– Узнать ваш адрес не составит для меня никакого труда, – радостно потёр ручки Енот и продолжил. – То, что вы ищите, имеется у Гуся. Он вон там сегодня торгует.

Енот указал закоулок в торговых рядах, на который Липа и Сергей при обходе даже не обратили внимания. Теперь, подойдя поближе, они оба удивились, что такой важный продавец остался ими незамеченным. Возвышавшийся надо всеми Гусь важно, и даже как-то презрительно, смотрел поверх голов покупателей и лузгал семечки, небрежно сплёвывая шелуху.

– Смотри, как сидит! – сказал Серый. – Сразу видно, что у него – есть!

Они протолкнулись к прилавку и поздоровались. Ответа не последовало. Липа оценила обстановку и, взвешивая каждое слово, начала:

– Имеем мы желание, уважаемый, свинку прикупить. А за неё дадим два ведра отборнейшей рыбы, да к тому же уже чищенной! Вот уж себя рыбкой потешите!

Гусь медленно повернул голову и посмотрел влево. Липа проследила за его взглядом и ахнула. Сразу в конце прилавка, среди мешков и бидонов стояли три больших ящика с крупной, отборной рыбой. Теперь вся надежда оставалась только на платки. Липа приосанилась и уверенно начала:

– А вот платки новые пуховые из самого̉ Оренбурга! Как наденет супруга ваша, так сразу станет ещё краше, хотя в том, что и так она красавица первостатейная, я ни капельки не сомневаюсь. Платки заинтересовали Гуся ещё меньше. Он безразлично скользнул по ним взглядом и вновь принялся за семечки.

– Что же ему дать? Не́чего ему дать, – сокрушалась Лиса. – Ничего ему, буржую, не требуется!

– А может, в клюв ему дать? – сказал Серый с таким расчётом, чтобы Гусь услышал и испугался

Гусь услышал. И только сейчас выяснилось, что до этого он сидел. А теперь, когда он медленно поднялся и навис над Серым, стало видно, что торговец – птица не только надменная, но и крупная, если не сказать огромная. Сергей понял, что предстоят далеко не лучшие мгновения в его жизни, но отступать не собирался. И тут произошло что-то необъяснимое. Гусь, уже было намерившийся задать Серому трёпку, вдруг замер, напряжённо вглядываясь во что-то за спинами Волка и Лисы. Они обернулись. На них, казалось, сама собой, надвигалась знаменитая картина. Невидимый из-за неё Медведь криками “поберегись” разгонял встречных. Несмотря на это, не всем удавалось увернутьсявовремя. Кто-то маленький и толстый, застигнутый картиной врасплох, упал и катился впереди неё добрый кусок, прежде чем ему удалось подняться на ноги и отскочить в сторону. Что это был за зверь,разобрать было невозможно из-за поднятой им пыли. По мере приближения Михалыча к прилавку глаза Гуся становились все круглее, а на лице проступили восторг и умиление.

Он протянул крылья к картине:

– Мне… Мне… Всё, что хотите…

– Михалыч, тормози! – закричал Сергей, видя, что Медведь уже находитсяв опасной близости от них. Медведь остановился, прислонил полотно к ближайшему киоску и устало опустился на землю. В это время Гусь перевалился через прилавок, подбежал к картине и приник всем телом к её шершавой поверхности, нежно поглаживая раму. При этом он без устали повторял:

– Всё, что хотите. Всё, что хотите.

Хотя никто не понял, что произошло, Лиса первой взяла себя в лапы. Она с трудом отклеила Гуся от картины и негромко, но решительно ему сказала:

– Значит, так. Сначала свинка – потом картинка!

– Согласен, согласен! – замахал крыльями Гусь и потащил Липу за прилавок, из-под которого извлёк небольшой мешок.

Липа тут же развязала его и стала разглядывать то, что находилось внутри.

– Картина ваша, – сказала она Гусю и направилась с мешком к выходу, но потом не удержалась и спросила, – но чем же вас так взволновало сие произведение искусства?

– Ну, как же, как же! – от былой важности Гуся не осталось и следа.

– Это ведь моё родное озеро! А это – я! – Гусь указал на одно из белых пятен на фоне громадной голубой кляксы. – Да ведь тут же написано: “Паше, в день спуска на воду, от друзей”.

– А Паша – это, значит, вы, – уточнила Лиса

– Я. Мамаша так назвали, – расчувствовавшись, Гусь всхлипнул и снова прижался к картине.

– Пропала моя картиночка при пожаре. Думали, сгорела, ненаглядная, ан нет – уцелела!

– Я чего-то не понял… – начал Серый.

Но Липа перебила его:

– Построились и на выход!

– А как же мне за картину? – очухался Михалыч.

– Без базара все с базара! – безапелляционно приказала Лиса. – Сейчас выберемся – всё объясню и с тобой, Мишенька, рассчитаюсь. Сергей, не забудь нашу рыбу!

Закинув за спину мешок, Липа устремилась к воротам, и недоумевающим Волку и Медведю не оставалось ничего другого, как только последовать за ней.

Глава 10

– Липа! Подожди! – кричал Сергей.

Он и уставшийМедведь не поспевали за бодро шагающей впереди Лисой. Но Липа, казалось, не слышала и остановилась только тогда, когда они подошли к дубу, под которым делали привал по дороге на ярмарку. Лиса бережно положила мешок на траву и стала поджидать отставшую парочку, которая добрела до дерева лишь через несколько минут. Сергейпоставил вёдра, перевёл дух и попытался обойти Лису, чтобы посмотреть, наконец, что же там в мешке:

– Показывай, показывай, Липа, уже мочи нет, как посмотреть хочется!

– Сначала с Михалычем надо разобраться, потерпи немного, – отрезала Лиса, заслоняя мешок.

А когда Волк наконец успокоился, подошла к Медведю и спросила:

– Сколько ты, Мишенька, за картину получить хотел?

– Четыре.

– Вот тебе два, – Липа придвинула к Медведю вёдра с рыбой. – А вот тебе ещё аж три!

Она потрясла перед Михалычем пуховыми платками и ловко набросила их ему на плечи.

– Получается… – начал Медведь.

– Два и три – получается пять, пять, а не четыре! Я друзьям всегда настоящую цену даю!

– Ну, рыба – это да, рыбу я люблю, а вот платки…

– Платок невесте подаришь, ей понравится, – уверенно сказала Лиса.

– Ну, хорошо, один платок подарю, а на кой ляд мне ещё два таких же?

– А ты подумай, Михалыч, хорошенько подумай: один платок одной невесте понравится, а три платка?

– Три платка? – и тут Медведя озарило, – трём невестам?!

Он помолчал немного и растрогано сказал:

– Всего я от тебя ожидал Липа, но такого! Уж и не знаю, как благодарить тебя!

– А ты нас вечером на рыбу пригласи, – особо не надеясь на успех, предложил Сергей, – а то давно мы у тебя в гостях не были.

Медведь тут же согласился:

– Конечно, приходите! Посидим, отметим это дело!

Липа звонко воскликнула:

– Ай, да Михалыч! Ай, да купец-молодец! И дело провернул, и товарищей не забыл!

– А я что… Я для друзей завсегда!

Тут Липа незаметно подмигнула Сергею и сказала:

– Отдохнём немного перед обратной дорогой и в путь. Может, вздремнёшь, Мишаня? Поди, не забыл ещё, как сладко зимой спалось, – и добавила, глядя прямо в глаза Медведю, – в тепле, в тишине…

Липа притворно зевнула.

– В тишине, – повторил Медведь, зевая вслед за Лисой, и закрыл глаза.

Через мгновенье он уже крепко спал, счастливо улыбаясь во сне.

Лиса подождала немного для верности и поманила лапой изнывавшего от любопытства Сергея. Тот, бросившись к мешку, развязал его дрожащими от нетерпения лапами.

Заглянул в него сначала одним, затем другим глазом и, наконец, спросил Липу не предвещавшим ничего хорошего голосом:

– И это всё? Это как понимать?

– Ты что, Сергей, поросёнка никогда не видел? Это же самый что ни на есть поросёнок!

– И это мы за такую мелочь отдали такое огромное искусственное произведение?! Да ещё двух вёдер рыбы лишились?Хочешь сказать, что за эту малявку я вкалывал, как проклятый, почитай, два цельных дня? Да тут и на один зуб не будет!

– Я понимаю, что частично ты можешь быть недоволен…– начала Лиса.

Но Волк прямо взвился:

– Частично? Да я весь недоволен! Думаешь, если ты сбрендила, то и я того? Давай всё назад переиграем, пока не поздно!

– Что переиграем? Снова рыбку потаскать захотелось? – спокойно спросила Липа. Зачем? Она же тебе вечером так и так достанется! Авспомни этот базар! Свиней-то там не было и не предвиделось вовсе, да и не с нашим товаром свинью торговать! Это нам ещё здорово повезло, что теперь у нас есть свинья! Пусть маленькая, зато свинья, как мы и хотели. Не забывай, свиньи растут, и мы свою сможем вырастить до такого размера, до какого захотим! Мало будет – ещё подрастим!