— А ты не мог просто поверить на слово? — поинтересовался Джулиан, вытирая глаза и стряхивая воду с рук. — Это совершенно новая рубашка, Саймон… только сухая чистка.

— Прости, я…

— Не волнуйся, — все еще хмурясь, перебил Джулиан. — Я пришлю тебе счет. — Смутившись, Саймон закрутил крышку полупустой бутылочки и положил ее обратно на диван, рядом с деревянным колом.

— Что насчет этого? — спросил он.

— Этого? — Джулиан снова взял в руки кол. — Да, этим ты смог бы меня убить, как и себя, или любое другое живое существо, если бы воткнул это ему в сердце.

— Пытаешься доказать мне, что ты живой? — поинтересовался Саймон. Джулиан замешкался с ответом.

— Зависит от того, с какой стороны посмотреть.

— Интересно, с какой же?

— Это сложно, — сказал Джулиан, бросив кол на диван. — Согласно общему представлению о жизни — нет, я не живой. У меня нет пульса, но это не делает меня монстром.

— Может, и так, но убийство людей и питье их крови делает, — заметил Саймон.

— Я уже говорил тебе, что не убивал ту женщину, — процедил Джулиан, и Саймон поспешно отступил назад.

— Ладно, предположим, ты говоришь правду, — сказал он. — И ты не убивал ту женщину. Но не говори мне, что ты вообще никогда никого не убивал.

— С тех пор как я последний раз убил человека из-за жажды, прошло больше пятидесяти лет, — тихо произнес Джулиан. — В юности со мной такое бывало. Я признаю это. Но у всех вампиров такое было. С возрастом мы учимся контролировать себя, и несчастные случаи прекращаются.

— По твоим словам выходит, что это мелочи, — недоверчиво хмыкнул Саймон. — И я заметил, что ты очень осторожно подбираешь слова. Если бы ты никого не убил за эти пятьдесят лет, ты бы так и сказал.

— Ты что, юрист? — нахмурившись, спросил Джулиан. — Ты злишься только потому, что я вампир. Я не убивал никого ради еды последние пятьдесят лет, но я жил в опасном городе, Саймон, и работал на одного сукиного сына, я убил много людей, и не потому, что мне нужна была их кровь. У меня не было выбора.

— Почему же ты не уехал оттуда? — поинтересовался Саймон.

Джулиан покачал головой.

— Нельзя просто так покинуть службу Мастера вампиров, — ответил он. — Они очень тщательно следят за своими подчиненными и готовы убить любого, кто перейдет границы дозволенного. Я свалил оттуда так быстро, как только смог. Вот почему я здесь.

— В моем доме?

Джулиан фыркнул, звук походил на низкое урчание большого кота.

— Нет, на этой планете, — сказал он. — Земля — это последнее место, куда может отправиться вампир, и последнее место, где они будут меня искать. Ты же не думаешь, что мне нравится скрывать то, кто я есть, как будто я стыжусь этого?

— Подожди, подожди… остановись на минуту, — попросил Саймон, чувствуя головокружение. — Ты пытаешься сказать мне, что ты… не с Земли? Так ты не только вампир, а еще и пришелец?

— Можно и так сказать, если ты хочешь меня оскорбить, — подтвердил Джулиан.

— Н-но… ты выглядишь как человек…

— Я и есть человек. Ну, или вампир, похожий на человека. Слушай, не думай об этом слишком много… это неважно. Главное, чтобы ты понял, что я не собираюсь никому причинять вред, а особенно тебе. Ты мне нравишься, Саймон. Сильно. Я не хочу, чтобы ты боялся меня. — Джулиан сделал шаг к нему, но Саймон не удержался и отпрянул.

— Хорошо, хорошо, ты т-только уходи, пожалуйста, — сказал он, стараясь не обращать внимания на боль на лице Джулиана. Он что, правда думал, что Саймон бросится к нему с распростертыми объятиями? Все его заверения не изменят того, кто он. К тому же он еще и пришелец. Долбаный пришелец! Саймон еще даже не до конца осознал, что это значит. Ему нужно побыть одному.

— Саймон…

— Джулиан, пожалуйста! — он уже практически кричал. — Просто оставь меня в покое! — Вампир застыл на секунду, затем развернулся и вышел из дома, аккуратно прикрыв за собой дверь. Саймон кинулся к ней и запер. Сердце бешено колотилось. Он привалился к двери спиной и закрыл лицо руками. Хотелось кричать, рыдать, смеяться, к горлу подступил комок… Саймон побежал на кухню, там его вырвало.

Саймон лежал без сна, глядя в потолок и сжимая в одной руке тяжёлый деревянный молоток, а в другой — заострённый кол. Тело напряглось как струна, вздрагивая от малейшего скрипа и стона старого дома. Простыни пропитались холодным потом. Так дальше продолжаться не могло.

Едва сквозь шторы просочились первые лучи рассвета, приподняв завесу ночи с комнаты, он встал с постели, замёрзший, уставший, и побрёл в душ. Горячая вода стучала по затылку, унося с собой напряжение, и лишь одна мысль крутилась в голове — тяжёлая, нехорошая, притворявшаяся здравой — «Надо его убить».

Ведь это по сути не убийство, потому что Джулиан уже был мёртвым или, скорее, немёртвым, и это единственный способ для Саймона снова спокойно засыпать по ночам. Просто самозащита. Он этого не хотел, но другого выхода не было. Джулиан должен умереть. Удивительно, но как только решение было принято, Саймон почувствовал себя лучше, будто огромная тяжесть спала с плеч.

Выйдя из душа, Саймон сразу позвонил на работу и взял отгул, сославшись на плохое самочувствие — опять-таки в первый раз. Живот нервно скрутило. Одно дело — решиться убить соседа, и совсем другое — начать действовать. Ужасно хотелось есть, но он боялся, что его стошнит, так что проигнорировал бурчание желудка. Стоя перед окном на втором этаже и глядя на восход солнца над домом Джулиана, он размышлял, что же делать с Рэйвен.

Почему-то убить её казалось ещё более неправильным, чем Джулиана. Она была живой. Птицей, но всё равно живой, а это означало, что он превратится в убийцу. К счастью, прежде чем он принял решение, Рэйвен вышла из дома, села в Магнум и уехала. Саймон смотрел, как она исчезает за толстыми ветвями деревьев, и чувствовал, что у него пересыхает во рту, а руки начинают трястись. Вот он, его шанс. Может, она отправилась в ближайший магазин и скоро вернётся. Нельзя медлить ни секунды.

Он схватил молоток и кол с кровати и помчался вниз. Выскочил через заднюю дверь и пересёк лужайку, волоча с собой крепкий пластиковый стул с террасы, затем осторожно забрался на подлокотники стула, перелез через высокий забор из кедра и легко спрыгнул на землю. Затаив дыхание, он окинул взглядом двор Джулиана. Пока всё шло хорошо. Самым трудным будет попасть в дом.

Саймон пошарил над косяком, под пластиковым ковриком, под всеми горшками рядом с задним крыльцом. Ничего. Может, чудиков и монстров не волнует, что дверь может захлопнуться? Конечно, он мог разбить стекло, но очень не хотелось случайно разбудить Джулиана. Он замер, уперев руки в бока, и оглядел огромный пустой двор. Рэйвен высадила бархатцы — видимо, на них в магазине была скидка — вдоль всего заднего забора до обеих сторон приземистого металлического сарая…

Саймон быстро пересёк лужайку и открыл дверь сарая. Ага! Сразу за порогом на гвозде висел блестящий ключ. Сняв, Саймон стиснул его в кулаке и поспешил обратно к дому. Дверь открылась в маленькую кухню, Саймон поколебался на пороге — в тишине сердце стучало особенно громко, — сунул ключ в карман джинсов, сжал в одной руке молоток, а в другой кол и, затаив дыхание, осторожно двинулся к двери в подвал.

Он медленно её приоткрыл, и задрожал от холодного воздуха, лаской заскользившего по лицу и голым рукам. В отличие от дома, здесь, на лестнице, стояла кромешная тьма, но как только он спустился вниз и вошёл в главную комнату, глаза приспособились к тусклому сине-зелёному свету от гелиевого светильника на телевизоре в углу. Стало ясно, что Джулиан без дела не сидел. В комнате появились диванчик и кофейный столик, два книжных шкафа от пола до потолка, а закрашенные окна были завешены полудюжиной ярких восточных ковров.

Саймон замер на минутку, чувствуя, как крутит живот. Это вовсе не походило на логово монстра. Сильнее обхватив кол в руке, он сжал зубы и подошёл к двери в спальню. Внешний вид его не обманет.