Дед усмехнулся и встал нарезать ещё бутербродов.

– А семья твоя? Дети? Жена? – Полина, закусив губу, совсем по-взрослому размышляла о жизни деда. Разве можно стереть человека? Разве это возможно?!

– Нет у меня никого. Один я. С женой давно разошлись, задолго до ДЦР, детей не нажили.

– А друзья, знакомые? Родственники наконец! Неужели никого?

– Запугали их. Всех запугали, – дед серьёзно посмотрел на Полину. – До единого.

Девочка поёжилась под пронизывающим взглядом Михея.

– Но я не растерялся. Руки-то у меня откуда нужно растут, как видишь! – он окинул взглядом комнату. – Дом себе выстроил, залюбуешься. И живу, не жалуюсь. Списали, вычеркнули? А вот я им так! – дед скрутил смешную фигу. – За полгода по теплу управился. Всё тут на свалке взял да до ума довёл! Вся мебель как новая!

– А подвал этот? Ты что, сам его вырыл? Это же сколько рыть надо!

Дед улыбнулся:

– Нет, тут повезло, – свалка эта, она здесь не просто так. Ею подземную ветку метро завалили. Правительственную. Да только после ДЦР в ней надобность отпала. Правительство по другому теперь перемещается. Ну ты знаешь, наверно.

– По фото?

– Именно. Так и быстрее, и безопаснее.

– Откуда ты знаешь об этом? Разве это не тайна?

– Для кого тайна, для кого не очень. Изучал. Было дело, – туманно ответил Михей.

– С ума сойти! – фыркнула Поля, удивляясь дедовой загадочности. – Ты ещё скажи, что можешь в прошлое отправлять! – хмыкнула девочка.

– Нет, не могу, – развёл руками дед. – Моноблока-то у меня нету! Их на помойку не выбрасывают.

Полина посмотрела на деда округлившимися глазами, боясь поверить в такую неслыханную удачу:

– Значит, дело только в моноблоке? – осторожно спросила она.

– Ну знаешь, только! – беззлобно передразнил Михей гостью. – Моноблок – вещь незаурядная, его так просто не найдёшь и в магазине не купишь.

Полина, не выдержав, вскочила, схватила свой рюкзак и торопливо достала моноблок.

– Вот! – с улыбкой она протянула деду квадратное устройство.

Тот поморгал, недоверчиво разглядывая маленький чёрный ящичек.

– Откуда, девонька? – спросил он тихо, и руки его затряслись.

Полина закатила глаза, давая понять, что долго объяснять.

– Ну я тебе свою историю поведал, теперь и ты мне расскажи! А я послушаю.

– Ты мне скажи, сможешь отправить меня в прошлое? – спросила девочка нетерпеливо.

– Полагаю, что да. Но всё-таки я хотел бы, чтобы ты мне всё рассказала, – дед ласково посмотрел на Полю. – Кто ты такая и что с тобой приключилось?

Полина села на диван и поджала под себя ноги.

– Началось всё с того, что мои родители снова ругались…

Полина закончила рассказ спустя несколько часов. Дед отварил макароны с сосисками и накрыл на стол.

– Ну и, собственно, перед тем, как ты меня окрикнул, я размышляла, как попасть в бабушкин дом и найти фотоальбом.

– Невероятно! Сколько же тебе пришлось испытать и как хорошо, что я тебя окликнул. Как чувствовал! Садись поешь, и будем планы строить, что дальше делать

Полина кивнула подходя к столу.

– А откуда у тебя еда? Без личного цифрового кода же невозможно синтезировать? – Полина прищурилась.

– А я мебель продаю, уже и клиентами обзавёлся. Я им мебель – они мне еду и всё, что мне необходимо.

– А мебель откуда берёшь? Без кодов-то?

– Ну что ты заладила: коды… коды! А руки на что? Эх, молодёжь! Не всегда, Полина, коды эти были. Раньше люди сами всё делали и всё могли. А теперь вот электричества не будет и всё… вымрет человечество!

Полина кивнула, задумавшись над словами этого удивительного человека, которого не смогли сломать их странная жизнь и несправедливый мир. В том, что мир в котором живёт Полина несправедлив, девочка теперь не сомневалась.

«Нет смысла бороться со временем, потому что оно – вечность»

Полине казалось, что они с дедом всё предусмотрели. Обсудили возможные варианты развития событий, проработали план отступления на крайний случай. И всё равно она безумно нервничала. То начинала расхаживать по комнате из угла в угол, то вдруг замирала на месте, погружаясь в невесёлые мысли. Как он там? Справится? А вдруг его схватит патруль или гвардейцы? Что тогда? Вдруг он её выдаст? Или не выдаст, и гвардейцы будут его пытать? Теперь она могла ожидать всякого. Решение идти за фотоальбомом в одиночку дед принял ультимативно. И хоть Полина и сопротивлялась, он настоял на том, что так безопаснее.

– Но как ты вообще перемещаешься без цифрового кода? Как ездишь в транспорте? – спрашивала она взволнованно.

– Ну во-первых, до дома твоей бабушки я дойду пешком. Транспорт мне ни к чему. А во-вторых, пойми: я невидимка! Они, – он многозначительно ткнул пальцем вверх, – переиграли сами себя. Стерев мой код, они же и меня стёрли. Меня нет! Камеры меня не идентифицируют, а соответственно, и не реагируют никак. Патруль останавливает и если проверяет, то решает, что у них нелады с оборудованием, потому что оно не может считать личный код. И отпускают. Как правило. Я ж выгляжу как обычный бомж, я и одеваюсь так специально, чтоб ни у кого желания не возникло ко мне прицепиться. Кому я нужен? Вот они и не усердствуют. Хотя я им и попадался-то всего три раза. Так что, Поля-Полина, не переживай. Сделаю всё в лучшем виде! И если твоя бабушка смогла спрятать альбом на своём участке – я его найду.

Полина вздыхала и соглашалась с аргументами деда. Но отпустив его, снова начала сомневаться. Чтобы как-то успокоиться, девочка включила цирру и вышла в интернет. Михей предупредил, что выход в мировую паутину подключён к другому ай-пи адресу, и можно лазить безбоязненно. Как он подключил не свой адрес – Полина не спрашивала, убедившись, что её новый знакомый достаточно осторожный и умный человек. Она почему-то сразу стала ему доверять.

Зайдя в поисковик, Полина вбила адрес новостного портала, и первый же баннер, который бросился в глаза, был с её фото.Надпись на экране гласила: «Разыскивается за вознаграждение». Вспотевшими пальцами девочка навела сенсор мыши на баннер и, нажав кнопку, прочитала:

«Пропал ребёнок! Полина Снежина 2020 г.р. 12 лет. Приметы: светлые волосы, зелёные глаза, ушла из дома и не вернулась. Девочка может быть психически больна, просьба откликнутся всех неравнодушных!

Вознаграждение в размере 900.000 рублей гарантируем! Обращаться к Надежде Альбертовне Травиной».

Дочитав, Полина опустила голову на руки. Слёзы против воли потекли из глаз. Её найдут! За такое вознаграждение её будет искать весь город! На сайте уже отписались волонтеры и неравнодушные люди. Ей даже выйти на улицу теперь нельзя! Ориентировки, скорее всего, разослали во все инстанции…

– Это кто у меня тут носом хлюпает? – раздался бодрый голос деда. – Меня, что ли, оплакиваешь? Так рановато!

Михей разулся и улыбаясь подошёл к девочке. Полина бросилась к нему и крепко обняла, заревев уже в голос. Сейчас ей казалось, что этот дед, которого она знает меньше суток, самый родной и близкий для неё человек.

– О… как тебя разобрало, ну чего ты, чего?.. – дед гладил её по голове, успокаивая.

– Дед! Меня найдут! И отдадут этой… меня все ищут, всееее.... – Полина снова заревела – от страха, от усталости, от всего происходящего. Впервые за эти дни она дала волю слезам, выплакивая накопившийся ужас и напряжение.

Дед заглянул через голову девочки, читая объявление на мониторе цирры.

– Понятно, – сказал он, отодвигая от себя Полю. – Ты из-за этого рыдаешь?

Девочка кивнула.

– Ну вот, а я-то, старый, обрадовался, думал, за меня переживаешь, – пошутил он. Поля подняла заплаканные глаза на деда и покраснела.

– И из-за тебя тоже! – всхлипнула она. – Но они… они… Как я теперь выйду-то?

– А зачем тебе выходить? – прищурился дед.