокруг росла преимущественно ольха. Воздух был невероятно чистым, по началу у меня даже кружилась. Солнце уже начинало заходить, но еще играло между деревьями. Не знаю сколько мы прошли, счет времени просто потерялся. Мы шли молча и наполнялись спокойствием леса. Пройдя значительное расстояние, как мне показалось, мы вышли к огромному озеру. Казалось вода в нем кристально прозрачная с лазурным оттенком.

Лиза, не долго думая, сняла платье и побежала в воду.

– Лиза, вода же холодная, август месяц, мы не на курортах Краснодарского края.

– Да, ладно, ты что трусиха, давай попробуй.

Да, ладно, попробую. Что я зря принимаю холодный душ по утрам. Я сняла одежду и окунулась в воду. Вода казалась холодной только первые десять секунд, я постаралась расслабиться и почувствовать, как она нежно ласкает кожу. При это я почувствовала, как вода теплеет. Это гораздо лучше холодно душа. Чем больше я расслаблялась тем приятней было купание. Плаваю я не очень, поэтому далеко как Лиза в воду я не стала заходить.

Первой из воды вышла Лиза, а мне не хотелось уходить, но всё же время было позднее и уже темнело.

Мы надели одежду на мокрое тело и пошли домой.

– Ну, как водичка.

– Просто супер, прям, омолаживает. Никогда не была на этом озере.

– Кажется оно называется Донцо. Не далеко и деревня есть с таким названием.

Мы пришли домой, когда уже совсем стемнело. Свет горел только в окне Николая. Лиза пошла свою комнату, а я на ощупь в свою. Зажгла керосиновую лампу, повесила сушить одежду, умылась и легла.

Утро выдалось солнечным и теплым, моя одежда за ночь успела высохнуть. К сожалению кроме того, что было на мне в тот день больше у меня ничего не было.

В магазин я здесь ни разу не ходила, а хотелось очень. Уж очень это интересно посмотреть, что продается в магазинах и что носят модницы советского союза.

Полежав ещё немного в кровати я спустилась вниз, там уже все проснулись. А Антонина Петровна готовила завтрак. В кухне стоял аромат блинов и сливочного масла.

– Всем доброе утро!

– Доброе, а может и не доброе оно то утро, – отозвалась Антонина.

– Что то случилось?

– Мама у нас не любит здороваться утром и добрым его не считает.

– Понятно, бывает, у меня бабушка тоже не любит.

– Хватит тебе уже ходить в одном и том же платье, да еще в стыдобище каком. Николай съездили бы вы с ней в ближайший магазин, да купили бы чего получше.

Мне захотелось на улицу и не много подышать свежим воздухом и я вышла во двор.

Здесь гораздо легче дышалось. За мной вышел Николай.

– Ты уж извини за мать. Ну, она такая, уже не исправишь. Потерпи, ладно. Если не хочешь ехать, тебе решать. Может у Лизы что найдется для тебя.

– Да, все нормально, ничего страшно. Отчасти она права. Сама сегодня думала об этом. Проверяя высохло ли платье.

– Да, я не только про это. Я знаю, мать бывает иногда слишком прямолинейна и груба.

– Матерей не выбирают. Все нормально, я справлюсь.

Николай обнял меня, мы были первый раз так близко. Чувствую его дыхание на своей шеей и по телу бежит теплота. Она распространяется по всему телу, она убаюкивает и приносит расслабление. В этот миг мне кажется, что времени нет и вокруг ничего нет, есть только мы стоящие вот так. Ещё секунда и он отстраняется от меня.

– Извини, хотелось тебя обнять, я иногда забываю, как должно быть тяжело оказаться вот так одному среди всего чужого. Но ты помни я всегда рядом.

– Да, буду знать ты рядом. Так когда мы едим в город?

– Все нормально? Ты не в обиде? Правда?

– Да, правда. Можно Лизу взять с собой она мне поможет разобраться, что и чего сейчас носят. Может через полчаса и поедем? Или у тебя какие-то планы есть.

– Планов вроде бы нет, пойду спрошу Лизу согласие.

– Давай, а я погуляю.

И Николай ушел в дом. Но судя по голосам пройти далеко ему не дали. Наверное Антонина Петровна дежурила под дверью и всё слышала.

И я волей не волей стала слушателем их разговора. Почему сразу не ушла, не знаю.

– И чего ты перед этой девкой стелешься. Странная она. Не верю я ей. Вот погубит она тебя. Я знаю. Ничего с ней обниматься. Да и много на неё не трать. Даром тебе, что ли деньги достаются.

– Мать давай без этого. Ты сама сказала, что надо одеться. А теперь начинаешь. Я ей полностью доверяю.

– Лопух ты, на придумывала она своих сказочек, а ты и уши развесил.

– Мама, все давай не будем на эту тему. Я сам знаю, кто и что придумывает. И Сашу больше не задевай. Ей и так тяжело.

Дальше слушать мне не хотелось и я направилась в лес. Пятнадцать минут наедине с самой собой и все становится также хорошо, как когда меня обнял Николай. Медитация и сосредоточение делают свое дело, а ещё воздух и дыхание.

Надо про это не забывать.

Через полчаса мы сели в машину и поехали. Доехали до Гатчины и остановились у магазина. Выбор в магазине был не большой, и по выражению лица Лизы, ассортимент был так себе.

– Что всё так плохо, – спросила я у неё.

– А мы не можем в Ленинград поехать?

– Не можем Лиза.

– Саша, видно придётся выбрать из того что есть.

– Да, ничего нормально, кажется я уже кое-что себе присмотрела.

И я подошла к манекенам.