* * *

Ратмира Петровна жила в крошечной однокомнатной квартирке на пятьдесят шестом этаже. В руках Полина держала купленные ещё вчера пирожные, в которые бабушка аккуратно шприцем ввела небольшую дозу снотворного. Только бы новый хозяин бабушкиного дома любил сладкое!

Зайдя в квартиру, Поля почувствовала запах. Пахло какими-то медикаментами. Непроизвольно поморщившись, она поздоровалась.

– Полина? Рада видеть тебя! Заходи! Как добралась?

– Здравствуйте, Ратмира Петровна! Спасибо, прекрасно, – вежливо ответила девочка, внимательно рассматривая женщину. На вид лет пятьдесят, моложе бабушки, поджарая, с худым, слегка усталым лицом и губами, тонкими, словно ниточка.

– Рассказывай, чего вы там с Настасьей удумали. По телефону она ничего объяснять мне не захотела.

Полина рассказала про отсутствие денег, и про ссоры родителей, и про их с бабушкой идею. Умолчала почему-то только о старом фотоальбоме, который был так дорог бабушке. Женщина пришла в восторг.

– А Настасья точно сказала, что забрать надо только фотографию? – с интересом глядя на Полину, уточнила она.

– Ну вообще-то… – Полина замялась, решаясь, и Ратмира Петровна ободряюще улыбнулась. – Ещё я должна забрать альбом с нашими семейными снимками…

Раздался звон разбитого стекла, и Поля вздрогнула. Оказалось, это Ратмира Петровна уронила чашку, в которую собиралась налить гостье чай.

– Альбом? Ты уверена? – не обращая внимания на осколки, воскликнула женщина. Руки у неё почему-то дрожали.

– Да, но почему вы так разволновались?

Ратмира Петровна уже взяла себя в руки, глубоко дыша.

– Я… – начала она. – Просто спрятать целый альбом в наше время… Немыслимо!

– Да, моя бабушка – та ещё авантюристка! – хихикнула Поля.

– Не то слово… – задумчиво протянула женщина, глядя куда-то вдаль, затем, словно очнувшись, спросила: – Так ты говоришь, надо узнать, кто живёт в старом доме Настасьи? – и, получив утвердительный кивок от Полины, женщина уселась за цирру.

– Так, это не то… это тоже… ага, вот! Нашла! Там живёт журналист старой закалки, – начала она, сверяясь с данными на мониторе. – И судя по всему, живёт один, так как ни жены, ни детей я тут не вижу, – она бегло читала данные в цирре, и Полина, не сдержав удивления, спросила:

– Вы так легко можете найти сведения о человеке?

– Если есть доступ к базам, то почему бы и нет? Не забивай свою голову, это просто связано с моей работой.

Полина внимательно смотрела на бабушкину подругу. Почему-то эта женщина казалась ей странноватой. Решив и впрямь не забивать себе голову, она обрадованно сказала:

– Значит, дом не снесли?

– Конечно, нет! Скорее всего, перестроили слегка, но не снесли, – покачала головой Ратмира Петровна.

– Подождите… Если его перестраивали, то могли сломать и чердак… А это значит… – поникла вдруг Поля.

– А это значит, что, пока не увидишь всё сама и не поищешь фотоальбом, нечего и расстраиваться! – перебила девочку бабушкина подруга. – Пойдём, я накормлю тебя ужином, а то время позднее.

За ужином Ратмира Петровна снова спросила про альбом:

– А где, говоришь, он закопан?

– Разве я говорила, что он закопан? – удивилась девочка, перестав есть и пристально взглянув на женщину.

Ратмира Петровна улыбнулась:

– Я просто предположила, ведь если хочешь что-то спрятать, то лучше это закопать поглубже, ведь так?

Она подмигнула Полине, давая понять, что вопрос исчерпан, и, встав из-за стола, стала собирать грязную посуду.

Полина лишь в недоумении пожала плечами, готовясь ко сну. Завтра будет ответственный день.

Утром следующего дня Поля стояла напротив огромного забора, за которым раньше был бабушкин дом, и держала в руках коробку с пирожными. Забор был такой высоты, что скрывал весь участок, и Поля всё ещё не могла разглядеть за ним бабушкиного дома.

– Кто? – раздалось в динамике домофона, когда девочка позвонила. Поля дёрнулась от неожиданности.

– Доставка для Якова Михайловича, – отрапортовала она бодро, чувствуя, как от волнения трясутся колени.

Домофон пискнул, открываясь, и девочка торопливо вошла внутрь участка. Цел! Цел был чердак, и дом почти не изменился. К нему просто пристроили ещё один – кирпичный. Большой и массивный. Но бабушкин уютный деревянный домик остался невредим. Поля готова была пуститься в пляс от радости. Она так близко к цели!

Высокий худой мужчина в полосатом халате и шлёпанцах на босу ногу показался на пороге дома.

– От кого доставка? – слегка прихрамывая, он спустился к Поле и протянул руки к коробке.

– От тайной поклонницы, – ляпнула Полина первое, что пришло на ум. Она протянула коробку и улыбнулась. – Просили, чтоб вы попробовали немедленно!

– Ох, ну это только Марго! Ах, выдумщица! – расплылся в улыбке мужчина. – Что ж, благодарю, как вовремя! А у меня, знаете ли, нога… разболелась, зараза! Сил нет! Вы уж сами ступайте к выходу, а я пойду! – мужчина повернулся в сторону дома и вдруг спохватился: – Я вам что-то должен?

– Всё оплачено, – заверила Полина, размышляя, как незаметно укрыться на участке.

– Чудненько, чудненько! Ещё раз спасибо! – и он, не глядя на Полину, поковылял внутрь дома.

Девочка, трясясь внутри от волнения, сделала вид, что направляется к выходу. Сама же юркнула за высокую ель, растущую возле забора. Выждав минут тридцать, чтобы снотворное точно подействовало, и уповая на то, что чудной дядька действительно сразу решил попробовать угощение, Поля осторожно направилась ко входу в старый бабушкин дом. Она заметила камеры, висящие на крыше в новой части здания, и старалась не попасть в их радиус обзора.

Дверь в старый деревянный дом была открыта. Девочка порадовалась рассеянности хозяина и юркнула внутрь. Тут всё было как в детстве. Солнце, проникая внутрь помещения через небольшое окошко, высвечивало полоски пыли. Запах старого дерева и смолы был таким же, как раньше, уютным и по-детски ярким. Поля, боясь дышать от страха, что её застукают, тихонько поднялась по лестнице. «Пятая и седьмая ступеньки скрипят», – вспомнила девочка, перешагивая их.

Дверь на чердак отворилась с протяжным скрипом. Сердце Полины ухнуло куда-то вниз – таким громким ей показался звук. Замерев на мгновение, она прислушалась. В доме было всё так же тихо. Понимая, что её могут застукать в любую минуту, девочка, аккуратно ступая, направилась к стене с небольшим окошком.

На чердаке было пусто. Ни вещей, ни присущих всем чердакам непонятных старинных штуковин. Только огромная серебряная паутина по углам. Поля аккуратно потянула деревяшку под окном, почти у пола, на себя. Та поддалась. В образовавшейся нише в целлофане лежала фотография. Та самая, которую маленькая Полина спрятала тут пять лет назад. Засунув снимок под кофту, Поля на цыпочках вышла из комнаты и спустилась по лестнице вниз. По её ощущениям, прошло не больше пятнадцати минут, а это значит, владелец дома ещё должен спать.

Теперь необходимо было выкопать фотоальбом. Но как пройти по участку незамеченной? Одна из камер смотрела прямо на то место, где располагался колодец. Чуть дальше за ним начинались построенные новым хозяином помещения – какие-то невысокие сооружения.

Поля подошла к входной двери и тихонько приоткрыла её. На улице было пусто. Девочка вышла и, наклонившись, зачерпнула большой комок грязи. Благо недавно шёл дождь, и земля была жидкой и влажной. Подойдя к камере слежения сзади, девочка размахнулась и кинула землю в объектив. Комья сырой земли залепили глаз устройства тёмной влажной жижей.

Понимая, что времени мало, Поля кинулась к колодцу. Словно сумасшедший фокстерьер, она принялась рыть землю маленькой садовой лопаткой, которую предусмотрительно прихватила с собой из дома. Спустя несколько минут руки Поли, по локоть в грязи, уткнулись во что-то твёрдое. Металлическая коробка из под печенья! Именно в неё бабушка убрала альбом. Поля быстро достала коробку и вдруг услышала крик: