– И Кетсом меня называть тоже не нужно, – продолжал Молохов, нетерпеливо глянув на полиэтиленовую ёмкость с жёлтой плазмой. Там оставалась ещё треть содержимого, из-за чего он угрюмо вздохнул.

– Сашка – это несерьёзное имя, – завёл Корп свою излюбленную тему. – Никто же не называет меня Димкой…

– Нормальное имя, – пожал плечами Александр, сверля взглядом обоих соплеменников. – Почему вообще надо придумывать себе эти дебильные прозвища?

– Дебильный среди нас только ты, – не удержался нуллюм в медицинской одежде, чуть не кинув в неугомонного друга бутылку с физраствором. – Даже копытца меняют свои смертные имена на новые. Чем косноязычнее будет имя, тем сложнее одержать власть над демонами…

– Но ведь мы-то никакие не демоны, – возразил неугомонный сородич. – И копыт у нас тоже нет. Зачем нам скрывать свои настоящие имена?

– Даже боги не раскрывают своих имён, – вставил Кабал, строго глянув на Молохова.

– Ну, это тоже неправда. У греков вон и у римлян боги вполне себя хорошо чувствовали с красивыми именами.

– Да? И где они теперь? – ухмыльнулся Корп.

– В мировой культуре! – восторженно воскликнул Александр. – Поэтому не надо называть меня никаким Кетсом, а то с ним я ощущаю себя шоколадкой или кошачьим кормом.

– Это из тебя чуть не сделали кошачий корм, когда ты полез к копытцам в аэропорт. Тот швейцарский чёрт навешал тебе люлей, а ты взял и похитил вместе с ним смертного. Теперь из-за тебя мы все под угрозой схлопотать пулю в лоб!

– Слышь, мы так-то сюда не отдыхать приехали, – подметил обладатель странного имени «Кетс».

– Верно, надо ловить люциферита, – вновь вмешался Кабал, разминая плечи.

– Я тебе сразу сказал, что люциферита здесь нет, – напомнил Молохов, вновь недовольно посмотрев на свою капельницу. – Он бы не стал убивать каких-то грязных гвардейцев и экстрасенсов.

– Мы не знаем, кто стоит за всеми этими убийствами, – оспорил Корп. – Что, если это сами копытца хрумкают друг дружку?..

– Надо заканчивать с этой историей, – обозначил лысый нуллюм ближайшую перспективу. – Пусть копытца сами разбираются между собой…

– А если это всё-таки люциферит? – распалялся Александр, жалея, что не может выдернуть иглу из своей руки. – Что вы тогда собираетесь с ним делать?

– Ну, как что? – усмехнулся желтоглазый медбрат. – Грохнем его к чёртовой бабушке!

– Интересно, каким таким образом? – не унимался Кетс. – Отрубите ему башку? Прострелите рога? Или, может, отпилите ему копыта, чтобы он не смог ходить?..

Кабал проникновенно уставился на молодого члена своей банды, готовый уже сам схватить бутылочку с физраствором и метнуть в парня.

– То-то же, – вновь обрадовался Молохов своей правоте. – Никто не знает способа, как одолеть люциферита. А в такой обстановке искать с ним встречи – это всё равно, что пускать себе пулю в висок.

– Вот ты и занимайся этим дальше, – порекомендовал Корп. – А нас втягивать в эти разборки между копытцами не надо.

– Как будто у вас есть дела поважнее…

– Надо найти мать люциферита, – кивнул Кабал в ответ на такую реплику. – Он расправился с моей семьёй, а я должен забрать его родню.

– Думаешь, люциферит так дорожит семейными узами?.. – удивился Александр недалёкости своих желтоглазых друзей.

– Ну, зачем-то же он спрятал свою мамахен, – внёс медбрат новый аргумент. – После разгрома Черноозёрского кладбища из нашего города она пропала. Найдём её, и тогда Ламбрант сам придёт к нам на такую наживку, чтобы…

Однако закончить мысль он не успел, дрогнув от зазвеневшего мобильника Молохова. Тот задребезжал всеми звуками, возвестив о приходе нового сообщения.

– Возможно, это Веркун с последними новостями из экзархата! – запричитал Кетс.

Получив молчаливое согласие от Кабала, Корп вернул смартфон суетливому сородичу. Правда, после этого он резко вырвал иглу из его вены. Брызнула плазма, а сам парень еле удержался от болезненного крика.

– На здоровье! – глумливо отозвался нуллюм в медицинском чепчике и унёс капельницу в коридор.

Александр же спешно изучал содержимое нового послания, зажав ранку на руке.

– Они повезли швейцарца туда, где нашли этих десятерых бесов, – оживлённо сообщил он безразличному товарищу. – Надо тоже туда наведаться…

– Зачем? – флегматично переспросил Кабал, продолжая что-то читать с монитора ноутбука.

– Говорю тебе, этот Дивеллонт – ключ ко многим разгадкам!

– Я никуда не поеду, – отрезал лысый нуллюм. – Из-за тебя мы и так уже лишились хорошей хаты…

– Как знаешь, – недовольно ответил Молохов, обматывая свой локоть куском старого бинта. – Когда найдёшь люциферита, передай ему привет…

Пенора в эти минуты действительно везли за город. Его по-прежнему сопровождали два гридя, вооружённых буквально до зубов. Лирент и без того таскал с собой повсюду автомат, пару пистолетов и боевых кинжалов. Он равномерно попрятал их в разных частях своей военной одежды. А вот Яфиан обзавёлся длинным ружьём, хотя в его функции входило лишь переводить немецкую речь беса с цветными рогами. Да и то его услуги были нужны лишь самим служащим экзархата, ведь Дивеллонту вернули ракушку-переводчик. Невзирая на мерзкую холодную слизь, иностранец сразу же залил её в левое ухо. Теперь он прекрасно понимал разговоры своего нового окружения.

Вемс присоединился к ним сразу же после инцидента в морге. Его не напугала даже перспектива столкнуться с таинственными советником Ильментом, хотя в версию подложного трупа Моринорса он не поверил. Да и на вопросы швейцарского соплеменника филёр старался не отвечать. Но чем дольше они находились в салоне одного автомобиля, тем больше Пенор приставал к нему насчёт убийств на своём ломанном русском.

– Ето правден, что Моринорс потеряйт в ночь убийствен екстрясенсор?.. Моринорс быть без охранен?.. Зачьем он ходийт на концертен фокюсников?..

– Далеко ещё до этой горнолыжки? – поинтересовался подуставший Вемс у водителя.

У того были необычные тёмные губы, словно обугленные. Глаза же скрывались под солнцезащитными очками.

– Минут двадцать, – прикинул тот, неспешно ведя машину за несколькими фурами по Дмитровскому шоссе.

– Ти расследовайт пропажа мой наставникен? – не терял надежды Дивеллонт, вновь тронув за плечо беса в горчичной форме.

– Нет, я занимаюсь только убийствами, – нервно ответил филёр, придерживая свой пластиковый портфельчик. – Если кто-то теряется, то это юрисдикция ординатов, а не филёрской службы.

– Он хочет знать, кто такие ординаты, – улыбчиво присоединился к их беседе Яфиан и ответил вместо Вемса уже на немецком: – Это сотрудники оперативной службы, они занимаются разнообразными поисками по заданию экзархата.

– Но они искали Моринорса? – уточнил швейцарец, которого не покидало смешанное чувство после осмотра трупа с поддельными разноцветными рогами. – Если я правильно понял, нападение на тех троих экстрасенсов произошло неделю назад. Это так?

– Что он там бормочет? – на сей раз заинтриговался бес в горчичной форме.

– Разве на них напали? – удивился при этом Лирент, поправляя берет на своей голове. – Они же сами сбежали со своего выступления…

– И их было не трое, а двое, – добавил водитель с тёмными губами.

– Ваши сведения устарели, – принялся Пенор обвинять их в непрофессионализме. – Даже нуллюмы уже в курсе, что экстрасенсов было трое. На них напал бес, который приехал за ними на машине «скорой помощи». Одному из них он сделал укол. Второй фокусник попытался остановить его, но неосторожно схватился за рога. И, видимо, с ним случился синдром Шарля Бонне…

– А кто тогда третий? – насторожился Вемс, уже вовсю ковыряясь в своих бумажках.

– Степьян Канюнен, – продолжил швейцарец, но предпочёл перейти вновь на немецкий язык. – Он был вместе со мной и с нуллюмами на той квартире, когда туда ворвались солдаты экзархата…

– Этот тот, которого забрали «златовласки», – догадался Яфиан и обратился к водителю. – Бастиан, там же ранили твоего напарника?