— Эх, Сашка, Сашка, — Светка улыбнулась и покачала головой, — действуй головой и хитростью - только и всего. Вот, представь, что это все - подруга обвила весь зал кафе рукой - тоже поле боя. Вот и пытайся обыграть противника. Кого прогнать, кого «убить» - не буквально, кого взять в плен, кого уничтожить - только и всего. Мне ли тебя учить военной тактике?

— Но это же не война, — нахмурилась я.

— Да кто тебе такое сказал? Так, все! С тобой, конечно, хорошо, но меня ждут муж и дети. Мультик кончился, и дети требуют маму, папа не справляется.

— А со мной на хоккей? — с надеждой спросила.

Я прекрасно понимаю, что сама Светка не пойдет точно. Но у нее же есть Ваня, может, он согласиться, не пропадать же билету?

— Не, прости, я никак, а Ванька, сама знаешь, хоккей не очень. Да и мы сейчас к его родителям. Меня будут пичкать яблоками, как утку, приговаривая «витаминов надо больше», — передразнила кого-то подруга. — Эх. Все, не грусти, деда возьми. Ему полезно проветриться, а то все дома сидит.

— Да, только это и остается, — вздохнула и подозвала официанта.

Пора было ехать домой, глядишь, и правда упрошу деда со мной сходить.

* * *

В прихожей дедушкиной квартиры меня встретили: запах кофе и одеколона, ботинки сорок пятого размера и соседский пес Дак. Отлично, только вот только этого мне сейчас не хватало!

Овчарка радостно гавкнула и, завиляв хвостом, уткнулась мне в ногу, тем самым, чуть не свалив меня, пока я разувалась.

— Дак, отстань, — шикнула на собаку и, быстро скинув ботинки, спрятала их в шкаф.

Хозяина-то он обувь не тронет, а вот мою - может из вредности.

— Суворова, не обижай мне собаку! — раздался веселый голос Михаила.

— Тогда, Гастелло, попроси, чтоб она меня не пыталась уронить! — крикнула в ответ и поспешила в гостиную.

Здесь, как и ожидалось, шло сражение не на жизнь, а насмерть - вернее очередная партия в шахматы. И, судя по всему, пока итог был непонятен. Ни белые, ни черные не собирались проигрывать - все шло к ничьей. Только, зная этих двоих, не бывать этому.

Дед выглядел как всегда бодреньким и веселым, значит, шанс на то, что он согласиться идти со мной был.

Хоть бы согласился, не хочу одна!

— Саш, ну, чего такая недовольная? — весело поинтересовался дед, даже не взглянув в мою сторону, изучая возможные ходы. — Ты же вроде на хоккей сегодня, должна прыгать от радости.

— Я рассталась с Русланом, — обижено буркнула, приземляясь рядом с Михаилом Гастелло, не забывая «невзначай» пнуть любителя кофе так, чтоб тот расплескал часть на себя.

Мишка - сосед, моя нянька, мой самый лучший старший брат, мой лучший друг и личный надзиратель. А если проще - воспитанник деда. Старше меня на десять лет, холост, вернее разведен, двое детей, что по решению суда оставлены под его опекой.

Гастелло старший, а вернее дед Мишки - Анатолий Викторович - был, насколько мне известно, лучшим другом моего деда. С юности вместе росли, учились, служили - а потом и квартиры друзьям, уже не маленьких чинов, дали на одной площадке. Так что дружили мы семьями.

Что произошло с родителями Михаила, я так и не знаю. Сначала была маленькой, чтоб понять, а сейчас - не хочу ворошить былое. Чем это поможет? А если дед или Мишка захотят - сами расскажут.

Мальчик остался на воспитании деда и бабушки. Кажется, ему было тогда лет семь. А когда ему было десять, случилась автомобильная авария. Родных у него не осталось, и мальчика должны были отдать в приют, но дед подключил свои связи, забрал сироту к себе и воспитывал, как собственного сына.

А потом, лет через пять, на голову дедушки и бабушки свалилась я. В семье военных плохо то, что тебя могут вечно переводить, и ты будешь мотаться по всей стране. После долгих рассуждений, меня решено было оставить у деда.

— Какая красота, — съязвил Мишка, переставляя фигуру, даже не обратил внимания на пролившийся кофе.

Я готова была его просто побить.

— Ой, извини, — тут же поправился он. — Мы скорбим от этой потери.

— Гастелло, сейчас врежу, не до шуток будет!

Я толкнула друга в бок. Только вот этого даже не заметили, а следующую попытку - пресекли, выставив руку вперед и держа меня на расстоянии. Маши, не маши кулаками, все равно не дотянусь.

Вот так всегда. Десять лет разницы о многом говорили. Меня иначе, как малявку, что портит ему жизнь, Миша и не воспринимал. А я продолжала видеть в нем самого надежного советчика и друга во всех вопросах. Как бы ни было странно, именно он, когда-то учил меня пользоваться косметикой и объяснял про половое созревание. У него я спрашивала советы про первый поцелуй и все остальное.

Ну, а что? К кому я еще бы с таким вопросом пошла? Маме звонить? Не телефонный разговор. К деду? Вот не уверена. Бабушка тоже не особо помогала в таких вопросах. Они просто терялись, а Мишка хоть и краснел, что с его рыжими волосами было очень забавно, но стоически отвечал на все мои вопросы.

А еще он учил играть в футбол и хоккей, брал с собой на все матчи Ска и Зенита. Учил драться и делился книгами, что считал интересными. Журналы «Популярная механика», «Вокруг света» и «Мир фантастики» - вообще не обсуждалось. А вот о журналах мод я даже думать не хотела, зачем? Если все это гораздо круче. А теперь вот...

— Да какие шутки! Слава богу, что бросила, не нужен нам такой, — уверено заявил Мишка, не отпуская руки, а второй делая новый ход.

— Пф! И это говорит тот, кто только недавно развелся со своей грымзой, — поморщилась, вспоминая жену друга.

Где он такое нашел, не знаю, но все девять лет их отношений она меня бесила. Стерва, она и в Африке - стерва. А теперь вот потребовала развод, оставила мужу детей, отсудила одну из квартир и машину.

Квартира при этом досталась Мишке от родителей, и она не имела на нее никакого права. Но Гастелло у нас добрый, отдал ей однушку, машину и, забрав детей, не держал на нее зла.

— Ой, ой, — погримасничал друг.

Он-то, кажется, наконец, свыкся с ролью холостяка. Интересно, он хоть на свидания-то ходит или и правда на работе постоянно до поздней ночи пропадает?

— Кстати, а где твои гаврики? — спросила я.

Называть «племянников» гавриками это, конечно, не очень хорошо. Но эти дети росли у меня на глазах. Да что на глазах? Я с ними нянчилась больше, чем родная мать, выбравшая карьеру вместо семьи. А сын и дочь у нее оказались на вторых ролях, если не третьих, судя по последним событиям.

— Они сегодня у бабушки, — отмахнулся Мишка.

Еще один парадокс. Притом, что Вита была и есть законченная стерва, мама у нее - классная. И вот, в чем повезло тогда Гастелло, так это в теще. Может, поэтому и прожил столько с женой, кто его знает? Я вот, например, обожала эту тетку, а еще младшую сестру Виты, и ее отца. В общем, антипатия у меня только к Вите.

— И не жалко тебе старую женщину, — наиграно вздохнула я. —

— Жалко, но, как она сама выразилась, «свое, родное, потерпит».

— Так, Саша, или проси, или не отвлекай! Знаю я вас, хлебом не корми, дай поспорить, — раскусил меня дед. — А ты просить пришла, вот и спрашивай, сколько раз говорил - решила? Действуй!

— Деда, а пошли со мной на хоккей? Что билету пропадать? Ну, позязя, — я с мольбой посмотрела на деда и, наконец, голубые глаза удостоили меня своим вниманием.

— Миша с тобой сходит, все равно хотел, а билет не успел купить, — после пары минут игры в гляделки, заключил Александр Александрович, и вернулся к шахматам.

— Дед! — хором возмутились мы с Гастелло, и уставились друг на друга.

Михаил

— Ну, что ты дуешься? - устало спросил я, протягивая подруге хот-дог.

Был перерыв, и можно было спокойно поговорить. Хотя спокойно с этой малявкой? Да это невозможно!

— Ну, а что не так? — буркнула Саша.

Сказала и совсем не женственно начала уничтожать предложенное угощение, при этом не отрывалась от телефона и что-то листала, смешно морщась и фыркая от недовольства.