Пелморт располагался так далеко от столицы, что весть об исчезновении любовника короля должна была долететь до него не скоро. Равно как и новость о том, что он уже на последнем сроке. Кеоск и Джилмаэль проследили, чтобы ограничить всякую связь обитателей поместья с внешним миром до тех пор, пока Рогир не изменит свое распоряжение.

Все собрались вокруг длинного деревянного стола. Рогир сидел во главе, по левую руку от него Дайлен, Лассен — по правую, а на противоположном конце — Йован. Почти как на королевском совете, где главный советник всегда садился напротив своего суверена, левую позицию занимал следующий за монархом по старшинству брат или, если у него их не было, то самый старший из его ближайших родственников. Правое место принадлежало супругу.

По традиции правое и левое кресла оставались свободными в отсутствие их владельцев. Рогир усадил Лассена рядом с собой, давая понять, что его намерения серьезны.

Когда Верен подал знак, что все спокойно, он открыл импровизированное заседание, кратко пересказав события последних месяцев для тех, кто еще не знал подробности истории с Лассеном. Затем перешел к вопросу о причине, по которой они собрались.

— Я заключил брак с Тирдом, чтобы защитить Иландр и его народ. Все годы моего правления я практически не жил для себя, только на благо королевства, независимо от собственных желаний. Да, я часто брал то, что хотел, но всегда был готов пожертвовать личными интересами, если этого потребует долг. — Он сжал руку возлюбленного. — Я верил, что ради страны смогу вынести любые лишения, и пошел на поводу у дяди Имкаэля. Я удерживал Лассена рядом с собой, и это поколебало мою веру. И когда я думал, что потерял его, то понял — лишиться Лассена выше моих сил. — Глаза Рогира мрачно блеснули упорством, свойственным почти всем Эссендри. — Я намерен вступить с моим возлюбленным в подлинный союз, и никто не посмеет мне запретить — я не приму возражений, — заявил он прямо, не обращая внимания на потрясенные восклицания и скептические реплики. — Во всяком случае, попробую, потому что больше не могу отрицать нашу связь, которую ощутил еще в первую нашу встречу. — Рогир почувствовал удивление Лассена и успокаивающе сжал его пальцы. — Я словно узнал его с самого начала. Поэтому и сделал своим наложником.

Повисла тишина, собравшиеся переваривали услышанное, кое-кто был сильно озадачен. Йован прервал затянувшееся молчание, осторожно начав:

— Полагаю, все мы подозревали, что в Лассене тебя привлекло что-то гораздо большее, нежели приятная внешность. И мы действительно глубоко сожалеем, что верность долгу заставила тебя закрыть глаза на желания сердца. Остальные с готовностью согласились. — Однако, как бы мне этого не хотелось, я вынужден заметить… Ро-мин, это неслыханно, чтобы верховной правитель связал себя узами светского брака с одним партнером, а душой принадлежал другому.

— Такого прецедента нет, — согласился Рогир. — Значит, я создам его. Следовало давно это сделать, еще когда Имкаэль навязал мне своего омерзительного сына.

Йован вздохнул:

— Это может многим не понравиться. Я не имею ничего против Лассена, но он седир. Последний раз, когда королевская семья приняла в свое лоно полукровку, того обвинили в том, что из-за него у потомков снизилась наследственная одаренность.

— Вздор, — усмехнулся Эйрин. — Один межкастовый союз не может настолько повлиять на родословную, чтобы заметно ослабить ментальные способности. В любом случае, это так называемое снижение проявлялось лишь два поколения. И они тоже обладали возможностями, но Сирдон Эссендри так испугался, что его свергнут собственные генетически ущербные сыновья, что решил не особо усердствовать в их обучении. Если дейр не получает соответствующие навыки, его потенциал остается нереализованным, независимо от степени одаренности. Как, например, случилось с дядей Имкаэлем. Даже у Лассена есть талант.

— Ну, значит, недоразумений не должно возникнуть, — заключил Рэнаэль после того, как Эйрин вкратце сообщил им о способности Лассена выставлять щиты.

Джилмаэль покачал головой:

— Это только даст Тирду более веский повод порвать с Рогиром и выйти за Лиама Димари. А мы вернемся к тому, с чего начали.

— Тогда я уйду, — отрезал Рогир. — И пусть Имкаэль забирает трон себе. Очень сомневаюсь, что, приняв скипетр в свои руки, он разрешит это Тирду.

— Не дай нам Верес такого короля, — содрогнулся Кейран. — Ведь когда он взойдет на трон, против короны взбунтуется вся страна! Ты не можешь обречь нашу землю на такую участь.

— Тем больше причин помочь Рогиру соединиться с Лассеном узами брака, — настаивал Элдэн. — Отдавать власть Имкаэлю будет для Иландра фатально.

— Мы всем сердцем желаем видеть тебя, кузен, счастливым, с Лассеном в качестве супруга и соправителя, — подтвердил Ризандр. Он посмотрел на остальных и поднял руку, подчеркивая свою мысль. — Для развода с Тирдом нужно серьезное основание.

Но Кеоск усомнился:

— Каким бы оно ни было серьезным, Тирду это не помешает заключить союз с принцем Каттании.

— С чего ты взял? — вмешался Рейджир. — Я над этим уже думал. Странно, что Тирд не пошел со своими угрозами сразу к Рогиру, а принялся запугивать Лассена. Зачем, если первое логичнее?

Следуя за ходом его мыслей, Зикриэль подхватил:

— Да, и почему он потребовал никому не рассказывать об их разговоре? Ведь он ставил себе целью не дать Рогиру забыть, что в случае расторжения сделки, Иландр окажется в опасности. А это ни для кого и так не секрет.

Сидящие за столом в замешательстве переглянулись.

— Потому что он не хотел, чтобы Рогир слишком над этим задумывался, — внезапно предположил Дайлен. Когда все вопросительно уставились на него, он добавил: — Если нас постоянно тяготит что-то ненавистное, неизбежно наступает момент, когда терпение лопается и мы начинаем искать способ избавиться от источника давления.

— При условии, что такой способ существует, — поправил Ашриан.

— А откуда нам знать, что его нет? — возразил Дайлен. — Все основывается только на словах Имкаэля и Тирда. Но как мы можем быть уверены, что они ничего не скрыли?

— Или, что сказали правду, — добавил Джилмаэль, наморщив лоб и пытаясь вспомнить детали той роковой встречи с дядюшкой ардана.

— Согласен, — подтвердил Джарет. — Что-то в требованиях Имкаэля насторожило меня, когда я узнал детали твоих с ним переговоров, — сказал он Рогиру. — Но к тому времени Тирд уже стал твоим супругом, да и кризис в Трейане требовал моего неотложного внимания.

— А поподробнее? — спросил Ризандр.

— Я не совсем уверен, что-то имеющее отношение к наследственному праву Анжу. Это напомнило мне о… — Джарет, покачал головой и посмотрел через стол на Кейрана и Зикриэля. — Как вы смотрите на то, чтобы немного покопаться в архивах сразу по возвращении из Зианы?

Зикриэль мигнул.

— Зиана? — отозвался Кейран.

— С нами нет ни Тенриона, ни Шино, и Ро четко заявил о своем намерении связать судьбу с Лассеном безотлагательно, — рассуждал Джарет. — Напрашивается вывод, что это случится в Зиане, или не так?

Рогир улыбнулся:

— Они действительно ждут нас в Зиане. Я не вижу более подходящего места для скрепления союза душ, чем самый древний храм в Эйсене. — Он обвел соратников испытующим взглядом — Вы ясно дали понять, что скорее предпочтете Лассена в качестве ардиса, нежели чем примите мое отречение. Ну а как же остальной Иландр? Согласится ли народ?

— Скорее всего, согласится, — ответил Ранаель. — Я много путешествовал стране и слышал о тебе только хорошее. Люди любят своего короля. Ты очень хороший правитель, и они воспротивятся любому изменению в лидерстве. Кто бы после ни взошел на трон, нет никакой уверенности, что он превзойдет тебя в мудрости и справедливости.

Кеоск был с ним полностью согласен:

— Возможно, в первые годы твоего господства, такой шаг и воспринялся бы как презрение традиции. Но ты оказался более чем достоин доверия, подданные безмерно уважают тебя. Думаю, к твоей сердечной склонности они отнесутся снисходительно. Простой народ ещё более укрепится в преданности, когда поймет, что ты не так уж и высоко над ним стоишь, раз способен на чувства.