То тут же расцветают шрамы самоутверждения,
Короны самоизбранности, мороки понтов,
И если мнение общественное не съело с потрохами личность,
То будь готов к строительству взаимоотношения мостов.
Коли душа проснуться к тридцати не пожелала,
Считай, все шансы нелюдью прожить до крайнего порога.
А коли к сорока в дому ребёнок не смеётся,
То верный признак – с призраками будешь доживать!
Прибавь сюда политику, налоги,
Бессонной ночи аллергию, предательство друзей,
Любовницу, работу, лишний вес, изжогу,
И вот уже к закату дело. Пора седлать коней,
И прахом лечь в компостное обличье,
Стереть себя с делами вкупе тряпкою с доски,
Прослушать на десерт «Как ты всех задолбало, старче!»,
И помереть морозным утром в ледяной тоске.
Всё это я заранее читаю
В счастливых и сияющих глазах с бровями на излёте
Той дитятки, что весело люлюкает
У папы на коленках, на соседнем кресле в самолёте.
(с) 29.09.2013, самолёт «Ростов-Питер»
Ленинградская ночь
Мы все пожирали подобные ночи без хлеба.
В стакане, на дне расслаблялась хитрости хватка.
Ни в чем упрекнуть не могу я людей, сколь не жажду;
Над всеми маячит наотмашь зловещая тапка!
Я пью пол стакана за раз, да уже и не морщусь.
Не каждого радостью встречу, кто мне улыбнётся.
Прозрачней вокруг пелена и со зрением лучше;
Не всё то в конце хорошо, что со смехом начнётся!
Кружатся пустые мечты, транспаранты и речи,
Дети стареют, на лавки двора осыпаясь.
Всё тот же пакет молока, всё те же кастрюли.
Шаркает кот-сторожил, от бессонницы маясь.
Под белую ночь пол стакана воды из-под крана, -
Так делал мой дед, мой отец, век ночей ленинградских.
Всё так же гоняет июнь мяч по полю от сетки до сетки.
Смотрит в зеркало Жизнь на меня под небритою маской.
Нам придется увидеть деревья снова большими,
В темноте чердака приоткрыв дверь любви поцелуем.
Одуванчика пух я сдую в лицо, улыбаясь.
Жаль, это пройдя всё по кругу, мы снова забудем!
Мы все босиком среди ночи у окон стояли,
Смотрели на звезды. И с нами всё будет как надо!
Мы верили в то, что вовек не потрогать руками,
И в мамину руку, что волосы нам растрепала.
(с) Май, 2014, Питер
Сердитые ёжики
Сердито ёжики сопят из-под кустов,
Немножко просят молока
Напиться у коров,
В ответ коровы лишь мычат,
Мотают головой, не понимая слов,
Поэтому всегда
Все ёжики сердито сопят из-под кустов.
Кулинарные советы Хогвардса для малышей
Чтоб сделать заговорное магическое варево,
Нам запастись терпением понадобиться тут,
Процесс занудный напрочь, и крайне трудоемкий,
Иначе всё насмарку и супчику капут!
Заглянем в книжку деда, перелистнём вступление,
И с первой цифры, затая дыхание, начнем,
Держа в уме желаемое, мыслями не дергаясь,
Рукою твердой мы в кастрюльку кипятка нальём!
А далее по списку: две ложки учепятлей,
Да горсточку пузявок прижать в сковороду,
Залить калявалякой, посыпать загибулькой,
И зашипать поставить на дулькином газу.
Берем кастрюльку пухлей, туда положим тыжды,
По краю пиндипопелей нарежем по чутка,
Пол ложки залипопы, чутка шмундя и кнопеля,
Замочим в дуле брыкосы, развеем на фига,
В фихне замутим пытрус, и поперчим зипапусом,
Две лапки жопоножки, и три хвоста пугрей,
Икру живологлота, глаза незрелой хляпести,
И для пущачей нежности соплястых пузырей.
Всё это мы мешаем, закручиваем, лижем,
Плюем туда нещадно, в непыть её туды,
И в час, когда безжало нас мокрюче замутнило,
Бежим до нашей сморкнутой лядой сковороды!
Одно в другое бахаем, залапаем и пужимся,
Читаем бегло Маршака, и клятвенно клянём
Почём стоит на пуде свет ни пса девятозванного,
Всё тазом медным накрываем, и немного ждём.
На стол подать не похухоль, а трицеплячье бидечко,
Украсить хряпой огородной, шмаклю на десерт,
Зовём гостей, по ком звонит деликатес до имечку,
Привязываем к стулу и млёй орём: «Обе-е-е-е-е-д!»
(с) 01.09.2014, Питер
Заячье царство
(Сказка о рэкэте, народе, политиках и силовиках).
В королевстве заячьем жили припеваючи
Зайцы всеразличные с ушами наготовь,
И было-то проблем у них на рупию с копейкою;
Шубейка в тон на холода, капуста да морковь.
Серьёзных бед на поселенье не ходило издавна,
То там простуда хватит, то линька по весне,
Но завелась нежданная зараза близ околицы -
Лисица хитроумная, душой не во Христе.
На той жучарной бестии, слюнями по крольчатине
Стабильно исходившей, печать «рецидивизм»,
Характером падлючая, пародонтоз и кариес,
Хвост рыжий весь в проплешинах, артрит и ревматизм.
Лиса, закоченевшая от недостатка нежности,
Внимания, заботушки, слетев с катушек в миг,
Сама себя науськала на пакость окаянную,
Заковыляла к волку, охромясь, болотом напрямик.
Пришла: «Салам алейкум, брат!», в ответ ей: «Гамарджоба!
Какими тропами, сестра?»– «По делу я к тебе!
Тут зайцы недалече обосновались крепко,
Капусту жрут с морковью, медитируют на пне!»
В ответ на гон по фене расслабилась волчара,
Давно не приходилось слыхать такую речь,
Но помятуя о годах былого беспредела,
Расставил когти серый, и снизошёл изречь:
«Я в курсе. Что с того? Мне то без интересу!
Носиться за ушастыми – не та уж моя прыть!
Я мирно по курятникам гуляю раз в неделю,
Диету соблюдаю, чтоб на луну не выть
От остеохондроза, ОРЗ, панкреатита!
Отбившихся курей никто не хватится, поди.
А свяжешься с твоим, лиса, подляным бандитизмом,
Дык навлечёшь облаву в лес, не дай-то, господи!»
Лиса в ответ: «Пахан, ты в теме не гарцуешь!
Я ща на пальцах выверну, как смуты избежать.
Раз в месяц получать с тобой мы будем зайца даром,
Ты лишь изобрази пред фраерами кровожадь!
Ты ж по утрам трусцой всё равно без дела бегаешь,
А надобно лишь пару круголей вокруг кролей
Нарезать показательно, рыча с периодичностью,
А дальше я по плану исполнения ролей
Во гневе честном праведном являюсь к населению,
От страха поседевшему, «спасителем с небес»,
И требую оплаты по тарифу «проф. защита»
Одною жертвой в месяц в виде заячьих телес!
И никакого кипежа! Все мирно кочумаем
По хатам по своим без хулиганства, крепко спим.
Ты от инфаркта вокруг зайцев бегаешь спортивно,
Я защищаю от тебя их, их же и едим!
Всё мирно, добровольно, с печатью в договоре,
Без драк, демократично, и заяц на обед!»
Тут волка встрепенуло, он волчий глаз прищурил,
Прикинул «что почём» по факту наименьших бед.
Бандитскую проворность не до конца утратив,
Он прыгнул на лисицу и челюсти сомкнул!
Так революционный план переворота власти
В который раз бездарно не сложился, утонул.
Волк старый был, матёрый, всё в жизни повидавший,
И революций много хитрожопых он видал.
Он помнил, чем кончается судьба не по понятиям
Братков по беспределу, и кто куда пропал.
Свернув лисице шею, пресёк он искушение,
И рассудил по предложению весьма умно;
«Уж лучше с зайцами дружить, да и вообще по возрасту
Мне вегетарианство прописано давно!»
