К крыльцу дома Ира спустилась, аккуратно вышагивая по ступеням одной из последних. Кладя руку на сердце, она откровенно признавалась себе, что искренне наслаждалась гробовой тишиной, встречавшей её появление. В её комнате не было зеркала, но она и без того знала, какой эффект вызовет её тело, облачённое в непривычные одежды, и причёска, которыми тут вообще не увлекались. Она не стала сильно городить на голове «вавилоны», просто заплела две косы у висков и уложила их короной, а прочие, завитые волосы оставила спускаться по спине. Сзади воткнула шпильку, и поверх локонов легли цветы и ленты.
Очутившись во дворе в окружении женщин, закутанных с ног до головы, она слегка сбавила собственную прыть, кожей ощутив разницу в культурах. Желание смущённо спрятать глаза пришлось давить неимоверными усилиями воли. Она огляделась. Вокруг были только домочадцы семьи Равил: Дэкин с супругой и её тёткой, сегодня укутанной, вопреки обыкновению, в красивое тёмно-зелёное покрывало и сменившей деревянную клюку на ровную, блестевшую чёрным лаком трость. Избранные слуги господ да возничие. Никого постороннего.
– Они уехали ещё утром, – поняла её невысказанный вопрос подошедшая Цыран, – оглядывающая каждый сантиметр её наряда.
– Ты наша гостья, потому поедешь в повозке вместе со мной. Постарайся сегодня следовать нашим правилам. Хотя о чём я говорю, – она покачала головой, делая широкий многозначительный жест, явно означавший, что весь Ирин вид представляет собой витрину несоответствия правилам поведения.
Махнув рукой, Цыран указала на одну из крытых повозок и кивнула, приглашая следовать за собой. Внутри было тесно, и на двоих едва хватало места. Кое-как уместив юбки и покрывала, они с Цыран прикрыли занавески и оказались в душной каморке, моментально наполнившейся тяжёлым цветочным ароматом – хозяйка сегодня не побрезговала какими-то духами. Потребовалось подождать, пока было отдано распоряжение трогаться, и за это время дышать стало откровенно нечем. К счастью, как только двинулись, Цыран нажала на какой-то рычажок, и в потолке открылось небольшое окошко.
Ира откинулась на спинку и постаралась дышать ровно, чтобы не выжигать зря кислород, которого и без того было мало. Господи, как они в долгие путешествия в таком ездят-то? Бедные женщины! Окошко бы приоткрыть, но Цыран уже сняла покрывало с лица, и эти мысли пришлось отбросить. Хозяйка рассматривала спутницу странным взглядом – не то любопытным, не то недовольным.
– Что ты сделала с волосами, чтобы они так…
Она указала на кудряшки.
– Вода. Палочки крутить, верёвка завязать. Спать – не снимать. Высыхать и получаться это.
– У тебя на родине принято… делать волосы красивыми и заниматься такими сложными вещами? Даже перед лицом богов?
– Волосы всегда красивый. Мы ходить боги и надевать маленький покрывало. Лицо видеть, волосы не видеть. Мужчина ходить к боги без шапка и открыть волосы.
Цыран задумчиво склонила голову. До конца дороги они по большей части молчали. Мерное покачивание повозки могло бы усыплять, если бы под колёса нет-нет да не попадался какой-нибудь камень или ямка. Тогда её подбрасывало, дёргало, и они с хозяйкой ловили друг дружку, помогая не стукнуться о потолок, стены и не запутаться в платьях.
Здание городской ратуши находилось на отшибе, но город был столь небольшим, что Ира совершенно не понимала, зачем морочиться с повозкой. Пешком быстрее, но что поделаешь – статус. Статус, который требовал передвигаться в этом недоразумении, по ошибке именуемом транспортным средством. Ратуша располагалась сразу за усадьбой градоначальника Кирана, многие бы позавидовали такой близости дома и работы.
Владения хозяина города были скромными по сравнению с территориями в ведении семей Равил или Мираф. На вопрос Иры, почему так, хозяйка объяснила, что эти земли не принадлежат ему, а выданы в пользование: в свободное от управленческих дел время мэр Ризмы успевал разводить мелкую домашнюю скотину. Естественно, не самолично, но у него руководить этим маленьким хозяйством получалось не хуже, чем целым городом. Причём дело было довольно прибыльным: он мог себе позволить одеть в дорогие наряды жену и двух дочерей, не пользуясь теми деньгами, что падали на карман мимо кассы города. Которые, к слову сказать, он часто пускал на нужды последней, оставляя себе лишь небольшой процент «за хлопоты».
Когда повозка остановилась, Цыран поправила одежду, снова пряча лицо и подглядывая в щёлку занавески в ожидании одной ей ведомого знака. Наконец подошёл слуга и открыл дверцу. Сначала он помог вылезти хозяйке, потом подал руку Ире. Она аккуратно вышла и огляделась. Вздох полной грудью был жизненно необходимым.
Вокруг снова были только домочадцы Дэкина. Где же остальные гости? И где Атарин, его же тоже приглашали? Цыран пояснила:
– Перед его величеством положено являться в порядке очереди. Каждый человек или приглашённая семья получает наказ, к которому часу явиться. Мы прибыли вовремя.
Ира кивнула и встала в стороне осматриваясь. Дом, куда их пригласили, выглядел солидно. Трёхэтажный, каменный, то тут, то там обрамлённый в тяжёлые металлические завитки. У ратуши были большие окна, украшенные затейливыми решётками, массивная деревянная двустворчатая дверь, блестевшая свежей краской, скатная крыша с красной черепицей и широкое крыльцо. По бокам от парадного входа два огромных барельефа высотою чуть ли не в этаж изображали незнакомые ей сцены местной мифологии или истории. Трудно сказать, какое слово больше подходит для употребления в стране, где к богам можно сходить в гости. Она узнала богинь, которых уже привыкла видеть на алтаре в доме Равил, разглядела дракона. Интересно, это рахидэтельская разновидность динозавров или у них и в самом деле такие водятся? После магии она б не удивилась. А размер-то! Внушительный. Клац! И нет человека. Чуть в стороне странные существа с хвостами ящериц, а вот и эйуна с людьми. Определить, мирное время на изображении или военное, было сложно – все как на подбор с оружием, в позах «я тебя съем», но сцен убийств или кровавых действ не наблюдалось. Были изображены животные – волки, разнообразные кошки и медведи с острыми ушами. Почему именно им отдавалось предпочтение – непонятно. Она впервые встречала изображения зверей. На вышивках и узорах ей доводилось видеть только растения да птиц. Никаких признаков того, что местные жители подвержены анимализму или тотемизму , ею замечено не было, потому столь пестрящее конкретными животными изображение вызвало лёгкое недоумение.
Через несколько минут вышел слуга и, оглядев гостей, сделал приглашающий жест:
– Его величество и тану народа эйуна ожидают вас.
Дэкин вышел вперёд, чуть позади него шла Цыран, потянувшая Иру за руку, приглашая встать справа от неё, слева пошла Кесса, а сзади стройной колонной по два человека засеменила прислуга. Едва они вошли в дверь, как раздался громогласный ор и стук об пол деревянного шеста, заставившие Иру вздрогнуть от макушки до пяток:
– Хозяин Дома Равил с семьёй! Чужеземная гостья Рахидэтели Ирина!
Этот ритуал в исполнении нескольких церемониймейстеров повторился ещё трижды: когда они прошли коридор на первом этаже, когда поднялись на второй и, наконец, в третий раз – когда перед ними распахнули дверь в большую залу.
В глазах зарябило от незнакомых лиц. Очень большое помещение, вполне можно устраивать балы, но в данный момент тут неспешно протекала щедрая трапеза. Вопреки ожиданию, общего стола не было. Каждая приглашённая группа гостей занимала свой столик, рассчитанный от четырёх до десяти человек. Вокруг каждого стояли слуги, пришедшие с господами. Впереди по центру располагались два внушительных кресла и несколько поменьше, стоявших рядком. Король, тану, сестра и жена короля. На сей раз все признаки власти налицо: церемониальная одежда, не приспособленная для долгой ходьбы, щедро отделанная мехом, короны, дорогие покрывала… Им подавали еду и напитки на подносах и тут же уносили посуду. Среди фрейлин дама в знакомом покрывале – Мерини. Фавориты сидели за столом, стоявшим ближе всего к царственным особам, вместе с группой немолодых мужчин обеих народностей. Вдоль стен расположился почётный караул, с одной стороны состоявший исключительно из мужчин-людей, с другой – из солдат эйуна, среди которых были представители обоих полов. По три солдата застыли с каждой стороны импровизированных тронов и исполняли роль телохранителей.
