Грохот тысяч моторов, рёв сотен двигателей, отрывистые команды бригадиров через громкоговорители, ремонтные и строительные команды, которых не счесть. Весь этот живой организм, не засыпавший ни на секунду и не знавший покоя от самого основания, назывался космический док «Альфа».

Он располагался на Уральской равнине, возле отрогов Алтайских гор, но даже с них невозможно было разглядеть док полностью.

Высокий мужчина, стоящий этим пасмурным утром на парапете командного здания, из которого управлялась «Альфа», вдохнул горячий воздух некогда морозных просторов, сейчас же не остывавший из-за бурной деятельности, и в который раз с горечью подумал, сколько сил понадобится, чтобы восстановить эту землю и Землю в целом. И возможно ли это?

Промозглый ветер колыхал его тяжёлый плащ, а густую растительность на лице покрыли капельки влаги, но, казалось, он не замечал этого, хмуро наблюдая за происходящим в доке.

Внезапно прогремел взрыв, но человек даже не повернул голову, кинув лишь взгляд.

«Тринадцатый…» – с лёгким сожалением подумал он.

Не прошло и минуты, как к месту взрыва начали стекаться пожарные команды. Всё работало как часы.

– Как у нас дела? – послышался голос за спиной.

– Вон, погляди, – отвечающий указал рукой в место, откуда поднимался столб пламени. – Ещё один челнок не выдержал нагрузок, а может, пилот переутомился. – Мужчина повернулся к новоприбывшему. – Надо всё-таки больше уделять времени ремонту и отдыху.

– В своё время, Уильям.

– А мы куда-то спешим? Война окончена, последние очаги сопротивления давятся. Почему нельзя спокойно всё это делать?

– Есть более приоритетные задачи.

Уильям вздохнул, понимая, что спорить бесполезно.

– Юалд, когда ты уже научишься ценить жизни людей больше, чем «задачи»?

Собеседник только сейчас решил приблизиться, чтобы поравняться. Его пепельно-бледная кожа казалась ещё более чуждой в этой утренней дымке, а глаза были настолько светло-серого цвета, что создавали ложное впечатление о наличии слепоты.

– Никогда человек не станет важнее определённых вещей. Потому что, достигая их, мы спасаем жизни гораздо большему числу людей. И меня удивляет, что ты, генерал, считаешь иначе, – помпезнее, чем хотелось, заметил Юалд.

– Может, именно потому, что я видел достаточно смертей на войне, меня так задевают смерти на производстве? – огрызнулся человек в плаще.

– Вынеси этот вопрос на Совет…

Мужчина отмахнулся.

– А, ты неисправим. И другие такие же…

Они помолчали какое-то время.

– Ну, так как у нас дела? – как ни в чём не бывало спросил Юалд.

– Всё идёт по плану и даже с опережением графика. Левиафан «Екатерина» будет готов через полгода, – более спокойно ответил Уильям.

– Прекрасно. – Сероглазый мужчина посмотрел в небо, затянутое дымом, где всё же были видны всполохи двигателей и огненные вспышки. – Легион тоже будет укомплектован чуть раньше.

– Как твой сын? Готов занять пост руководителя научного отдела легиона?

– Несомненно, – спросивший слегка кивнул. – Да, он готов, – ещё раз подтвердил Юалд.

– Не боишься, что он староват?

– В наше время это не проблема. Оливия постаралась на славу. Проект «Эликсир» закончен… Мы можем продлевать людям жизни.

Несмотря на уверенный тон, Уильям подметил смущение говорившего.

– Ты представляешь, что мы делаем? Представляешь, как далеко мы зашли и сколько ещё впереди? – явно стараясь сменить тему, начал Юалд.

– Мы выпускаем чуму в открытый космос, – не думая ни секунды, произнёс генерал, тем самым явно сильно озадачив собеседника, но не дав тому оправиться, продолжил: – Человечество почти уничтожило родной дом, поджигая всё, что не горит, и топя в крови самые тёмные глубины.

Мужчина с лысой головой побагровел от таких слов.

– И тем не менее мы восстали из пепла, – медленно прошептал он, сдерживая гнев.

– Да, лишь для того, чтобы превратить галактику в наш полигон для экспериментов. Мы будем рушить стоявшее веками и создавать из пепла и костей что-то новое. А зачем? Почему мы не можем идти в будущее только как созидатели?

Юалд с силой выдохнул.

– Вот такой мы вид. Чтобы что-то строить – надо ровнять место под фундамент, потому наши устои должны быть сильными, иначе им не выдержать течение времени и все напасти, как внутренние, так и внешние. Тем более откуда ты знаешь, что там, в глубине космоса? Может, за звёздами прячутся куда более страшные твари.

Уильям рассмеялся.

– Навряд ли. – Он повернулся, и, когда уже собирался уходить в помещение, его собеседник добавил:

– Я не первый день живу и не могу не отметить… справедливости твоих слов, – буквально выдавил из себя мужчина.

– Но…

– Но ты не видишь картины в целом. Каждый раз, падая, мы встаём всё более сильными. Я снова повторюсь – Оливия продлила нам жизнь на огромный срок, и не только! Возможно, в этот раз мы больше не упадём.

– Какова цена наших взлётов…

– Цель оправдывает средства, – отрезал Юалд. – Мы возьмём всё на правах сильных или вымрем, стремясь к этому. Главное, не стоять на месте, ибо мы оба видели, к чему приводят застой и ложные мысли о том, что развиваться больше некуда и не надо.

Уильям лишь саркастично хмыкнул и ушёл. Собеседник последовал за ним.

Несколько десятков операторов, координирующих работу дока, с трудом продолжали работу в присутствии двух Отцов.

Если к прославленному генералу Уильяму, ныне командующему всем доком, они привыкли, то от бледной теневой, но от этого не менее значимой фигуры Юалда их бросало в дрожь.

– Виктория, доложить, – бросил генерал.

– «Грифон» номер 70.5.1 полностью сгорел. Оба пилота мертвы, господин, – отрапортовала подошедшая в ту же секунду, как Отцы вошли, первый заместитель.

– Пусть пожарные работают по протоколу. А семьям передайте соболезнования и компенсации.

– У них нет семей, – тихо произнесла она.

Отец лишь коротко кивнул.

– Тогда готовьте к похоронам сейчас же. Со всеми почестями.

– Будет выполнено, господин.

Но не успела заместитель удалиться, как вмешался другой Отец:

– Начало рабочего дня. Мне кажется, не стоит…

– Я сказал, сейчас же! – взорвался Уильям. – Этими людьми куётся наше будущее. – Он указал сначала в сторону парапета и космического дока за ним, а затем на операторов. – Ими, Юалд, а не только твоим холоднокровием и циничным интеллектом. Мы обязаны проявлять к ним уважение, если уж берёмся пренебрегать жизнями. И не смей больше мне перечить!

В командном пункте повисла гнетущая тишина. Через несколько долгих секунд Виктория оправилась и начала жестами возвращать людей к работе.

Бледнокожий мужчина неотрывно смотрел на своего оппонента. Затем улыбнулся и, подняв руки в примирительном жесте, подошёл ближе.

– Может, ты и прав. И мне стоит брать пример с тебя. – Он приблизился так, чтобы его больше никто не услышал, положив руки на плечи Уильяму. – Но не веди себя так при подчинённых. В их глазах мы – образцы всего лучшего, что есть в человечестве, – прошептал Юалд.

– Мы всего лишь люди… – хотел возразить генерал, но сероглазый Отец прервал его.

– Ничего подобного. Люди не равны и никогда не будут равными. Есть овцы, волки и пастухи.

– И кто же волки, м? – снова вскипая, процедил Уильям.

– Позади тебя. А всех овец мы перебили. Нам больше не нужен тупой скот, лишь мозги и клыки! И пусть другие идут на убой! – с чувством закончил Юалд.

Затем он похлопал по-дружески другого Отца по плечу и поправил ему ворот плаща.

– На следующей неделе мы ждём тебя. Надо закончить Её.

Уильям вздохнул:

– Зачем я там? Я слишком мягкотел для тех правил, что вы пишете.

– Ошибаешься. Как раз твоего мягкосердечия нам и Ей не хватает. Ибо всё лекарство и всё яд, надо лишь знать меру. – Юалд снова улыбнулся.

– От меня ускользнул смысл этих слов, когда я начал это, – он снова указал на док «Альфа» за парапетом.