Нет, он не позволит себя запугать. Не хватало еще, чтобы она подумала, будто он ее боится. И неважно, что он и вправду напуган. Все внутренности скрутило, но он открыл дверцу машины, Рэйвен подняла голову и начала буравить его пронзительными глазами. Вороньими глазами. Вот почему они такие черные, просто у нее птичьи глаза. Ничего не говоря, Саймон собрал свои вещи и выбрался из машины. Он уже пытался быть дружелюбным, но сейчас ему хотелось только, чтобы его оставили в покое.

— Прости за сегодняшнее утро. Мне не следовало выходить из себя. — Саймон остановился на полпути, пытаясь решить, стоит отвечать или нет.

— Ладно, — наконец сказал он. — Извинения приняты. — Вряд ли вышел бы какой-нибудь толк, если бы он стал ругаться. Он сделал еще один шаг к крыльцу.

— И? — спросила Рэйвен. Он оглянулся.

— Что «и»?

— Ты не собираешься извиниться?

— За что? — поинтересовался Саймон. Он же ничего не сделал.

— За что? — повторила она. — За что? — Она выдернула из контейнера самый маленький цветок и швырнула в него. Он пригнулся и услышал, как тот с глухим звуком шмякнулся об стену дома, осыпав его комками грязи. — Как насчет того, что ты назвал Джулиана монстром? — Он увернулся от второго цветка, тот приземлился где-то во дворе. — А еще ты обозвал меня служанкой и лгуньей. — Она замахнулась еще одним…

— Хорошо, хорошо. — Он поднял руки, держа в одной термос, а в другой разорванную, измазанную кровью рубашку. — Я извиняюсь.

— Нет, ты говоришь это, только чтобы я перестала, — заметила Рэйвен, но швыряться прекратила.

— Нет, правда, — возразил Саймон, медленно опуская руки. — Я прошу прощения за то, что тогда сказал. Я не имел права. Я просто был немного… потрясен происходящим. — Рэйвен с подозрением на него посмотрела, но в конце концов опустила контейнер на землю.

— Отлично, — нахмурившись, протянула она, положив руки на бедра. — Ты не хочешь вернуть мне мои цветы?

Саймон думал сказать ей, чтобы она сама собирала гребаные цветы, но еще одна заварушка ему точно не нужна. Засунув термос под мышку, он собрал потрепанные бархатцы с лужайки и крыльца, а затем через можжевеловую изгородь передал их Рэйвен.

— Спасибо, — проворчала она и ушла. Саймон закатил глаза и двинулся в дом.

Он сразу пошел наверх, скинув обувь, сел, открыл ноутбук и начал печатать, описывая все, что мог вспомнить об утреннем нападении и вечернем разговоре. Закончив, он опубликовал это в своем блоге и стал читать комментарии к предыдущим записям. Как он и думал, никто ему не поверил. Некоторые обозвали лжецом и посоветовали наладить личную жизнь, но большинство отнеслось к этому как к шутке, игре, несколько человек попытались подыграть ему. Даже его брат, Дэвид, велел ему подрасти и напомнил, что нужно отправить матери открытку — у нее скоро был день рождения. Надежды Саймона не оправдались, и кроме разочарования это ничего не принесло. Со вздохом он закрыл ноутбук и пошел переодеваться. Когда он спустился вниз, чтобы поужинать, «Колесо Фортуны» почти закончилось, а конец он пропустил, пока готовил, потому что на кухне телевизора не было. Когда, выложив еду на тарелку, он сел на диван, начался уже второй раунд следующей телевикторины, но она завершилась прежде, чем он доел. Поэтому дожевывал он, просто щелкая с канала на канал. Чертовы соседи испортили ему весь вечер.

Только он встал, чтобы идти мыть посуду, как кто-то постучал в дверь. Он замер, посмотрев в сторону коридора, сердце вдруг сильно забилось. Это он?

— Кто там? — позвал он, надеясь на любой ответ, кроме того, который получил.

— Саймон, это я. — Он закрыл глаза, задрожав от того, что теплый глубокий голос Джулиана творил с его телом.

— Убирайся, — крикнул Саймон, унося тарелку на кухню.

— Саймон, пожалуйста, я просто хочу поговорить, — сказал Джулиан.

— Нам не о чем разговаривать, — отозвался Саймон. — Что бы ты ни сказал, это не изменит того, что я видел. Ты убил ту женщину!

— Нет, это неправда, — яростно возразил Джулиан, Саймон поставил посуду в раковину. Выйдя в коридор, он стал перед дверью.

— Я видел, как ты пил ее кровь, — с отвращением произнес Саймон.

— Да, я этого не отрицаю, — согласился Джулиан. — Что я могу сказать? Я — вампир. Но я не убивал ее. Этим утром ее выписали из больницы. Можешь позвонить и спросить у них…

— И они скажут мне то, что ты велел им сказать, либо заплатил им, чтобы они сказали, как и с полицией. Просто оставь меня в покое, Джулиан. — Наступила тишина, но Саймон ни на секунду не поверил, что Джулиан ушел.

— Саймон… — наконец вздохнул тот. Его голос звучал устало. — Пожалуйста, открой дверь. Я уверен, что ты выполнил домашнюю работу и знаешь, чего я не могу сделать. — Например, войти в дом без приглашения. Саймон закусил нижнюю губу и отпер дверь. Только не смотри на него, не устанавливай зрительный контакт. Наверняка Джулиан это и планировал. Если он не может войти, то попытается заставить Саймона выйти. Он открыл дверь и отступил на шаг, уставившись на обувь Джулиана.

— Чего тебе надо?

— Не хочешь пригласить меня войти? — поинтересовался Джулиан. — Здесь довольно прохладно.

— Вряд ли ты замерзнешь, — огрызнулся Саймон.

— Как грубо, — тихо заметил Джулиан. — Я просто хотел посмотреть, все ли у тебя в порядке после того, что Рэйвен сделала сегодня утром.

— Жить буду, — буркнул Саймон и начал закрывать дверь. — Спокойной ночи.

— Не так быстро, — сказал Джулиан, приблизившись и дернув дверь на себя. — Я принес тебе кое-что, правда теперь не знаю, заслуживает ли этого такой грубиян, как ты. — Саймон попятился, широко раскрытыми глазами уставившись на Джулиана, который спокойно шагнул в коридор и закрыл за собой дверь.

— Ты… ты ведь не можешь, — заикаясь, произнес Саймон, отступая в гостиную, в то время как Джулиан продолжал приближаться. — Я тебя не приглашал.

— Я знаю, — ответил Джулиан. — Как видишь, я тоже сделал домашнюю работу. — Он достал бумажный пакет и потряс им, внутри что-то загремело. — Общедоступная информация про вампиров — это полный бред. И откуда только люди берут эту ересь? — Джулиан запустил руку в пакет, и Саймон отпрыгнул от него. Джулиан несколько раздраженно протянул ему маленькую стеклянную бутылочку с какой-то прозрачной жидкостью.

— Что это? — спросил Саймон, не делая ни малейшей попытки взять вещицу.

— Святая вода, — сказал Джулиан и бросил бутылку ему. Саймон автоматически поймал ее. — Ее освятили этим вечером. Наверное, тебе может понадобиться еще и это. — Он вытянул из сумки четырехдюймовое распятие и положил его на спинку дивана вместе со связкой сильно пахнущего чеснока и упаковкой риса. — А с этим поосторожней, — заметил Джулиан, кладя рядом деревянный молоток и заостренный кол. — Можешь выколоть кому-нибудь глаз.

Саймон посмотрел на этот набор анти-вампирского снаряжения, затем на вампира, который аккуратно свернул бумажный пакет и засунул его под мышку.

— Зачем ты принес мне эти вещи? — И как он может до них дотрагиваться?

— Я пытаюсь расставить все точки над i, — ответил Джулиан. Он указал на предметы, разложенные на спинке дивана. — Считается, что все это барахло должно отгонять меня или даже убивать. От чеснока у меня слезятся глаза, но это только потому, что мое обоняние сильнее раз в десять, чем у обычного человека. Этот серебряный талисман… — Он дотронулся до распятия. — Я понятия не имею, для чего он предназначен, но, насколько я могу судить, у него нет никаких магических свойств. Рис… — Он покачал головой. — Брось рис в вампира, и он должен будет сосчитать все зерна, прежде чем сможет пойти дальше? Один парень с расстройством личности стал вампиром, и тут же нас всех объявили психами. Глупость, правда? А святая вода… это всего лишь вода. Если ты меня ею обольешь, я просто промокну и все.

Не думая о последствиях, Саймон отвинтил крышку бутылочки и плеснул святую воду через комнату, попав Джулиану на лицо и рубашку. Тот ахнул, напрягся всем телом и посмотрел вниз, на воду, капающую на пол.