Пару раз он пытался уединиться с ней в ее башне -идеальный вариант, если бы не этот слизеринский урод Малфой. Сидел и пялился на них, мерзко улыбаясь. Наверное, единственный, кто не бросал плотоядные взгляды на Грейнджер. Он вообще был странный в этом году. Высокомерный придурок. Но не зверствовал с баллами как в прошлом году. Да и конфликтов с ним у них с Гарри почти не было, разве что на поле по квиддичу. Там Малфой играл жестче обычного. Гермиона рассказывала, что директриса обещала выпустить его с волчьим билетом, если Малфоя заметят в чем-то, вот он и проявлял всю злобу на тренировках. Законное место. А в башне просто с ненавистью и презрением таращился на попытки Рона приобнять Грейнджер. И весь запал Рона проходил.

Гермиона была благодарна Драко за молчаливое присутствие. Преследования Рона начинали тяготить ее, а как тактично с ним расстаться она не знала. Поэтому просто пыталась отдалиться насколько это возможно. Малфой был спокоен, ровно до того момента, как за неудовлетворенным и раздосадованным Роном портрет закрывал проем в комнату.

-Грейнджер, ты провоцируешь – прохрипел он после первого такого вечера, буравя ее взглядом. Либо сделай что-то, чтобы этот ублюдок перестал тебя лапать, либо я сломаю его гребаные грязные руки.

-Драко, я стараюсь – пробормотала покрасневшая девушка.

-Да ,нихера, Грейнджер – он приблизился к дивану, на котором она сидела не смея поднять на него глаза. Малфой усмехнулся.

-А может, тебе нравится провоцировать меня? Посмотри на меня! – Она вскинула глаза, встречаясь с его требовательным изучающим взглядом.

-Да, как ты смеешь, Малфой! – девушка рывком поднялась, почти уткнувшись лбом в его подбородок. Он оказался слишком близко. Если бы не удержал ее за тонкую хрупкую талию – упала бы. Глаза ее метали молнии.

-Ты же знаешь, что он меня не интересует. За кого ты меня принимаешь?

Огонь ее глаз растапливал чувство ненависти, которое пробралось ему под кожу от лицезрения пошлых потных ручонок Уизли, дотрагивающихся до Грейнджер. До Его Грейнджер. Если бы взгляд мог убить, на месте недоноска уже была бы прожжена дыра. Но этих пляшущих бесенят непокорности вызывал в ее глазах только он. Драко. Он ласкал ее лицо, играл с непослушными каштановыми с золотом локонами. Драко оставлял отметины своих поцелуев и укусов на ее губах и шее. Он вырывал хриплые стоны из этих соблазнительных губ.

Малфой был готов навсегда запереться с ней в башне и изучать ее, пить ее, тонуть в этих чертовых темных омутах глаз. Порой остановиться было так сложно, и он с трудом заставлял себя не терять голову после поцелуев. Все в этих отношениях было ново для него. Они много беседовали. Ведь они были такими разными. Из двух абсолютно разных миров. Она из мира маглов, о котором он ничего не знал, и если бы не она, и не хотел бы ничего узнать. Он – часть древнейшего аристократического рода чистокровных волшебников, который даже не признавал право таких как она на существование. Но вот они сливаются в очередном жарком поцелуе, который грозит перерасти во что-то большее и Малфой замирает.

Действительно эти отношения совсем другие. Раньше Малфой стремился побыстрее затащить девушку в постель. Эгоистично пользовался ими и отбрасывал как ненужный хлам. Но эта непонятная тяга к Грейнджер выжгла из него эгоиста. Он хотел остановить каждое мгновение. Испить чашу до дна. Со свойственным ему педантизмом изучить каждую ее родинку, веснушку, каждый оставшийся след от войны на ее коже. Гермиона никогда не поверила бы, что шрам который оставила ей Беллатриса Лестрейндж будет приносить ей удовольствие, когда Драко ласкал ее руки своими губами. Больше всего он любил рассматривать ее глаза. Это была целая вселенная. Карий цвет радужки был неоднороден, испещрен множеством крапинок, делающих зрачок похожим на срез неведомой планеты с горным рельефом. На солнце эти глаза лучились янтарем. В свете камина обжигали, манили, сводили с ума. Сколько страсти было в ее взгляде. Драко благодарил Мерлина за тупость Уизли, который не рассмотрел ничего этого. И теперь он, Драко, был единоличным обладателем Гермионы. Он прижимал эту хрупкую, но выстоявшую в войне с Темным Лордом гриффиндорку. Трепетно обнимал ее, боясь, что она может сбежать, осознав какую глупость совершает, доверяясь ему. Пожирателю.

====== Глава 21. ======

Когда он был так близко, Гермиона забывала, как дышать. Она все еще не верила во все происходящее с ней. Касаясь его бледной кожи, она словно боялась пораниться о заостренный подбородок, четко очерченные скулы. Но его жесткие губы плавились под ее губами, а холод серых глаз отталкивающий всех остальных, захватывал ее в тягучий плен. Она не узнавала себя. Отбрасывая скованность, рациональность и постоянную потребность быть первой, проигрывая Драко, она все равно оказывалась в выигрыше.

Такими были их ночи. Дни же тянулись в ожидании вечерних свиданий. Девушка старалась ничем не выдавать себя в присутствии посторонних, но глаза искали другие помимо воли. Кожа горела от случайных, но таких желанных соприкосновений. Друзья словно ничего и не видели. Только Рон поднимал на нее озадаченный взгляд. Гермионе было жаль его. Но ничего поделать с собой она не могла. Обижая его, она все больше отдалялась.

-Что между вами двумя происходит? – насела на нее Джинни. – Ты сама не своя.

-Джинни, я не знаю...

Девушка окинула старосту пронзительным взглядом прищуренных глаз

-Черт! Я так и думала, что этот болван тебя проворонит. Может, еще не все потеряно?

-Я не знаю, мне нужно разобраться в себе.

-Не торопись отталкивать его. Возможно, ты просто не ожидала такого напора. Хотя, у меня бы уже перегорело наверное от постоянного пренебрежения. Рон – тупица. Поговори с ним. Я все же люблю его. Он мой брат. Да и достал меня, спрашивая советы по тому, как себя с тобой теперь вести.

Рон плюхнулся за стол рядом с Гермионой, прижимаясь к ее щеке.

-Сегодня у тебя?

Гермиона отстранилась

-Нет Рон, наверное, башня не лучшее место для встреч…

-Черт! Малфой что-то наговорил тебе? Баллы снял? – он нервно оглянулся на стол Слизерина. Малфой сидел в одиночестве, буравя Гермиону взглядом.

-Дело не только в Малфое, Рон. Хотя, да его присутствие меня напрягает. Но и ты сам говорил, что торопиться не стоит. И я, пожалуй, не готова…пока торопиться

Рон покраснел и неловко опустил глаза.

-Значит, мне не показалось – пробормотал он про себя.- Я думал, ты хотела, чтобы я вел себя более настойчиво. Я не понимаю тебя, Гермиона. Я пытаюсь, но не могу. Ты как в броне и через не пробиться

-Прости, Рон, мне очень жаль.

-Может, тебе нравится кто-то другой?

Что? Гермиона удивленно вскинула на него глаза. Неужели, он что-то заметил?

-Весь этот маскарад с платьем ведь для кого-то предназначался -с ухмылкой проговорил Уизли.

-Нет, Рон, это тут ни при чем. Я действительно хотела пробудить в тебе интерес с помощью платья, но оно скорее помогло мне в себе разобраться. – Гермиона вспомнила, как иней на наряде таял от сумасшедших прикосновений Малфоя

-Ладно, замнем. Дружеские объятия же все еще разрешаются?

-Я всегда буду твоим другом, Рон, ты же знаешь

-И даже дашь списать домашку?

Рональд ты неисправим! хихикнула девушка, передавая ему пергаменты по зельеварению.

С драной коровы шерсти клок – подумал зло Рон про себя. В голове созрел план. В большом зале было большинство студентов гриффиндора.

-Ты же знаешь я и зелья несовместимы.

Он повернулся к ней и провел рукой по щеке девушки. – Очень жаль, что ты решила притормозить, но я никуда не тороплюсь. – Он наклонился и поцеловал ошарашенную девушку.

Рон пробежал глазами сокурсников, пуффендуйцев и когтевранцев никто не проявил никакого интереса к прилюдному поцелую. Черт! Вычислить ее нового хахаля будет не просто.

-Уизли, сними номер. Здесь едят. А от вас блевать тянет

Конечно, Малфой не мог не задеть, выходя из залы. Гермиона собрала все пергаменты и оставила Рона с домашкой, от греха подальше.